– За мной. – Арминий шагнул вперед.

– Ко мне! – донесся крик на латинском. – По три человека из задних рядов, повернуться! Подберите все копья, какие сможете. Шевелитесь, черви!

Голос показался знакомым, но в горячке боя Арминий не мог вспомнить откуда. Он вел своих воинов к отряду римлян, отделившихся от рядов легионеров. «Проклятые ублюдки», – думал вождь. Даже в этих невыносимых условиях их дисциплина впечатляла. Шесть легионеров были готовы схватиться с германцами; в середине строя стоял ветеран-центурион.

Отряды сближались мерным, осторожным шагом. Никто не кричал, никто не бежал. Потеря единственного бойца из-за подвернувшейся лодыжки в такой момент определяла, чем закончится бой – победой или поражением. Арминий спокойным голосом подбадривал воинов и видел, что центурион делает то же самое.

– Давай нападем, – пробормотал один из воинов Арминия, когда до врага оставалось пятьдесят шагов. – Они запаникуют…

– Они не запаникуют, – ответил Арминий. – Продолжаем идти.

– Но их доспехи… – начал воин.

– Я знаю, – оборвал Арминий. Их численное превосходство уравновешивалось доспехами и изогнутыми щитами римлян. – Когда сблизимся, все разом бросаем копья. Потом вы трое заходите слева, а вы трое – двигайтесь вправо. Зайдите им в тыл, пока мы станем отвлекать их.

– Хорошо, – хищно ухмыльнулся воин.

План был простой, но Арминий решил, что лучше так, чем биться с римлянами на их условиях. Даже когда легионеры до половины икр завязли в грязи, сталкиваться с ними лицом к лицу нежелательно.

А вот следующего маневра римлян Арминий не ожидал. Центурион выкрикнул приказ, и легионеры метнули копья – с тридцати шагов. Поднять щиты германцы успели, но внезапность принесла плоды – двое воинов рухнули на землю, корчась от боли.

Вождь ощутил первые сомнения и тут же обругал себя за них. Отступить теперь – значит опозориться. У него все еще было на двух воинов больше, чем у врага, и преимущество в скорости и подвижности. Даже в грязи они могли бегать вокруг этих легионеров. Все закончится быстро. Как взвоют остальные римляне, когда под ноги им упадет сначала шлем их центуриона, а потом и его отрубленная голова. Арминий продолжал надвигаться на врага.

– Бросай! – крикнул он на расстоянии двадцати шагов.

Не у всех его воинов были копья, чтобы метнуть во врага, но с полдюжины взлетели в свинцовое небо. Спустя мгновение германцы повторили бросок. Копья упали на римлян, как прожилки черных молний. Первое вонзилось в щит, пять воткнулись в землю или скользнули по шлемам и доспехам. Одно копье из второго залпа вонзилось легионеру в ступню. Тот завизжал, как поросенок, которого режут, но его товарищ вытащил острие, и раненый занял место в строю.

– Вперед! – закричал Арминий, переходя на бег. Если двигаться достаточно быстро, легионер с копьем в щите будет достаточно беспомощен, а раненый еще не придет в себя от боли. – Пошли! – скомандовал Арминий воинам, которые должны были зайти с двух сторон.

– Поднять щиты! – приказал командир римлян, судя по шлему, старший центурион. – Держим!

Его голос снова всколыхнул память вождя. Он всмотрелся в лицо командира – твердый подбородок, стальные глаза… И вдруг вспомнил. Это же Тулл, с которым он встретился впервые возле Рейна, когда ловили медведя для травли на арене! Постаревший на шесть лет, и морщин добавилось, но это все-таки Тулл…

Арминий усмехнулся. Казалось неудивительным – и даже естественным, – что именно этот человек выжил в ловушке. Но сегодня время Тулла пришло. Правда, убить его будет трудно. «Лучше это сделать мне», – подумал Арминий, меняя направление бега так, чтобы оказаться прямо перед центурионом.

Вождь увидел, как сверкнули глаза римлянина, – тот заметил воинов, обходивших его отряд с флангов.

– Стройся прямоугольником! – проревел Тулл. – Вителлий, в середину!

Как раз к моменту приближения германцев римляне перестроились, образовав три шеренги по два человека. Тулл стоял в первой паре, солдат, оставшийся без щита, – в середине строя в качестве резерва.

Арминий нанес яростный удар прямо в лицо Тулла. Центурион прикрылся щитом и не глядя сделал ответный выпад. Арминию пришлось отпрыгнуть, чтобы не оказаться пронзенным мечом. Римлянин подобрался, ожидая следующего наскока варвара. Мгновение они смотрели друг на друга, потом Тулл нахмурился.

– Арминий?

– Ты таки выбрался из леса.

– Не благодаря тебе! – Тулл изо всех сил наотмашь ударил, целясь в голову Арминия.

Уйти от меча было невероятно сложно, но вождь увернулся в сторону и услышал свист рассекаемого воздуха – лезвие прошло возле его левого уха. Он ответил выпадом, который Тулл снова принял на щит.

– Я долго ждал этого мгновения, – крикнул он. – Готовься отправиться в преисподнюю!

– Тебе не взять меня, старик.

Арминий поднял щит, целясь копьем в левую ногу Тулла. Удар! Центурион вовремя убрал ногу. Последовал ответный тяжкий удар, и меч римлянина обрушился на навершие щита Арминия, вызвав резкую боль в руке.

– Клятвопреступник! – Тулл ударил железным умбоном щита в щит Арминия, отбросив его назад.

Он не мог развивать свою атаку, не покинув безопасного места в строю, поэтому Арминий перевел дух и снова напал на Тулла. Удар! Копье Арминия прошло сквозь оперение на гребне шлема Тулла, не причинив тому вреда. Следующим ударом херуск угодил в чело шлема центуриона, затупив острие копья и заставив врага вскрикнуть от боли. Многие зашатались бы и погибли от следующих один за другим ударов, но у Тулла откуда-то взялись силы для могучего удара мечом. Выругавшись, Арминий качнулся в сторону и прикрылся щитом, на котором меч Тулла оставил глубокую борозду.

Оба, переводя дыхание, с ненавистью смотрели друг на друга. Арминий бросил взгляд по сторонам. Увиденное ему не понравилось. Два легионера Тулла лежали раненые или убитые, но пали и четверо его воинов. Германцы еще превосходили римлян числом, их было семеро против пятерых, но нападение на сомкнутый строй, как показали потери, было связано с большим риском. «Они еще могли одолеть врага – и одолели бы, – зло подумал Арминий, – но лишь с большими потерями». У него останется слишком мало людей, чтобы напасть на следующий отряд врага, расположенный за спиной Тулла и защищающий группу высших командиров. «Я вернусь, собрав побольше воинов, – решил он. – И покончу с этим раз и навсегда».

– Готов продолжить? – издевательски бросил Тулл.

– Скоро продолжим, – презрительно ответил Арминий, разворачивая своих воинов, тех, кто уцелел или был только ранен.

– Возвращайся! – крикнул центурион им вслед через болото. – Предатель!

Унижение жгло Арминия, как раскаленное железо. Чувствуя его гнев, люди молча шли за ним.

К тому времени, как вождь собрал достаточно воинов для повторного нападения на Тулла и его солдат, стало ясно, что следующей атаки не будет. Ситуация снова изменилась; под громкие звуки труб легион, шедший в авангарде колонны, по приказу Цецины вернулся на помощь своим окруженным германцами товарищам. Растерявшиеся воины начали отступать, ища себе более слабых противников, и вскоре Арминий понял, что они правы. Вернувшийся легион наступал в полном боевом порядке, пересекая дорогу, и через короткое время положение его войск стало бы угрожающим, а тяжелые потери – неизбежными. Взбешенный необходимостью закончить сражение, вождь отдал приказ отступать, по пути грабя обоз.