– Ты, видно, спятил, Боб! Вчера мне лично звонил аль-Хадж, чтобы отчитаться в том, что русский у них в руках. С момента этого звонка минули почти сутки, и за это время тело Максимова должно уже быть давно разрублено на куски.

– Это самое тело, бодро вышагивающее по аэропортовской бетонке, я только что наблюдал из окна моего автомобиля.

– Ты не ошибся?

– Да нет же, это он! – продолжал настаивать на своем Дьюк. – Причем не один, а с одним из посольских. Позвоните аль-Хаджу и поинтересуйтесь лично у него.

– Я звонил ему несколько раз, но его номер заблокирован. Я жду звонка от него самого.

– Чем ждать, лучше свяжитесь с кем-то из его подельников.

– После твоего звонка я так и сделаю, – пообещал Янг и повесил трубку.

Он и в самом деле позвонил одному из людей аль-Хаджа – его соратнице и по совместительству любовнице Фатиме. Причем набирать пришлось неоднократно, поскольку вызов несколько раз срывался. Наконец, на другом конце трубку взяла Фатима. И с ходу огорошила Янга сообщением:

– Мистер Янг, Закхея больше нет.

– В каком смысле? – не сразу врубился в услышанное американец.

– Он погиб вчера во время спецоперации федералов. Подробности мы узнали буквально час назад от наших людей в госбезопасности. Они сообщили, что он застрелился, предпочтя смерть плену.

– А русский?

– Про него нам ничего неизвестно. Вполне вероятно, что его сумели спасти. Во всяком случае, из наших с операции никто живым не вернулся. Но одно можно сказать точно: именно русский, скорее всего, навел федералов на Закхея.

Даже не сказав женщине «до свидания», Янг нажал на кнопку отбоя. Требовалось тщательно все обдумать, чтобы выработать тактику последующих действий. Если русский так быстро вернулся из Дамаска, это могло означать, что он так и не сумел выполнить то, ради чего уезжал – раскопать нечто новое в теракте возле здания сирийской госбезопасности. Это было Янгу в плюс. Однако минусов было куда больше. И главный из них – гибель аль-Хаджа. Судя по всему, Фатима права: руку к этому приложил Максимов. «Вот ведь мерзавец, обвел меня вокруг пальца, – мысленно выругался Янг, дымя сигаретой. – А ведь я поначалу усомнился в его хваткости. Но если аль-Хадж мертв, значит, выдать его голову курдам уже не удастся. Ведь разделаться с ним они хотели собственноручно, а не с помощью госбезопасников. И теперь эту старую каналью Трейси больше ничто не удерживает, он может сдать меня со всеми потрохами. Я ведь давно у него торчу как кость в горле. Более того, после столь бесславной гибели этого гребаного террориста Трейси наверняка захочет со мной разделаться, причем сделать это может уже сегодня вечером, когда вылетит в Анкару, где завтра открывается оперативное совещание».

Об этом мероприятии с участием представителей разведки и военных Янг узнал всего лишь несколько часов назад от самого Трейси. Тот сообщил, что на него специально прилетит заместитель директора ЦРУ Стивен Снайпс, чтобы лично инспектировать ситуацию с возможной утечкой вооружений, которые США поставляли сирийской оппозиции, в руки «Аль-Каиды» и сотрудничающих с нею структур. Идея провести подобное совещание возникла не случайно, а сразу после того, как стало известно, что президенту удалось протащить через конгресс законопроект о новых, более мощных поставках оружия сирийским оппозиционерам. За принятие этого закона почти единогласно выступили даже комитеты по разведке обеих палат конгресса – сената и палаты представителей, – которые до этого колебались. Однако давая свое согласие на принятие этого закона, комитеты настояли на проведении специального совещания в Анкаре, с тем чтобы ужесточить контроль за утечкой вооружений.

На совещание должен был лететь Трейси, что было закономерно: резидентом был именно он. Янга это ничуть не смущало, но только до того момента, пока он не узнал о гибели аль-Хаджа. В новых условиях поездка главы резидентуры в Анкару сулила Янгу самые непредсказуемые последствия. Никто не мог дать гарантии, что Трейси, узнав о гибели аль-Хаджа, не захочет вывалить перед Снайпсом весь тот компромат на своего заместителя, о котором он упоминал во время беседы в бассейне.

От этой мысли у Янга внутри все похолодело, но длилось это состояние недолго. Затем ясность ума вновь вернулась к нему.

«Вряд ли старику могло стать известно о гибели аль-Хаджа раньше, чем мне. Скорее всего, он об этом пока ничего не знает. А если это так, то действовать надо на опережение, причем не медля ни секунды. Надо одним ударом избавиться от Трейси, что невольно поможет мне занять его место и представлять нашу резидентуру в Анкаре. Кроме этого, надо взять за горло и этого хваткого русского, которого я сильно недооценил».

Уже спустя несколько минут Янг перехватил Дьюка, приехавшего из аэропорта, в гостиничном холле и отвел в сторону. В голове у Янга уже оформился план, в который теперь надо было посвятить и верного оруженосца. Посвященный в задумку босса, подручный Янга даже зацокал от удовольствия языком: он любил подобного рода провокации. Однако для того, чтобы этот план был претворен в действие, воедино должны были сойтись несколько факторов. И главный из них – отсутствие Максимова в гостинице должно было растянуться как можно дольше. И этот фактор сработал, он пробыл в посольстве более трех часов, составляя подробную шифровку для Центра о результатах своей встречи с аль-Хаджем. За это время Янг успел связаться с преданным ему начальником местной полиции и заручиться от него необходимой поддержкой.

– Мне понадобится от вас всего несколько человек, в ответ моя благодарность не будет знать границ, – заливался соловьем в телефонную трубку Саймон.

– Мистер Янг, я готов предоставить в ваше распоряжение весь штат моего управления, – отвечал на том конце густой баритон полицейского начальника, которого Янг никогда не обижал по части денежных и иных вознаграждений.

– В таком случае в течение ближайшего получаса жду от вас пятерых расторопных полицейских, которым не надо ничего лишний раз объяснять.

Полицейские прибыли на десять минут раньше назначенного времени, что ясно указывало на то, что начальник полиции буквально лезет из кожи вон, лишь бы угодить своему американскому компаньону. Янг отвел старшего из них в сторонку, коротко ввел в курс дела, после чего отправил их с одним из своих людей на шестой этаж, в один из номеров, зарезервированных для ЦРУ.

Сделав это, Янг подозвал к себе Дьюка и дал ему несколько заданий. Во-первых, выставить у входа в отель людей, которые должны были немедленно оповестить Янга о появлении Максимова; во-вторых, раздобыть дубликат ключа от его гостиничного номера. Наконец, в-третьих, вывести из строя видеокамеры, установленные на этаже, на котором он проживал.

– И еще, – Янг ухватил за рукав своего подручного, который уже собрался было бежать и выполнять данные ему поручения. – Как только русский объявится, ты, Боб, должен будешь задержать его в холле минут на десять.

– Каким образом? – искренне удивился Дьюк.

– Самым элементарным – отправь его в бар по ложному вызову. Скажи ему, что мистер Янг хочет немедленно с ним увидится. Пока он дойдет до бара, пока поймет, что его там никто не ждет, пройдут те самые нужные нам десять минут.