Я кивнул. Когда на штурм пошли огромные химеры, предназначенные для штурма крепости, то нас моментально загнали обратно на тропу. Оставаться на стенах было самоубийством, но мы и отступив, сумели неплохо покрошить некроголемов. Сначала Гвардеец запер своим телом проход и дал нам время отойти, сбить строй и перезарядить метатели, а затем переместился за наши спины, снова активируя Исток. Три часа бойни в узкой теснине. Почти без ран, но нас брали измором, в буквальном смысле заваливая телами и тушами.

Сколько может биться человек в полную силу? Десять, может быть пятнадцать минут бешеной рубки и меч начинает оттягивать руки, словно лом. Мы экономили силы, глотали боевые зелья, менялись в строю и все равно не могли соревноваться в выносливости с некроголемами и химерами, неостановимо вливавшимися в расщелину. Мы убивали их десятками и сотнями, но столько же ступало на тропу. Так что мы вынуждены были отступать шаг за шагом и удар водяной плетью, выкосивший всех химер в начале спуска, стал для нас полной неожиданностью. Спасение, на которое мы уже не рассчитывали, лишь умножая цену, которую за наши жизни должен был заплатить Зелон.

Я, на остатках сил и почти последней чистой мане поднимавший в этот момент Стену, чтобы прикрыть отряд от костяных игл, ни на мгновение не усомнился, что это не был удар зелонского мага. Слишком строго и академически выверено оно было построено. Сразу узнал руку мага – столичный академик, стихийник. Разве что я, как и все вокруг, не понял – откуда он здесь. На мгновение даже решил, что из крепости к нам смог пробиться отряд, но тут же отбросил эту мысль как неверную. Прорваться сквозь те полчища у его стен не смог бы и весь гарнизон, выберись он за стены в едином порыве.

Зато теперь стало совершенно ясно, что это помощь из провинции, я даже помню на карте этот небольшой городок. И пришла она как минимум на сутки раньше, чем все ожидали. Они там что, за полдня разгромили ту орду, что шла к ним? Неплохо они задали там жару зелонцам. Но… Выходит, что эти три некромага, лежащие где-то здесь под химерами, были последними, что я убил. Жаль… Все надеялся, что командир этого отряда решится испытать на нас свои заклинания. А теперь его прикончили эти парни. Надеюсь, во всяком случае, что он не успел сбежать.

– Встаём, бойцы! Зелья пить запрещаю. Кто не может подняться, честно признается. В этом нет ничего стыдного, товарищи помогут доковылять до дороги. Раненых на носилки. Гвардеец сейчас почистит дорогу.

Обернулся к армейцу и посоветовал:

– В сторону, тонму сержант.

Затылок ломило знакомой болью. Ничего, раз болит – значит с каналами ещё все хорошо, но вот желания снова даже касаться транса ради мысль-приказа не было и я отдал команду голосом.

– Гвардеец, освободить проход от туш.

Голем встал, заставив меня пошатнуться от потери опоры и закинул заляпанный молот за спину, к моему эспадону. Щелчок креплений и огромные руки освободились для грязной работы. Дно пропасти – подходящее место для общей могилы зелонской падали.

– Тонму старший лейтенант, вы бы первый поднялись, там у командира к вам вопросы.

Помедлив, я с неохотой встал и кивнул чужому бойцу.

– Идёмте, сержант.

Сложнее всего нам пришлось на руинах форта: костяной червь разнёс здесь все до основания, а мне его нечем было пронять. Пролом, конечно, предназначался именно против тяжело бронированных противников, но нужно принимать во внимание и размеры. Я вот не принял и дважды зря потратил ману, пытаясь его уничтожить. Тупая тварь, но явно не моего уровня противник. Впрочем, иначе его и вряд ли применяли бы против крепостных стен. Здесь, в округе, его туши не видно, как не видно и погибших с нашей стороны. Помощь вычистила спуск к Пеленору с лёгкостью кузнечного молота против кристалла рагнидия: один удар и пыль во все стороны. Вдалеке, по дороге, всё ещё тянулись коробки отрядов, даже на мой неискушённый взгляд сильно отличавшихся друг от друга. О чем речь, если вон там точно взвод линейной дорожной стражи, даже плащи летние. Я глянул в сторону и ощутил, как дёрнулся уголок рта.

Там стояла медицинская карета. Крепкая рама на рессорах, четвёрка тягловых химер и четыре человека. Эмблема… Как понимаю, возница, врач с медсестрой… Сердце сжало лишь на миг. Глупость это, искать в явно постороннем человеке знакомые черты. Я не столь наивен, чтобы убеждать себя в невероятном чуде, её движения и фигуру спутать невозможно и эта девушка совсем не она. Люди суетились, вытаскивая из кареты знакомые на вид чемоданы. Надеюсь, что наша квартира не пострадала при штурме и остался цел кристалл с её изображением. Это единственное, что мне осталось и это гораздо лучше, чем кусок железки в кармане.

Даже мысли от усталости казались вязкими, казалось – прошло всего несколько мгновений, а мы уже перебрались через россыпи обломков и оказались у кареты. Ухо резануло:

– Тонму майор, по вашему приказанию старший отряда доставлен.

По вашему приказанию, доставлен… Это ещё что за новости? Только теперь я начал глядеть не дорогу вдали, и не на карету и обнаружил два десятка бойцов, что стояли чуть в стороне от неё. И держали руки у метателей. Вон оно что… Опасаются ментально обработанных зелонцами. Их право. Но, не так быстро… Повернулся на голос, игнорируя старшего по званию, напомнил:

– Тонму сержант, вы обещали помочь медиками.

Тот отрывисто кивнул, снова обратившись к своему командиру:

– Тонму майор, разрешите помочь с подъёмом раненых.

– Разрешаю. Возьмите свой десяток.

– Есть.

Только сейчас я повернулся к майору. И увидел знакомый взгляд. Такой он бывал даже у насквозь знакомого и понятного Рама, что уж говорить об опытном и чужом майоре, который явно занимает такую же должность канцеляриста. Ведь она совмещает работу с личными делами военнослужащих и работу с ними самими, в том числе и вопросы морального облика и безопасности. Хорошо, что он не синегоржетник, который донимал меня сотнями вопросов во временном госпитале Ретрошена. Я пересилил свою усталость, боль в затылке, достойную скорее ребёнка досаду на недоверие и приложил руку к груди:

– Здравия желаю, тонму майор.

Ответный удар в грудь, короткий кивок:

– Вольно. Вы командир отряда?

– Старший по званию из оставшихся в строю на данный момент.

Меня ещё раз оглядели с ног до головы, констатировали факт:

– Вы не ранены. Способны ответить на вопросы, старший лейтенант?

– Так точно.

– Сколько человек в вашем отряде?

– Двадцать девять. Пять тяжёлых.

– По выходу проверка на амулете, не возражаете? Лучше уж перестраховаться, с этими новыми их тварями.

Я покосился на чужих бойцов, пожал плечами:

– Никак нет.

– Ну и отлично.

На ладони канцеляриста появился диск амулета.

– Прошу не маскировать ауру.