– С чего ты взял?

– Если я не дальтоник, то тогда пламя отливало зеленым, а это обычное – синеватое.

– И правда…

«Тринадцатый» вырезал правильный овал, не обращая внимания на то, что его забрызгали капли расплавленного металла. Наконец овал подался, и робот, придав ему нужное направление, бросил его внутрь и собрался было шагнуть сам. Но чья-то метко выпущенная граната ударила его в грудь, и робота взрывом отбросило назад.

Люди замерли, ожидая неизбежного, но детонации содержимого рюкзака огнеметчика не произошло, он оказался не поврежден, хоть на него и свалилось с полтонны стали и пластика.

– Ф-фу-у… – облегченно выдохнул Камышов и даже сделал попытку стереть со лба выступивший пот, но ладонь лишь проехалась по шлему. – Страсти-то какие…

Тем временем за проем завязался ожесточенный бой, никто отступать не собирался: роботы потому, что не знали такого понятия, а у защитников был строгий приказ держаться до последнего. Вот они и держались… до последнего.

Первый робот шагнул внутрь.

Роман обратил внимание, что все защитники вооружились трофейным оружием.

– Значит, здесь всех «тринадцатых» положили, как пить дать, – сделал вывод старшина.

– А это значит, мы близко к цели.

К цели они действительно подошли близко. Стрельба началась практически отовсюду, и два из десяти роботов упали, прошитые пулями. Остальные роботы стали расходиться вслед за отступающими матросами, вызвавшими огонь на себя.

– Черт, тупые железки! – закричал лейтенант, отлично понимая, что тех заманивают в подготовленную ловушку.

Солдатам удалось остановить двоих из «ХК-13А», чтобы они служили им в качестве основной пробивной силы. Остальные успели уйти.

Вскоре в коридорах послышалась перестрелка, разрывы гранат, и из шести, ушедших в погоню, вернулись только двое.

– Дьявол! Ускорить шаг, – приказал Камышов. – Не спать…

Продвижение солдат ускорилось, впрочем, ненамного. О технике безопасности передвижения по вражеской территории забывать не стоило, это понимали все.

Отряд поднялся выше на два яруса. Они прекрасно знали, где находится капитанский мостик, потому в «языке» необходимости не возникало. Впрочем, могло случиться и так, что командный состав мог спрятаться в запасном командном пункте, но Роман надеялся, что этого все же не произойдет, ибо на поиск ЗКП времени, а главное сил, может и не хватить.

Но вот на пути оказалась главная галерея, ведущая в командный центр.

– Тихо… – прошептал Чуй.

До всех не сразу дошло, то ли он прокомментировал, что стоит тишина, то ли так он показывал, что нужно остановиться. Предпочли сделать последнее. Лучше перестраховаться.

Группа остановилась.

– В чем дело?

– Шум позади.

– Роботы?

– Люди…

Лейтенант подошел к одному из «ХК-13А» и, прочитав порядковый номер, приказал:

– Тысяча пятьсот девятый, приказываю двигаться в двадцати метрах позади группы. Пошел.

Робот послушно совсем по-человечески кивнул головой и пошел назад. Еще одному приказали на такое же расстояние уйти вперед.

– По крайней мере, мы так себя хоть немного обезопасим.

Не успел лейтенант договорить, как впереди и сзади практически одновременно началась стрельба. «Тринадцатые», судя по звукам, находились явно в проигрышном положении.

– Вот задница!

Камышов послал на подмогу роботам оставшихся двух, по одному в каждое направление.

– Вперед.

Солдаты поспешили вперед вслед за ушедшими роботами. Те практически уже подавили сопротивление, но один из «тринадцатых» валялся на полу, и из плеча, из разорванных трубок, точно кровь, толчками била густая смазка.

От робота рикошетили пули, от особенно меткого выстрела он отступал на шаг, чтобы не упасть, но отважно продолжал стрелять по противнику. Лейтенант, чтобы помочь ему, снял с пояса гранату и забросил ее дальше по коридору. Вслед за ней полетело еще три штуки.

Раздались взрывы, и все смолкло, а под потолком сгустился черный дым. Кто-то бросил зажигательную гранату.

Смолк бой и сзади, но как ни ждали, ни один из двух роботов оттуда не вернулся.

– Подстрелили.

– Скорее всего, – согласился лейтенант. – Так что глаза держать на затылке. Всем быть предельно внимательными, капитанский мостик уже буквально перед нами.

Все напряглись, услышав какие-то подозрительные звуки.

– Что это?

– Катится что-то…

– Черт!!!

До всех разом дошло, что это может катиться так быстро, весело перестукиваясь и ударяясь о стенки коридора.

Солдаты, как спринтеры, рванули назад. Они едва успели запрыгнуть за угол коридора, как рванули разрывы, и огненный смерч прошелся по галерее.

– «Тринадцатому» трындец…

– Тихо, – лейтенант поднял палец и поднес его к тому месту шлема, где должны были быть губы.

Старшина кивнул – нужно было дождаться проверяющих. И они появились.

Матросы осторожно двигались по закопченному коридору, целясь из автоматов по сторонам. Кто-то проверил робота на признаки жизни, осторожно пнув того по голове, в любой момент готовый выстрелить, но «тринадцатый» признаков жизни не подал и группа пошла дальше.

Роман быстро выглянул, посчитав количество человек, и показал всем пять пальцев, после чего резко махнул рукой, и, повинуясь его жесту, трое солдат, находившихся ближе к косяку угла, разом выглянули в коридор и открыли огонь.

Очереди прошили матросов насквозь, после чего Роман, крикнув «пошли», побежал вперед, увлекая за собой остальных. Сейчас противника нужно было брать напором.

Снова полетели гранаты, забили «аддеры» и трофейные автоматы с той стороны. Один из солдат лейтенанта упал с жутким криком.

«Вот, черт!» – мысленно ужаснулся Роман, краем глаза отметив, что солдат потерял руку.

Вид этого придал ему сил, и он, бросившись вперед, несколько раз крутанулся по полу, прикрываемый плотным огнем товарищей, и стал разряжать в противника гранаты из подствольного гранатомета, что, собственно, и поставило точку в этом локальном сражении.

– Ты больше так не делай, – проговорил Виктор Фрейндлих, тыкая пальцем во вмятины на доспехах лейтенанта. – Видишь, какой крупный, хорошо, что касательный, иначе бы даже эти превосходные вязанки тебя бы не спасли.

– Не буду. Что с Осипом?

– Рука… ребята ему рану перетягивают, но его нужно в госпиталь, и чем раньше, тем лучше.