Я закатила глаза. Что происходит? Магазин явно был закрыт для всех, кроме нас. Почему?

Подошвы моих армейских сапог скрипели по мраморному полу. Подняв взгляд, я на мгновение забыла о сопротивлении, потому что у меня перехватило дух.

Ого. Мы стояли в центре просторного атриума, увенчанного стеклянной крышей, и над нами возвышалось по меньшей мере пять уровней, опоясывающих здание по всему периметру. Я крутила головой по сторонам, разглядывая торговые галереи, с витрин каждой из которых можно было увидеть нас.

Под потолком висела огромная люстра, все вокруг сверкало белым и золотым, а в воздухе витал аромат парфюма и кожи.

Двинувшись дальше, мы прошли мимо витрин с драгоценностями, косметикой и сумками. На стенах висели фото красивых людей на яхтах и в шикарных шале, рекламирующих часы за десять тысяч долларов или дорогие замшевые сапоги, которые можно было приобрести прямо здесь. И тогда ты тоже магическим образом перенесешься на яхту в Средиземном море, или в уютный домик в Аспене, или в поло-клуб в Шотландии.

В детстве я мечтала сходить с мамой за покупками в подобное место. Мечтала, что когда-нибудь все наши проблемы разрешатся, мы разбогатеем и сможем позволить себе красивые вещи, а я стану популярной и моя настоящая жизнь наконец-то начнется.

Похоже, какая-то частичка моей души до сих пор верила в эту мечту, выжидая своего часа.

– Ты бывала тут раньше? – поинтересовалась Алекс, провожая меня к лифту.

– Нет.

– Здесь красиво, правда? – Она нажала на кнопку четвертого этажа. Створки лифта закрылись, и кабина сразу взмыла вверх. – Видела старый фильм восьмидесятых годов, «Манекен»?

Скрестив руки на груди, я покачала головой.

– Ну, там герой работает оформителем витрин в похожем торговом центре по ночам. И мне всегда казалось, что у него очень интересное занятие. Все здание в твоем распоряжении, можно примерять одежду, исследовать все вокруг, играть…

Лифт остановился, двери раскрылись, и девушка вышла, не дожидаясь меня.

– Слушай, уже начало десятого, – протянула я и поплелась за ней. Девушка принялась неторопливо расхаживать по лабиринту стеллажей. – Мне сегодня еще пару вопросов нужно решить. Что я здесь делаю?

Алекс аккуратно подняла что-то шелковое – кажется, это было неглиже, и трусики в похожем стиле.

– Примеряешь одежду, исследуешь все вокруг и играешь, – простодушно ответила она, рассматривая белье.

Алекс протянула мне топ, но я отпрянула назад, заметив тонкие бретельки, кружево, пуговицы и гребаный километр недостающей ткани, которая, по идее, должна прикрывать живот. Господи, это не одежда. Это лоскутки, оставшиеся от нее!

Поджав губы, она оценивающе окинула меня взглядом.

– Х-м-м… темно-каштановые волосы. Смуглая кожа. Серо-зеленые глаза. Да, подойдет.

– Что подойдет? – напряглась я. – Я это не надену.

– Ох, да твою ж мать, – вздохнула девушка и опустила руки. – Пожалуйста, выпей стаканчик чего-нибудь покрепче. Много стаканчиков.

Я резко развернулась, намереваясь уйти. Этого мне еще не хватало.

Внезапно чье-то тело преградило мне путь, и я, вздрогнув, отступила назад.

Уилл Грэйсон смотрел на меня сверху вниз со своей фирменной улыбкой.

– Что ты здесь делаешь? – выпалила я. Он не шатался, его веки не были прикрыты, как обычно. – Да еще и трезвый в кои-то веки.

Парень засмеялся и, обогнув меня, принялся рыться в трусиках, разложенных на столе. Выбрав черные стринги, он швырнул их Алекс, после чего вернулся к поискам белья.

Надеюсь, тоже для нее.

– Ладно, мне нужно идти, – отрезала я и направилась к лифтам.

– Двери заперты, – сообщил Уилл.

– Не беспокойся, – сообщила я, оглянувшись через плечо, – это меня не остановит.

Он бросил очередную вещицу Алекс и сказал:

– Давай, выбери себе что-нибудь еще.

Девушка кивнула и пошла дальше, а Уилл приблизился ко мне. Услышав его шаги, я остановилась и обернулась.

– Слушай, – вздохнул парень, глядя на меня, как на ребенка, – судя по всему, у тебя не очень много друзей и, вау, это реальный шок, но ты, похоже, нравишься Алекс. А она нравится мне, поэтому я стараюсь быть с тобой дружелюбным.

– Наверное, это тебе дорого обходится.

Уилл вздернул бровь, не оценив мою ремарку.

– Ее стараниями магазин открыли в нерабочее время, чтобы ты не разнервничалась из-за толп… ох, как там они называются? – Он постучал пальцем по подбородку, делая вид, будто задумался. – Людей?

Ну и что.

Да, я не любила людей, только это был осознанный выбор, а не бзик. Я общалась с людьми, если появлялось желание. Но, как правило, оно не появлялось.

– Кай хочет, чтобы ты купила новую одежду, – продолжил Уилл. – Не обязательно сексуальную, или женственную, или такую же стильную, как эти великолепные поношенные мужские джинсы, которые сейчас на тебе, с потертостями от пачек сигарет Дэймона на заднем кармане. Но она должна быть симпатичной, подходить по размеру и быть твоей. Я здесь, чтобы проследить за этим.

– Уж лучше я откушу себе руку, чем позволю Каю Мори платить за мое барахло, – процедила я.

– Платит не он. А «Грэймор Кристэйн». – Парень подошел ко мне вплотную, заставив попятиться. – Ты наша сотрудница, одна из визитных карточек фирмы. Мы завели расходный счет для приобретения одежды. Он не личный, а корпоративный. И ты всегда дерьмово выглядишь, поэтому мы здесь. – Он развел руками, указывая на огромный тускло освещенный пустой торговый центр, в котором мы стояли в половину десятого ночи.

В котором благодаря их стараниям и заботе о моем комфорте не оказалось ни души.

– Теперь присядь, – распорядился Уилл, – мне нужно подобрать бюстгальтер к твоим новым трусикам.

* * *

Спустя час с небольшим мы ехали по городу в машине Уилла. Задние сиденья были до потолка забиты пакетами. Я не могла поверить в случившееся. Или в то, с какой скоростью все это произошло. Алекс носилась по магазинам, словно торнадо, они с Уиллом слишком быстро разговаривали, не давая мне шанса подумать или возразить. Сначала выбирали вещи, приводившие меня в ужас. Не успела я опомниться, как они скупили пол торгового центра. Тогда пришлось выбрасывать то, что мне не нравилось, и оставлять то, что теоретически можно было носить. Но уже через несколько минут я сама принимала активное участие в шопинге.

А сейчас сидела, пребывая в легком шоке.

Наверное, от большей части этого тряпья я просто избавлюсь. Брошу в ящик для пожертвований в «Гудвилл» и устрою кому-нибудь рождественскую сказку с утра.

Или… Хм, уверена, маме такие вещи придутся по вкусу. Почему нет?