«Переустройством» областей польского государства высокие договаривающиеся стороны займутся уже через неделю после визита Риббентропа в Москву – 1 сентября в Западную Польшу вторгнется вермахт, 17 сентября в Восточную Польшу войдут советские войска. Раздел строптивого польского соседа, который много раз в истории оказывался между двумя-тремя жерновами (это был уже пятый раздел Польши!), состоится ровно по намеченной линии. Протокол также отдавал в «сферу интересов» Советского Союза Финляндию, Латвию и Эстонию (Литва почему-то оставалась сферой Германии, но эта несправедливость вскоре будет исправлена – в 1940 г. все прибалтийские республики войдут в состав СССР). Есть в протоколе и слова о судьбе территории нынешней Молдавии:

Все «интересные» Советскому Союзу области (за исключением Финляндии) будут включены в состав СССР до конца 1940 года, границы государства отодвинутся далеко на Запад. Тот самый Запад практически не протестовал – находившийся в 1939 г. в оппозиции Черчилль, конечно, обвинит Гитлера и Сталина в циничном разделе мира, но уже в 1944 г. сам будет предлагать Сталину примерно тот же способ договориться. СССР, несомненно, достиг впечатляющего дипломатического успеха – ведь в ту эпоху приобретение земель и сателлитов было главным критерием успешной дипломатии. Однако успех уже вскоре обернётся грандиозной ошибкой: да, Сталин стравил Германию и Англию между собой, но недооценил гитлеровского сумасбродства и не представлял, что тот может развязать войну на два фронта. Договор о ненападении вместе с протоколом к нему отправится в корзину для бумаг 22 июня 1941 года, ровно в четыре часа.

Впрочем, Гитлер в долгосрочной перспективе выиграет ещё меньше. Договор с СССР откроет для него прямую дорогу к самоубийству в бункере: выиграть Вторую мировую войну у него не будет никаких шансов ни в 1939-м, ни тем более в 1941 году. Вероятно, именно той ночью с 23-го на 24 августа, когда на банкете в Кремле радостный Риббентроп почтительно жал руку Сталину, а тот поднимал тост за здоровье фюрера, и была пройдена точка невозврата для всемирной истории. Последствия того рукопожатия и того тоста мы пожинаем до сих пор.

• идеология ненасильственного достижения справедливости

• крушение колониализма

XX в. войдёт в историю как век ораторов – потому-то в моём списке столько знаменитых речей. Благодаря печати, радио, а позже и телевидению речи достигали не только непосредственных слушателей, их аудиторией становились миллионы. Крупнейших политиков эпохи – Ленина, Муссолини, Рузвельта, Гитлера, Черчилля – делали их речи, расходившиеся на цитаты по всему миру. Речи начинали и завершали революции и войны, давали ход мощнейшим политическим процессам. Одной из таких речей стало выступление Махатмы Ганди, лидера движения за независимость Индии, на гигантском митинге в Бомбее 8 августа 1942 г. С её помощью Ганди вскоре доказал, что мощь слова может развалить крупнейшие империи планеты и преобразить весь мир – причём сделать это безо всякого насилия.

Идеология ненасильственного сопротивления злу – по происхождению русская. Идея о мире без насилия была разработана Львом Толстым, с которым Ганди переписывался, переводил его труды на индийские языки и всю жизнь считал своим учителем, «русским титаном». Но если Толстой не сумел заразить своих соотечественников идеей мирного достижения справедливости (кровавая Гражданская война вспыхнет в России всего через 7 лет после его смерти), то Ганди за двадцать лет упорной работы смог обеспечить себе поддержку десятков миллионов индийцев. Его доктрина «Ахимсы» (ненасилия) хорошо ложилась на индийскую культуру, и помимо Толстого, своим учителем Ганди с полным правом мог бы назвать императора Ашоку, если кто из читателей помнит его с первых страниц этой книги (см. Документ № 17).

Ганди на конгрессе 1934 г.

В 1942 г. Ахимса была как никогда востребована в мире – на этот год пришёлся пик Второй мировой войны. Собрав своих последователей на огромной площади Бомбея, Ганди провозгласил свою войну – неподчинение колониальным властям, открытый призыв к независимости Индии от Британской империи, отказ от сотрудничества с колониалистами. Миллионы индусов в британской армии сражались тогда с японскими войсками в Бирме, миллионы трудились на фабриках по военному заказу, сотни тысяч работали в системе администрации. Пассивное сопротивление должно было убедить британцев уйти из Индии и обеспечить её гражданам настоящую свободу:

Переходя с английского языка на хинди и обратно, Ганди убеждал индийцев отбросить любые предрассудки – личного, расового, кастового или национального характера. К тому времени он сам уже полностью посвятил себя делу своей жизни и на собственные потребности махнул рукой. Он проводил месяцы и годы за решёткой, ел только рис и фрукты, 35 лет держал обет целомудрия (при пока ещё живой жене), а из имущества сохранил только свою вечную накидку из кхади, сандалии и посох. Девизом его жизни стало «Делай или умри», и эту веру он внушал миллионам своих последователей:

Наверно, ни одна власть никогда ранее не сталкивалась с таким упорным и необычным сопротивлением, с каким британская колониальная администрация столкнулась в лице индийской Ахимсы. Восстание можно потопить в крови, митинги разогнать, революцию пресечь. Но что можно сделать с несогласным, у которого в руках нет никакого оружия, кроме посоха? Уинстон Черчилль, болезненно реагировавший на любой прогресс по пути к свободе (мы уже видели его во всей красе борющимся против суфражисток (см. Документ № 75), в своих выступлениях призывал уморить Ганди голодом в тюрьме и называл его «мятежным юристом, строящим из себя дервиша», но сделать с движением индийского сопротивления ничего не мог.