На следующий год Люся и Жанна снова поехали отдыхать в Кению, но с первого же дня их отдых превратился в ад, потому что оказалось, что Мбатулоле умер от СПИДа. Сразу же по возвращении подружки кинулись в лабораторию анонимного тестирования на ВИЧ. Жанну пронесло, а вот анализ Люси дал положительный результат. Но это было только начало ужаса. Еще в Кении Люся поняла, что беременна. Идти на аборт было еще не поздно, но ведь в больнице у нее обязательно взяли бы анализ крови, и то, что она инфицирована, перестало бы быть тайной. Люся решила оставить ребенка, но наблюдаться, как все, в консультации не стала. А чтобы избежать обязательного анализа крови при родах, рожать она уехала к матери в Томскую область, и там в сельской больничке произвела на свет восьмимесячную девочку. Случилось чудо, и инфекция от матери ребенку не передалась, но Аллочка родилась настолько слабой, что ее еле выходили. Все равно Люся была вне себя от счастья, но тут грянула новая беда. На очередном медосмотре выяснилось, что ее муж, капитан внутренних войск Лориэль Степанов инфицирован ВИЧ. Офицера из рядов сразу же уволили. Как только жена вернулась из сибирской глуши, он потребовал от нее объяснений. Люся во всем призналась. Вместо радости по поводу рождения ребенка в их дом пришла гробовая тишина разлада. Капитан Степанов любил жену, и только что родившуюся дочь Аллочку, и долго мучился и переживал, разрываясь между своей бедой и любовью. Но в конце концов не выдержал и ушел, оставив двухкомнатную квартиру на Алексеевской жене.

Жизнь ВИЧ-инфицированного — не сахар. Непрерывные анализы, прием огромного количества препаратов с тем, чтобы инфекция, затаившаяся в крови, не переросла в собственно СПИД. Лекарства дорогие, и жизнь Люси превратилась в постоянную заботу о том, где взять деньги. Муж Лорик больше года с момента увольнения в запас не мог найти работу и перебивался случайными заработками. Спасала Жанна, которая именно из-за Люси пошла работать, и утаивая от мужа часть денег, регулярно подкидывала ей сто-двести долларов. Но все равно денег не хватало катастрофически. Потом тяжело заболела и совершенно слегла старая мать. В довершение всего горячо любимый младший брат Виталий, который всегда был похож на девочку, заявил сестре, что совершенно серьезно планирует изменить пол. Люся не выдержала. Она решила, что не может и не хочет больше сражаться с ополчившейся на нее жизнью. Она выпила бутылку водки, привесила к крюку люстры бельевую веревку, и встала на табурет.

Из петли ее вынула Жанна, случайно нагрянувшая в гости к подруге, но вместо благодарности за спасение от смерти получила шквал страшных пьяных ругательств и обвинений.

— Почему, почему я заразилась, а ты нет? — брызгая слюной в лицо, кричала Люся опешившей Жанне. — Почему такая несправедливость?!

Бледная, как полотно Жанна пыталась возразить, что это и неудивительно, учитывая, что Люся все две недели трахалась, как кошка, не только с Мбатулоле, но и со всеми его друзьями, а она, Жанна, всего один раз, и то только потому, что была насмерть пьяна, и вообще мало что о той ночи помнит.

— Не помнит, она ничего не помнит! — визжала Люся. — Целочку из себя строишь? Ты, как похотливая сука, трахалась сразу с тремя, и еще в те редкие секунды, когда твой рот не был занят чьим-то членом, кричала мне, чтобы я прислала тебе Мбату! Ты такая же шлюха, как и я, только тебе повезло, а мне нет! Хочешь, я все прямо сейчас расскажу Роману, хочешь? Вот уж он обрадуется, узнав, что на тебе с ним побратались четверо черномазых!

Жанна в ужасе и в слезах убежала. А Люся, наоборот, успокоилась, решив, что если уж ей не суждено было наложить на себя руки, то теперь она будет сражаться за свою жизнь зубами и когтями. Озлобившись на вся и всех, она принялась за дело без оглядок на мораль. Первым делом она занялась трудоустройством Лорика, который к тому времени совсем опустил руки и начал попивать. Люся воспользовалась знакомством Жанниного мужа Романа с крупной адвокатской конторой "Московский Законник". Под откровенным давлением Люси Жанна вынудила мужа порекомендовать отставного офицера спецназа Шуляеву, у которого тогда на удачу оказалось вакантное место в службе безопасности. Лорик был профессионал, быстро продвинулся по службе, и через полгода стал в "Московском Законнике" не только начбезом, но и наперсником многих секретов своего босса. А тому было, что скрывать — хотя бы, к примеру, огромные долги в результате казиношных проигрышей. Оклад у Лорика был немаленький — больше двух тысяч долларов в месяц, но половину этих денег он отдавал бывшей жене и дочери. Своей половины Лорику еле хватало, чтобы сводить концы с концами, ведь он тоже сидел на лекарствах, а ведь нужно было вести респектабельный образ жизни.

Люся же помощью мужа свои финансовые дела, конечно, сильно поправила, так что Жанне больше не нужно было давать ей денег. Но по доходам и расход. Аллочка начала ходить в платный садик для детей, отстающих в развитии, благодаря чему это отставание быстро нивелировалось. Все больше денег стало уходить на брата, хотя называть Виталия, внешне стремительно превращавшегося в очаровательную девушку, братом, уже и язык-то не поворачивался. Вдобавок Люся прекрасно понимала, что уже не за горами было время, когда ее болезнь все-таки перейдет в заключительную стадию, и тогда останется или медленно умирать от какой-нибудь саркомы Капоши, или — лечиться за границей. Но лечение оСПИДа стоит уже десятки тысяч долларов в месяц. Заработать такие деньги возможности не просматривалось. В борьбе за свою жизнь перед Дюсей давно уже не было никаких моральных преград, и она стала думать, у кого их можно отнять. Она серьезно подумывала над тем, чтобы начать шантажировать Шуляева, о котором Лорик к тому времени знал много чего, но тут подвернулся я.

— А знаешь ли ты, дорогой, — насмешливо глядя на меня, спросила Люся, закуривая очередную сигарету, — что Жанну к тебе в койку уложила именно я?

Я, от Люсиных откровений и так пребывавший в состоянии тихого транса, вообще опешил. А Люся пояснила, что когда она услышала мой рассказ о тетке Эльмире, о ее поисках наших корней, о татуировке в виде сокола, она сопоставила это с информацией Лорика о поиске наследников некоей Ольги Апостоловой-Эдамс, уже давно ведущемся "Московским Законником".

Вчерне план отъема у меня денег родился у Люси прямо тогда же, за столиком кафе. Первая задача, которую Люсе нужно было решить — это каким-то образом привязать меня к себе, чтобы быть максимально в курсе моих дел. Для этого мои симпатии к Жанне, которые я и не скрывал, оказались как нельзя кстати. Не знаю, привело бы развитие наших с Жанной отношений нас в койку без помощи Люси, но это именно она недвусмысленно намекнула подруге, что та неплохо бы выглядела в постели со мной. Жанна, которая со времени Люсиной неприкрытой угрозы все рассказать Роману ни в чем не смела ей перечить, приняла это как указание к действию, и вскоре мы стали любовниками.

Следующим и самым важным этапом было найти, на чем меня подловить. Долгое время Люся не могла представить, как "подвести меня под клаузулу", но тут на помощь ей пришел очередной случай. Виталия, как исходя из здравого смысла Люся все-таки начала называть брата, заходила к старшей сестре на выставку в ЦДХ в тот день, когда я заезжал туда за ключами от квартиры. Люся увидела, как я сделал стойку на юную транссексуалку, и в ее плане все сразу встало по местам. С тем, как теоретически свести меня с Виталией, проблем не было — трепач Роман в подробностях рассказал Жанне эпизод с размещением мною интернет-объявления, а та в свою очередь поделилась этим с Люсей. Зная сайт и то, что я подписался Антоном, найти мою объяву было делом техники.