Это дровские дела и разборки, не встревай в них!

— Я не могу так, — не менее серьёзно ответила Элина. — Рэйшен бы за мной поехал.

— А вдруг он просто завалился в какой-нибудь бордель?

— Не думаю. Соседская девочка с матерью видели его нынче утром на рынке, он покупал провизию в дорогу. И кинжалы он бы в бордель не брал, — невесело усмехнулась Элина.

— Так что же теперь будет?

Элина вздохнула:

— Поеду за ним, проверю, во что влезла эта Гвенедд, втянув за собой и Рэйшена. Он выехал в обед, а сейчас уже вечер, мне надо торопиться, он и так верхом ездит лучше, так что намного опережает меня…

— Постой-постой, — Лоркан нахмурился от собственной догадки, — ты хочешь ехать прямо сейчас?! На ночь глядя?! Верхом?! Одна?!

— А ты останешься за старшего, Лоркан. Видишь, как со мной легко продвинуться по службе.

— Нет, погоди, пусть Ингерам за старшего останется! Я с тобой поеду, мало ли что…

— То есть вы меня бросите здесь, в этом вонючем Глорке?! — возмутился бывший лейтенант Лесной Стражи. — И лишите меня удовольствия сказать Рэйшену, что он придурок?!

Никто не захотел оставаться в столице. С одной стороны, Элине польстило, что все хотят ехать с ней, а с другой… Если король узнает, что она самовольно покинула город, и решит наказать и её саму, и её людей? Элина высказала свои опасения вслух.

— Генерал Римардо всюду расставил своих надёжных людей, — заметил Лоркан. — Да и личная гвардия короля работает в усиленном режиме. Обойдутся без нас.

— А сам король занят увеселениями, — добавил Руфус, — и обольстительной Шайлих.

К Элининому ужасу, Полли молитвенно сложила руки на груди и принялась просить:

— Возьми с собой и меня! У тебя теперь одного человека не хватает…

— Ну да, ты как раз Рэйшена заменишь, — нервно хохотнул Ингерам.

Элина растерялась и никак не могла сообразить, что следует ответить этой девчонке.

— Погоди, Полли, я хочу пару вопросов нашему гостю Ангеру задать.

Больше всего гному хотелось оказаться подальше отсюда, но — увы! — это было невозможно. Он признался, что старый Хердер ссудил Рэйшена деньгами. Когда Ангер назвал процент, горничная ахнула, а Руфус, не сдержавшись, присвистнул.

Элина сощурила глаза:

— Почему так много? Ведь если Рэйшен погибнет, ваш банк не получит ничего.

— Да ведь ты, дара, останешься, — простодушно сболтнул гном.

— Передай дару Андебрингеру, пусть получше справки обо мне наведёт, — фыркнула Элина. — Запрос пускай пошлёт одноглазому Харлену, помощнику и другу капитана Квэддо. Они объяснят, что я чужих долгов не плачу и поручителем ни за кого не выступаю.

— Но ведь дар Рэйшен тебе не чужой!

— И где это записано? Есть об этом официальный документ? Нет? А на нет и суда нет!

Глава 90

Лицо Ангера вытянулось. Он слыхал, что можно разыскать соплеменников Рэйшена, которые подтвердят, что Элина Рэйшену не чужая, но как же это будет сложно… Такого поворота он не ожидал. В торговом доме Андебрингеров все были уверены, что Элина не откажется оплатить долги Рэйшена. Многие состоятельные женщины давали деньги своим любовникам, это обычная практика…

— Ангер, ещё вопрос, — Элина вдосталь налюбовалась лицом гостя. — Давно ли Рэйшен получает письма от Гвенедд?

— Не могу сказать, — начал изворачиваться гном. — Это тайна переписки.

— А как оплачивалась эта переписка?

— Сумма просто добавлялась к счетам за твои поручения…

— Ах, вот оно что, — протянула Элина, и Ангер сообразил, что сказал лишнее. — Значит, я отправила первое письмо через ваши хвалёные службы, тогда всё и началось…

— Дара, это хозяин предложил Рэйшену, а Рэйшен и согласился. А что он решил писать именно этой девице — так это случайность…

Настроение у Элины испортилось. Значит, Рэйшен сам захотел написать Гвенедд. Вот в чём причина его отчуждённости в последнее время! Этот интриган, банкир Андебрингер, играет в какие-то свои игры, из-за которых Рэйшен влип в реальные неприятности…

— Что ж, Ангер, спасибо тебе, больше не смею задерживать, — преувеличенно любезно сказала Элина, и гнома тут же как ветром сдуло.

— Я в конюшню, — сказал Руфус, — велю седлать лошадей.

Ингерам с кухаркой без лишних слов занялись сбором провизии в дорогу, а горничная побежала за чистым сменным бельём.

— Как думаешь ехать? — спросил Лоркан у Элины.

— Обыкновенно. Королевским трактом до Рудного Стана.

— Долго. И на дороге полно проезжающих — гномьи караваны, крестьянские телеги.

— Даже ночью?!

— А то! Гномы часто и ночью караваны гоняют. Время — деньги, говорят.

— А есть другая дорога?

— Есть. Она короче, но узкая, неухоженная немного…

— Не нравится мне это, Лоркан. На такой дороге кони могут ноги поломать.

— Не бойся, гляди, небо ясное, как по заказу, всё в звёздах. Видно хорошо, поедем аккуратно.

Элина согласилась, хоть и с неохотой. И тут же Полли вновь завела свою песню о том, чтобы её взяли с собой.

— Уже один раз я взяла тебя с собой! — в сердцах бросила Элина.

— Сейчас такого не будет.

— Я против, — неожиданно поддержал Элину Лоркан. — Хватит с нас одной дрянной наездницы.

Как ни странно, эти слова подтолкнули Элину согласиться с Полли. Лоркан был возмущён, но переспорить двух упрямых баб не смог, плюнул на всё и ушёл собираться.

В путь выбрались, когда уже стемнело. Рицпа и кухарка не без оснований полагали, что стоило бы выехать с рассветом, иначе в темноте лошади переломают себе ноги, а всадники — шеи. Горничная, обычно бойкая на язык, уныло молчала. Она уже просила Лоркана повлиять на Элину, но тот лишь отмахнулся:

— С вами, бабами, вообще каши не сваришь. Хоть ты отстань от меня!

И она отстала. Сейчас она думала лишь о том, как и когда доложить королю о произошедшем. Судя по сведениям, которыми щедро поделилась Элина, Витерию сейчас вовсе не до дрязг среди своих служащих. Может, Элине и её компании удастся уладить всё за несколько дней и вернуться обратно…

Когда вдали затих цокот копыт, Рицпа залилась слезами.

— Что? Что такое? — всполошилась кухарка.

— Мой Руфус… Сын… Я так боюсь за него, — всхлипнула Рицпа. — Его с таким трудом нашли… А теперь я могу его больше никогда не увидеть!

— Да с чего бы? — фыркнула горничная. — Сынок твой на рожон не лезет, в первых рядах не стоит, что с ним может случиться?!

— Нельзя быть такой бесчувственной, — укоризненно заметила кухарка, наливая Рицпе успокаивающий отвар. — Я надеюсь, всё будет хорошо. Всё обойдётся, Рицпа. И твой сын вернётся. И Рэйшена дара Элина вернёт…

Горничная предпочла убраться от этих двух куриц подальше.

— Тьфу, — сердито проговорила она себе под нос, — сынок её — отребье