– И ты обронил как-то: «Увидеть фею и умереть…» Ее лицобыло юным и прекрасным, как пламя.

– Я красива? – спросила она.

– Ты прекрасна, – сказал Купидон.

– Спасибо, милый, – сказала Меланиппа.

И, улыбаясь нежно и ласково, метнула копье.

Вцепившись обеими руками в несуществующее древко, Купидонмедленно осел в траву, успел еще ощутить щекой сыроватую прохладу мха, иВселенная погасла для него, исчезли мириады звезд, закаты и радуги.

Братцу Маузеру оставалось всего несколько метров до верхушкидерева, у подножия которого валялся брошенный им автомат. Он целеустремленно лезвверх. Он знал – сбылось, он оказался-таки птицей, большой белой птицей, инаконец сможет взмыть к облакам, проплыть по небу, как давно мечтал. Наконецспала эта глупая личина прикованного к земле бескрылого существа, и можно статьсамим собой, красавцем лебедем…

Он взмахнул руками и камнем полетел вниз с высотыдесятиэтажного дома. Он жил еще около двух минут, но сознание потерял сразупосле удара, так что эти минуты достались лишь измученному телу.

В кабине фургона на черной панели погасли две синие лампочкииз трех – остановились два сердца. Гамлет прижал к плечу приклад и выпустилдлинную очередь по лесу, по немым деревьям. Нужно было сделать что-то, а ничегодругого он сейчас не мог. Меж стволов мелькнула, проносясь галопом,девушка-кентавр и, смеясь, погрозила ему пальцем. Гамлет прицелился в нее, нотут же отпустил гашетку – невидимые теплые ладони погладили ему виски, и теперьон совершенно точно знал, что ему следует делать. Он отодвинул пулемет назад, вглубь кузова, сел за руль и помчался к ближайшему городку.

На опустевшую дорогу вышла девушка-кентавр. Ее тело сталорасплываться, терять четкие очертания, таять, вспухло куполообразное облако,пронизанное спиральными струями белого дыма, а когда оно растаяло, на дорогестоял синий автомобиль. Он взревел мотором и умчался в сторону, противоположнуютой, куда скрылся фургон.

Он двигался со скоростью, не превышавшей допустимую, онничем не отличался от других автомобилей той же марки, и даже водитель был насвоем месте, – по крайней мере, нечто похожее на водителя ровно настолько,чтобы не привлекать излишнего внимания. Синий автомобиль промчался постаринному мосту, возведенному некогда для собственного удобства захожимримским легионом, проехал через деревню, сбавив скорость до предписаннойдорожным знаком.

Увеличил скорость. Дорога круто сворачивала вправо, за гору.И там, за поворотом, стоял поперек дороги сине-черный фургон. Из люка в бортуторчали стволы спаренного пулемета, над прицельной рамкой – обрамленноерассыпавшимися по плечам черными волосами азартное личико Эвридики. Синие глазапоймали цель в перекрестье стальных паутинок, и ударила очередь, длинная, какте письма, что остаются неотправленными. Казалось, она никогда не кончится. Изкабины молотили два автомата.

Синий автомобиль налетел на пули, как на невидимуюстеклянную стену, рыскнул вправо-влево и остановился с маху. Алые ручейки теклииз десятков пробоин по раскрошенным стеклам, по дверцам, по радиатору,стекались в огромную лужу, маслянисто поблескивающую на пыльном асфальте. Оглушительнолопнула брошенная Полковником граната, и взлетели куски кузова.

И стало очень тихо. В алой луже громоздилась бесформеннаягруда. Полковнику почему-то захотелось вдруг пожать плечами, но он подавил этоглупое желание и поступил точно по инструкции – вызвал вертолеты. Услышав стон,обернулся. Эвридика лежала на казеннике пулемета, сжимая виски тонкимипальцами.

Сначала он подумал, что это обыкновенная истерика, иприготовился оборвать ее пощечиной, но Эвридика подняла голову, по-детскижалобно и беспомощно пожаловалась:

– Было больно. Как иглы в виски.

– А теперь?

– Теперь уже нет.

– И то ладно, – буркнул Полковник.

Он снова посмотрел на бесформенную груду в кровавой луже –подсыхая, кровь принимала странный синеватый оттенок. И это все, так просто?Так, можно сказать, буднично? Он чувствовал легкое разочарование непонятно вчем. Может быть, в самом себе.

– Центр, я «тройка», – он включил рацию. –Следую в квадрат 3-14 как наиболее вероятное…

– «Тройка», слушайте приказ! – рявкнули, перебивего, динамики. – Купидон и Братец погибли. Гамлет идет в квадрат шесть.Десять минут назад он обстрелял автобус. Есть жертвы. Немедленно обезвредить,вы поняли? – Голос на несколько секунд отдалился и снова набрал силу: –Только что он бросил гранату в летнее кафе.

Полковник отодвинул Ясеня, сам сел за руль. Фургон взревел ипрыгнул вперед.

– Стрелять на поражение, – сказал Полковник, необорачиваясь. – Ясно?

– Но это же Гамлет, – тихо сказала Эвридика.

– Был Гамлет…

…Гамлет прибавил газу. Рядом с ним стволом в сторону окналежал автомат, еще горячий от недавних очередей. Гамлет ощутил удовлетворение,вспомнив, как вдребезги разлетались стекла автобуса. Теперь он совершенно точнознал, что должен делать, и благодарил эту неизвестную силу, давшую ему холоднуюясность знания. Он еще раз вспомнил все, что произошло три года назад, –зачастившего в дом элегантного штурмана торгового флота, интуитивно уловленнуюим перемену в поведении жены и, наконец, тот вечер, когда он вернулся на деньраньше, чем предполагалось, и никаких неразгаданных умолчаний больше неосталось.

Он прибавил газу – навстречу на велосипеде ехала девушка.Гамлет резко бросил машину влево. Фургон снес девушку, как кегельный шарсбивает одуванчик, и помчался дальше. Улыбаясь солнцу, Гамлет губами вытянул изпачки сигарету. Он был счастлив – впервые в жизни не оставалось ровным счетомникаких сложностей и неясностей, он совершенно точно знал свое предназначение.

Женщин следовало убивать. Всех. Этим он уменьшал количествозла, мстил за себя и за других.

При въезде в городок он сбавил скорость до двадцати и вертелголовой, выискивая цели. Одной рукой ловко вставил новый магазин и положилавтомат на колени.

Девушка-регулировщица в аккуратной голубой униформе скучалана пустой площади, она с любопытством посмотрела на фургон явно не известной еймарки, шагнула даже в его сторону. Гамлет поднял автомат и выпустил очередьпочти в упор. На тротуаре кто-то длинно и страшно закричал. Гамлет свернул вбоковую улочку – над крышами домов он увидел острый шпиль колокольни ивспомнил, что сегодня воскресенье. Увидев перед церковью несколько экипажей,украшенных цветами и разноцветными лентами, он понял, что не ошибся, взялавтомат и выпрыгнул из кабины.

Он вошел в прохладу церкви, короткий автомат в его руках затряссяи загремел. Люди шарахнулись, упала невеста, еще несколько человек, патерсползал по алтарю, цепляясь за резьбу, и его ладони оставляли красный след.Гамлет сменил магазин и, смеясь, стрелял, пока в церкви не осталось ничегоживого.