– Покушение на царя… карается смертной казнью, – бормотал побледневший Калигар, все еще прикрывая собой Искандера. Оплошавшие и оттого разозленные эквистеры разгоняли зрителей, фалангеры ловили кого-то среди бегущей толпы. Герика медленно подняла голову: раскрашенный щит был пуст, прекрасная пленница куда-то исчезла, а посреди площадки, нелепо раскинув босые ноги, лежал бритоголовый метатель с торчащей из спины рукоятью ножа.

– Кромхарт! – Искандер потянулся к северянину, сжимавшему окровавленное предплечье. – Ты ранен!

– Вижу, – сквозь зубы ответил Рагнар. Не раздумывая и не церемонясь, он стащил с Герики вышитое покрывало, оторвал от него длинную полосу ткани и быстро обмотал ею руку от локтя до кисти. На белом тут же проступили алые пятна. – Tidly dreck24, заживет.

Мелья смотрела на него широко раскрытыми глазами. Она пыталась что-то сказать, но не находила слов.

– Ты спас мне жизнь… – начал было танарийский царь, но Рагнар, затянув на повязке узел, помотал головой:

– Не тебе. – И показал на дрожащую, перепачканную в крови жрицу: – Ей.

Искандер и Калигар переглянулись. И тут послышался жалобный женский плач, уже не наигранный, а настоящий, пронизанный страхом и болью. Двое фалангеров волокли по земле женщину в алой тунике, и та, что с таким удовольствием изображала пленницу, теперь в полной мере ощутила, что такое настоящий плен. Ее подтащили ближе, бросили под ноги спешившемуся государю, и один из воинов рывком поднял ее, грубо схватив за волосы.

– Того, кто совершил нападение и пролил кровь в жертвенный день, по закону лишают жизни. Как и его сообщников, – проговорил Искандер, наклоняясь к рыдающей женщине, которая более не выглядела красивой и соблазнительной. – Но если ты скажешь, кто вас подослал и чего хотел, я, возможно, проявлю милосердие. Это заговор? Вам заплатили за мою смерть?

– Да, государь… то есть, нет, государь! – испуганно прохрипела она. – Я мало что знаю… я просто актриса. Ему заплатили… он нанял меня… Я думала, это какая-то шутка… Но он не хотел убивать вас! Он сказал… что ему приказали убить царевну!

Весть о том, что в жертвенный день у всех на глазах произошло убийство, быстро разнеслась по площади, и веселье тут же начало угасать. Прекратились танцы, музыка играла все тише, зазывалы исчезли, и напуганные люди стали расходиться. Только возле торговых палаток еще кипела жизнь, но все понимали, что это ненадолго. Праздник был испорчен, и плохо, если жители Бааса сочтут это дурным предзнаменованием или карой богов.

– Нужно возвращаться во дворец. – Искандер хмуро посмотрел на Калигара, а потом повернулся к эквистерам: – Тело убийцы и эту женщину заберите с собой. Смотрите в оба и ни на шаг не отходите от мельи. Если с ней по дороге что-то случится…

– Не думаю, что госпоже Герике что-то угрожает, – возразил советник. – Судя по всему, наемник принял ее за царевну Солан – красивое платье, вышитое золотом покрывало и близость к государю ввели его в заблуждение. А теперь видно, что это не она. – Он ободряюще улыбнулся девушке, которая все еще приходила в себя. – Мелья, в любом случае, вам и Рагнару следует немедленно отправиться во дворец. Всадники и фалангеры проводят вас. А мы с государем, – он перевел взгляд на Искандера, – останемся здесь и попробуем убедить жителей Бааса, что боги по-прежнему к нам благосклонны.

– И как же вы это сделаете? – поинтересовался Рагнар, прижимая к груди наливающуюся болезненной тяжестью руку. Мысль о том, чтобы поскорее добраться до схолоса, казалась ему разумной: еще немного – и предплечье распухнет, а рану начнет нестерпимо жечь.

– Очень просто, – ответил ему Калигар. – Постараемся спасти этот праздник.

Когда Герика вернулась, Солан была в своих покоях: царевна полулежала на кровати, а сидящая рядом девушка бережно смазывала заживляющим маслом ее израненные колени. Увидев мелью с забрызганным кровью лицом и отрешенным взглядом, служанка испуганно вскрикнула и пролила целебное масло себе на подол.

– Герика, что с тобой?! – Солан тут же вскочила, жестом отослала девушку и чуть ли не силой усадила подругу в кресло. – Что случилось? Великие Боги, сегодня же жертвенный день!

– Да… и жертвой едва не стала я, – наконец сумела выдавить мелья, проглотив застрявший в горле сухой комок. – На площади… произошло покушение…

– Искандера пытались убить?! – ужаснулась царевна. – Он жив?!

– Жив. – Герика попыталась улыбнуться. – Убийце нужна была я… но, к счастью, Рагнар оказался рядом. Он подставил руку, и нож, летящий мне в горло, вонзился в нее… Нет-нет, не делай такие глаза: он тоже жив, только ранен. Солмир сейчас занимается им в схолосе.

– Почему убийце нужна была ты? – Солан внимательно посмотрела на нее. Мелья опустила глаза, немного помолчала, потом ответила:

– Калигар считает, что по ошибке. Наемнику заплатили за убийство царевны, и он решил, что я – это ты.

– Великие Боги… – Царевна нахмурилась. – Значит, царь Эзра желает теперь и моей смерти? И все потому, что я слишком много знаю… Мне страшно хочется огорчить его: о планах Эфрана известно не только мне. Скоро об этом узнает весь полуостров.

Герика молча разглядывала свои руки.

– Только вот что странно, – задумчиво проговорила Солан, пройдясь туда-сюда по комнате. – Как он успел так быстро узнать о том, что произошло буквально пять дней назад? Еще и убийцу нанял.

Пять дней…

Мелья резко поднялась и направилась к двери.

– Куда ты? – удивленно окликнула ее царевна.

– Прости, – тихо ответила Герика. – Я должна срочно решить одно важное дело.

Прошло уже целых пять дней. А мои письма были отправлены на день раньше.

Герика остановилась у фонтана, набрала в ладони воды и плеснула себе в лицо. Ей было так страшно, что в животе все переворачивалось, а ноги отказывались идти. Но она напомнила себе, что если не сделает то, что должна, произойдут еще более страшные вещи. Девушка торопливо умылась, пригладила волосы и направилась к схолосу.

Перед дверью она замерла и с трудом удержалась, чтобы не отступить. Изнутри доносились громкие мужские голоса и знакомый хохот: похоже, сыновья Крома пришли поддержать своего вождя. Что ж, это к лучшему. Пусть все будет так, как было в ту ночь… ну, или почти все.

Великая Тривия, а если я не нужна ему? Я буду унижена, стану посмешищем…

Тот, кто не способен победить свой страх, и есть настоящее посмешище, Дитя.

Мелья стиснула зубы и решительно толкнула дверь.

– Вождь Кромхарт…

Столпившиеся в помещении северяне, увидев ее, сразу же замолчали и расступились. Герика ожидала привычного зубоскальства и грубых шуток, но ни один из варваров даже не ухмыльнулся. Все они смотрели на нее со сдержанным восхищением и интересом. Разумеется, кроме Рагнара, сидевшего на постели одного из своих людей, – Солмир как раз заканчивал делать ему перевязку.