Я заглянул под хвост, где различил плотно пригнанные и на висячем замке бронированные дверцы. Над хвостом также было замечена седьмая видеокамера заднего обзора.

– Это не метла, командор, а заплетенная в косичку антенна. Шесть ног в специальной обуви типа "копыто". Не бояться бездорожья и гвоздей. Дополнительные передние манипуляторы позволяют использовать любое из имеющихся во мне вооружений.

Я пожал железные перчатки передних манипуляторов и заглянул во все глазки камер.

– А два горба зачем? – постучал я по титановым холмикам.

– Топливные баки, – пояснила Милашка, встряхивая горбами, – Там же крепится локатор дальнего обнаружения и иное вспомогательное оборудование.

Товарищ американский президент сказал: – "Ножки устали", – и, вскарабкавшись по выдвинутой из пуза Милашки лестнице, устроился между двумя горбами топливных баков.

– Броня крепкая, не волнуйся, командор, – успокоила меня спецмашина подразделения "000" пока я стучался лбом о холодную броню ребристых боков подотчетной техники, – Я даже умудрилась одну ракету класса "спецмашина – враг" и пару донных мин на себе закрепить. Не совсем удобно с точки зрения эстетики, но при ходьбе не мешает.

Я был сражен. Совершенство в представлении Милашки не знало границ. Просто великолепно. Мое представление о спецмашине подразделения "000" за номером тринадцать резко скакнуло вверх. О чем я и не преминул упомянуть в памятной надписи на бортах, то есть на ребрах, Милашки. У нее там специальная бронзовая пластина для памятных надписей имелась.

– У меня и сигнал новый есть, – стараясь окончательно добить своего командира, похвасталась Милашка и продемонстрировала новейшую систему оповещения личного состава.

– Отлично! – похлопал я Милашку в то место, где заканчивался титановый тазик, – только лучше смени неблагозвучное "иго-го" на нормальную сирену. Пусть не модно, зато привычно. Труби общий сбор.

Не успев перестроится, Милашка скромно сказала: – "Иго-го. Го. Го", – и для убедительности стукнула по земле копытом. В земле образовалась ямка метр на метр. На расслабившуюся команду новый сигнал не подействовал и Милашка, осознавая собственную беспомощность, продублировала приказ командира обычным способом, вывесив на задних окороках динамики:

– Оглохли, бездельники? Быстро в ряд построились! Время пошло.

Третий номер допрыгал в спальном мешке до места построения за пять секунд. Второй номер дотащил четырех местные санки с сейфом-холодильником за шесть. Временно зачисленный в команду Директорский любимчик остался топтаться на месте, пытаясь разбежаться по сторонам. Решили начать без глупой птицы.

– Богатыри! – сказал я, обращаясь как бы к богатырям, но никого конкретно не имея в виду, – Товарищи спасатели и примкнувшие! Люди и птицы! Парнокопытные и гоблинообразные! Каждый человек мечтает совершить в жизни что-то хорошее. Ведь в каждом из нас спит герой. Третий номер, прекратите отдавать честь, я не о вас. Я вообще. Э-э… Каждый мечтает умереть, совершая подвиг во имя человечества. Но мы, спасатели, не такие! Выполняя каждую минуту невозможное, мы не только не торопимся умирать, наоборот, мы знаем, что умирать нам противопоказано Уставом, инструкциями и лично нашим горячо любимым Директором.

Я дождался, пока стихнул аплодисменты Директорского любимчика. Подхалим, он и с короной на двух макушках подхалим. Продолжил я тихим, можно сказать, торжественно печальным голосом:

– У каждого из вас в жизни были моменты, за которые по истечении времени становилось стыдно. Второй номер, приведите пример?

– В детстве я думал, что игрушки ночью оживают. Поэтому отрывал всем игрушкам головы.

– Третий номер?

– Мм.

– Успокойтесь, я прошу вас, третий номер, успокойтесь. Посматривать в бане не самое страшное преступление.

– Милашка? Впрочем, можешь не отвечать. Сам догадаюсь. Отказ в категоричной форме майору Сергееву в просьбе перевезти на его дачу саженцы.

– Елочки от музея одной восковой фигуры, – пробубнила Милашка, не нарушая командирского выступления.

– А у вас, товарищ командир? – подал неуверенный голос второй номер.

– У меня кристально чистая биография, что и отражено в личном послужном списке. Однако…, – прищурился я, показывая, что не все так гладко, – … однако я тоже испытал мучительное чувство стыда, когда увидел, как лучший экипаж спасателей разбазаривает средства, полученные от продажи медальки товарища американского президента. Что за вид? Что за неуставное оборудование? На прогулку собрались, или банк грабить?

Команда спецмашины подразделения "000" за номером тринадцать, как и сама спецмашина с уже указанным номером, потупили глаза, и камеры.

– И что бы вы делали без своего командира? – улыбнулся я, распахивая контейнер с индивидуальным заказом. – Всем, включая внештатных сотрудников, облачиться в бронированные комбинезоны. Черный цвет, Боб, потому, что грабить будем в темное, преимущественно ночное, время суток. Каждому в комплекте связь-каску, вещевые мешки с боеприпасами и пропитанием.

– А…? – второй номер попытался убедить меня, что в сейф-холодильник вмешается больше продуктов, чем в иную, отличную от сейфа тару.

– Отставить. Личные пожитки можете закопать под ближайшим деревом. Далее. Выдаю каждому под расписку именное скорострельное оружие. Стрелами с разрывными боеголовками стреляет.

– А я не умею, – Боб, когда страдает о потерянном, ничего не умеет. Или не хочет. Что, в принципе, равносильно и карается трибуналом.

– По дороге навык приобретете, опыта наберетесь. Запас стрел неограничен. Тренируйтесь хоть целый день. Но осторожно. В общем здесь в контейнере много чего полезного. Разберетесь. Выходим через десять минут.

– О! Тут даже балалайка есть! – обрадовался второй номер, отшвыривая в сторону надувной мячик.

– И квас, – мне, как командиру лучшего из экипажей подразделения "000" всегда приятно приносить товарищам по работе радость, – Боб, сбренькай нам героическое. Только крысу свою выкинь куда подальше. Противно смотреть, как животное чреслами двигает.

– Долгие годы английская освободительная армия боролась с ирландским королевством за свои гражданские права. Требование в предоставление туманному Альбиону территориальной независимости от Ирландии неоднократно рассматривалось в Солнцевском международном трибунале. Но чопорные ирландцы, очень любящие манку и английских девушек, при поддержке французской демократической общественности жестоко давили свободолюбивые выступления англичан. Неизвестно, сколько бы еще продолжался этот геноцид, если бы в прошлом году не вмешался лично майор Сергеев. Я его лично сопровождал. Майор Сергеев приехал, поглядел строго и ирландцы осознали ошибочность своих неправильных взглядов. Хочешь яблоко? Не хочешь, как хочешь.

Второй номер, расположившись на задней части Милашки, жарил на автономной горелке яблоки в мундире и рассказывал товарищу американскому директору вехи большого пути команды подразделения "000" за номером тринадцать. Гномик слушал внимательно, тщательно конспектировал и даже вставал на цыпочки, чтобы через топливные баки Милашки бросить уважительный взгляд на лучшего командира российской спасательной службы.