Итак, Алла Ярцева, тяжело переживающая утрату дочери Алисы,где-то встречает девочку Полину Солодко и поражается ее сходству с Алисой.Узнав, что Полина — сирота и живет с теткой-опекуншей, Алла решает во что бы тони стало удочерить ее и таким путем вернуть себе дочь. Опекунша не возражает,ей трудно поднимать троих ребят, и она готова отказаться от опекунства, хотя ипривязана к Полине. А вот сама Полина очень даже возражает, она обожает бабушкуАиду и даже помыслить не может о том, чтобы уехать из Томилина. А ведь Алла иее муж открыто заявляют, что собираются переезжать в другой город, чуть ли не встолицу, да это и понятно. Во-первых, успешный бизнес всегда стремится на болееширокие просторы, в восьмидесятитысячном городке ему стало тесно, а во-вторых,очень многие семьи с усыновленными детьми стараются переехать туда, где ихникто не знает. Это нормально и совершенно объяснимо.

Так вот, Полина удочеряться не хочет, мысль о разлуке сАидой Борисовной для нее невыносима. Алла предпринимает определенные усилия,вплоть до того, что готова платить Ушаковой, если та уговорит девочку. Нодевочка не соглашается. И тогда Алла пытается поговорить с Аидой, потому чтопонимает, что слово Аиды может оказаться для Полины куда весомее. Вероятно, вразговоре, состоявшемся 18 сентября, Алла без утайки рассказала Павловой осходстве Полины с ее покойной дочерью, и именно это повергло Аиду Борисовну втакое негодование. «Вы не понимаете, какие могут быть последствия…» Ведь,кажется, эти слова и слышала Тамара. Ей потом сказали, что речь шла о дозировкеназначенного препарата, а на самом деле речь шла о попытке заменить одногоребенка другим. «Вы психотерапевт, вы специалист по человеческим душам, как жевы можете не понимать…» Да, все правильно, все реплики четко ложатся ввосстановленную картину.

Аида в гневе выбегает из кабинета, она так расстроена, чтодаже не хочет идти стричься. И повторяет на ходу: «Третий акт, сцена у реки…»Похоже, она искала аргументы, которые будут доступны разуму тринадцатилетнейдевочки, ведь ее надо во что бы то ни стало предостеречь от попыток АллыИвановны и ее мужа взять Полину к себе и увезти в другой город. Если тебя берутв семью не ради того, чтобы сделать тебя счастливой, а только ради того, чтобывосполнить тобой собственную утрату, то счастливой ты не будешь никогда. Тыпостоянно должна будешь «соответствовать», быть похожей, быть такой же. Тыутратишь право и возможность быть самой собой. Но это слишком сложно дляПолины, и Аида Борисовна искала аргументы попроще.

Уверена ли Настя, что Аида думала именно так? Абсолютноуверена, потому что в тот же день, 18 сентября, в компьютере Павловойпоявляется набросок сказки про Черепашек и Птичку. Ситуация совершенно идентичная.

А через четыре дня Аиду убивают…

* * *

Пора было заканчивать прогулку, Подружка сделала все своидела и теперь при каждом шаге зябко поджимала лапы, то и дело просительнозаглядывая Насте в лицо, словно говоря: «А когда мы снова пойдем к тебе в гости?У тебя там тепло, и еще осталось всякое, я помню». Настя в последний раз дошладо реки и повернула назад. Сегодня она, погруженная в размышления об убийствеПавловой, даже не заметила, как прогуляла с собакой целый час.

Она подняла голову и вдруг увидела звезды, огромные, яркие,лохматые звезды, каких она и летом на юге не видела.

— Господи, — сказала она вслух, — как хорошо,что я сюда приехала! А то померла бы, так и не узнав, что бывают такие огромныеяркие звезды. И почему я думала, что такие звезды бывают только летом и тольков книжках? Оказывается, они бывают как раз не летом, а зимой. Надо же, напороге пятидесятилетия мне начинает открываться жизнь. Как странно, правда,Подружка?

Но Подружка ничего странного в этом не видела. И никакиелохматые звезды ей были не интересны. Она хотела тепла и пирожных.

* * *

Из окна своей комнаты во флигеле Константин Еремеев хорошовидел Настю Каменскую, ведущую собаку в зверинец. Вот они вошли внутрь, вотспустя несколько минут Настя вышла и направилась к себе во флигель,расположенный строго напротив того, где жил Костя. Вот загорелся свет в ееапартаментах.

Еремеев дрожащей рукой взял телефон, нашел в памяти номер,дождался, когда ему ответят.

— Это я, — глухо проговорил он. — Мнестрашно, они подбираются все ближе, я чувствую опасность… Если дело дойдет доменя, я молчать не стану, я все расскажу… Да не могу я больше, не могу! Я усталбояться, у меня нервы не выдерживают! В общем, как хочешь, я тебя предупредил.

Он нажал кнопку отбоя и бросился на диван, зарывшись лицом вподушку. Зачем все это? За что? Ведь он же неглупый человек, мозги есть, как жеон мог вляпаться в такую чудовищную историю и вести такую жизнь?

* * *

— Так что же вы думаете, Ярцева убила Аиду, что ли? Илиее муж?

Илья Вторушин смотрел на Настю, как ей казалось, недоверчивои насмешливо.

— И только из-за того, что наличие бабушки Аиды в жизнидевочки мешало усыновлению? Это же полный бред, Анастасия Павловна.

— Это не бред, — тихо и упрямо проговорилаНастя. — Если женщина одержима идеей, она пойдет на все. Вы разве никогдане встречали таких женщин?

— Не встречал. И не думаю, что они существуют. Вовсяком случае, их, наверное, очень мало.

— Они существуют, и их гораздо больше, чем вы думаете.

— Ну хорошо, — вздохнул капитан, — допустим.Я с Ярцевой незнаком, когда мы расследовали убийства Корягиной и Павловой, мыее не допрашивали, она нам не была нужна, а вы с ней, насколько я знаю,подробно беседовали. И что, она производит впечатление человека, которыйспособен задушить старуху?

— Не производит, — призналась Настя. — Но унее есть муж. И кроме того, всегда можно найти исполнителя. Вопрос только втом, кто подсказал этому исполнителю детали убийства Корягиной, которые можнобыло бы использовать в инсценировке при убийстве Павловой. В общем, Илья, нужнопроверять, где были Ярцева и ее муж в момент убийства Аиды Борисовны. Давайтеначнем хотя бы с этого.

— Все равно я не верю, — мотнул головойВторушин. — Это звучит совершенно неправдоподобно. Но вы правы, надо счего-то начинать, а больше все равно у нас нет никаких версий. Димка Федуловкаждую свободную минуту проводит в архиве, пытается найти дела Павловой, покоторым ей могли бы мстить через столько лет.

— И как?

— Да пока никак. Не нашел ничего. Но он не теряетнадежды.

Настя распрощалась с Ильей, вышла из кабинета и тут же вкоридоре столкнулась с Федуловым. Ей стало неловко, ведь она в последние дниизбегала Дмитрия и общалась только со Вторушиным.

— Уже уходите? — Он разочарованно развелруками. — Мне Илюха сказал, что вы должны прийти, я так торопился, а всеравно не успел.

— Извините, — сухо сказала Настя, — я незнала, что нужно вас подождать. Я все рассказала Илье Сергеевичу, если ваминтересно — спросите у него.