Конечно, здесь имелась изрядная доля риска, значительно большая, чем он мог допустить. Ему не хотелось действовать чересчур поспешно, и он желал насладиться цветом вина, перелив его в хрустальный графин. Но как быть, если, вытянув пробку слишком рано, он все же решит, что не имеет права терять при переливе ни молекулы священного аромата? Анализ бутылки на свет показал, что на дне образовался небольшой осадок.

Тщательно и аккуратно, словно трепанируя череп, он извлек пробку и поместил бутылку в приспособление для разлива. Механизм приводился в действие при помощи винта и кривошипа и позволял наклонять бутылку буквально по миллиметру. Доктор оставил вино открытым. Пусть солоноватый воздух обогащает букет напитка, а он тем временем подумает, как поступить дальше.

Доктор разжег в очаге куски древесного угля и приготовил себе аперитив. Ликер и ломтик апельсина на льду. Наконец он может приступить к плетению кружев — к событию, к которому готовился вот уже несколько дней. Создавая запасы продуктов, доктор Лектер вдохновлялся теми советами, которые давал Александр Дюма в своем знаменитом труде об искусстве кулинарии. Лишь три дня назад, вернувшись из изобиловавшего оленями леса, доктор пополнил свои запасы жирной вороной, набившей зоб ягодами можжевельника. Маленькие черные перья птицы поплыли по тихим водам залива, а крупные доктор Лектер сохранил для того, чтобы позже сделать из них плектры для своего клавесина.

Доктор Лектер принялся давить зерна можжевельника и начал томить лук-шалот в медном сотейнике. Изящным хирургическим узелком при помощи тонкой хлопковой нити он перевязал букетик свежей зелени и, положив зелень в сковороду, осторожно залил ее соусом.

Мясную вырезку доктор Лектер извлек из глиняного горшка. Мясо от маринада потемнело, и из него капал сок. Доктор легким прикосновением полотенца осушил мясо, повернул более тонким концом к себе и сложил кончик вдвое, чтобы вырезка на всем протяжении была одинаковой толщины.

К этому времени очаг обрел нужную температуру. Над собранным в кучку углем образовалось очень горячее пространство. Вырезка, прикоснувшись к раскаленному железу, зашипела, и над садом закружился синий дымок. Создавалось впечатление, что дымок танцует под музыку. Доктор Лектер заиграл весьма трогательную композицию Генриха VIII, известную под названием «Если бы властвовала истинная любовь».

Поздней ночью доктор Лектер (несравненное «Шато-Петрю» окрасило его губы в красный цвет) играет Баха. Перед ним на подсвечнике клавесина стоит бокал знаменитого вина «Шато-д'Икем», похожего по цвету на мед. Перед его мысленным взором по опавшей листве бежит Старлинг. Впереди нее несутся олени. Животные мчатся вверх по склону холма мимо сидящего неподвижно доктора Лектера. Их бег все не кончается. Сам же доктор Лектер погружен во «Вторую вариацию на тему Гольдберга». Отсвет свечи пляшет на его движущихся руках. Очередная музыкальная фраза — и перед ним вдруг возникает видение окровавленного снега и детских зубов. Эго было всего лишь мгновенное видение, краткая вспышка, исчезнувшая в сопровождении резкого звука. Чок! Именно с таким звуком арбалетная стрела прошивает череп. И вот мы снова оказываемся в радующем сердце лесу. Старлинг в ореоле цветочной пыльцы исчезает из поля зрения, и хвостик ее волос колышется словно «флаг» белохвостого оленя. Доктор Лектер заканчивает эту часть произведения без всякого перерыва, затем играет всю пьесу до конца, и сладкая тишина, разлившаяся после финального аккорда, чем-то напоминает «Шато-д'Икем».

Доктор Лектер подносит бокал к свече. Свет за хрусталем играет так, как играют лучи солнца на воде. Вино цветом своим схоже с цветом зимнего солнца и с цветом кожи Клэрис Старлинг. «Скоро наступит ее день рождения, — думает доктор. — Интересно, сохранилась ли у меня еще одна бутылка „Шато-д'Икем“, чтобы отметить эту дату?» — размышляет он. Видимо, настало время заказать подарок для Клэрис Старлинг, которая через три недели проживет ровно столько, сколько прожил Христос.

В тот момент, когда доктор Лектер подносил бокал с вином к свече, засидевшаяся допоздна в лаборатории А. Беннинг посмотрела на свет последний образец и изучила линии, испещренные красными, синими и желтыми точками. Образец являл собой эпителиальные клетки, полученные с зубной щетки, изъятой полицией в палаццо Каппони и присланной в США с диппочтой.

— Хм-м, — произнесла она и набрала номер телефона Старлинг.

Ответил ей Эрик Пикфорд.

— Привет. Я могу поговорить с Клэрис Старлинг?

— Она уже закончила рабочий день, и сейчас здесь командую я. Чем могу вам помочь?

— У вас нет номера ее пейджера?

— Она сейчас на другом телефоне. Что там у вас?

— Вас не затруднит передать, что звонила Беннинг из лаборатории ДНК. Скажите ей, пожалуйста, что клетки с зубной щетки и с ресницы на стреле идентичны. Это доктор Лектер. Попросите ее мне позвонить.

— Дайте мне ваш добавочный номер. Конечно, я это сделаю. Причем немедленно. Большое спасибо.

Старлинг вовсе не говорила по другой линии. Пикфорд позвонил домой Крендлеру.

Когда Старлинг не связалась с лабораторией, А. Беннинг была слегка раздосадована, ведь ей пришлось поработать сверхурочно. Она отправилась домой задолго до того, как Пикфорд позвонил Старлинг.

Мейсон узнал обо всем на час раньше.

Он переговорил с Крендлером неторопливо, делая паузы для дыхания. Ум его в это время был как никогда ясен.

— Настало время устранять Старлинг, пока они не приступили к активной операции, используя ее как приманку. Сегодня пятница, вам предстоит уик-энд. Поэтому приступайте незамедлительно. Намекните в Комиссии служебных расследований и сделайте все, чтобы ее выбросили вон. Ей пришло время уходить. Да, и еще кое-что, Крендлер.

— Мне хотелось бы только…

— Делайте, что вам говорят, и когда вы в следующий раз получите цветную открытку с Каймановых островов, то увидите под почтовой маркой совсем другую цифру.

— Хорошо, я… — начал Крендлер, но тут же услышал отбой. Этот короткий разговор почему-то очень сильно утомил Мейсона.

Но прежде чем погрузиться в беспокойный сон, он вызвал Корделла и сказал:

— Доставляй свиней.

Вывезти полудиких свиней против их воли физически гораздо труднее, нежели похитить человека. Со свиньями справиться сложнее, чем с человеком. Крупные особи значительно сильнее венца творения, и их невозможно запугать револьвером. Кроме того, надо постоянно иметь в виду наличие клыков, если вы, конечно, хотите сохранить неприкосновенность своих ног и живота.

Вооруженные клыками свиньи инстинктивно стремятся разрывать брюхо стоящему вертикально противнику — будь то человек или медведь. Подколенное сухожилие они инстинктивно не рвут, но быстро этому искусству обучаются.

Если вы хотите обездвижить животное и сохранить его живым, то электрический удар исключен. Свиньи имеют склонность к фибрилляции сердечной мышцы со смертельным исходом.