Петр достал трубку и хотел закурить, но, покосившись на Президента, не переносящего табачного дама, передумал.

– Изворачиваться и в мое время умели. Ты корабли моей поры видал?

– Видел, конечно.

– Пошто пузатые, чаю, не ответствовал? По́дать платили с величины палубы. Товара провести много надобно, а платить не с руки. Вот ухитрились обходить указы царские, и не токмо у нас. И в Европе о том радели.

– Вот, еще почитай, – Петр подал Президенту другие отпринтованные листы: «Налицо мошеннические схемы, разворовывание Москвы, и Московской области. И так везде! Ведь огромный ущерб стране! Прожигают миллиарды наших с вами денег! А НА ДЕЛО, НА КАПИТАЛЬНЫЙ РЕМОНТ ЗДАНИЙ, НА СТРОИТЕЛЬСТВО МОСТОВ, НА РЕМОНТ БОЛЬНИЦ, ОБОРУДОВАНИЕ ДЛЯ ШКОЛ и т. д. говорят, что денег не хватает! Они в руках у мошенников, криминальных элементов. И чтобы пресечь эту деятельность, должны работать правоохранительные органы…».

– И вот тут, – ткнул он в листок: «Милиция покрывает своих! Круговая порука! Везде жалуются на невозможность найти помощь и понимание в местных властных структурах…».

Президент нервно поправил галстук.

– Знаю я все это! Я ведь страну в каком состоянии принял! Разруха да долги! Полное обнуление накоплений граждан, а с другой стороны – приобретение группой лиц государственного имущества за копейки. Приватизация так называемая! Шоковая терапия по всей стране! Зарплату годами не платили, игрушками, да полотенцами, продукцией производств выдавали! У нас долг государственный был 125 миллиардов! Сколько лет понадобилось, чтобы рассчитаться с долгами, чтобы нас уважать опять стали! – Президент постучал ребром ладони по спинке стула. – Не один же я все это делал! Опирался на верных людей! И теперь эти люди не по той дороге пошли…

Виктор Александрович сел и потер лоб, обдумывая что сказать. Хотелось поделиться тем, что и близким открыть не мог.

– Глаза пока закрываю. Их старые заслуги помню. Вот вы говорите, мол, знаю что воруют, и кто, тоже знаю, да не трогаю… Потому и не трогаю… Пока еще.

Петр сел напротив. Его взгляд был и строгим и понимающим. Так в некоторые моменты смотрел на Виктора Александровича отец.

Ему вдруг неудержимо захотелось спрятаться на большой груди Петра! Он внезапно всем сердцем осознал тяжесть своей ноши, и ему представилась картина: огромная чаша с названием Россия, которую он удерживал в своих не совсем еще крепких руках. С каждым годом его позиция всё устойчивее, он уже не шатается, как было вначале, и его не заносит с этой ношей то в одну, то в другую сторону, но все же не хватает сил противостоять западным ветрам, которые пытаются сбить его с ног. Президенту до боли захотелось, чтобы они вдвоем с Петром встали, как Атланты, под этой ношей.

Виктор Александрович посмотрел на сильные руки Петра. «Такой все сдюжит!» Затем взглянул на его ботинки, маленького для такого огромного тела размера и удивился: «Он ведь тоже не очень устойчиво стоял на Земле! А никто его сдвинуть не смог! Всем противостоял! Никого не боялся!» – У Виктора Александровича защипало в носу, и он часто заморгал.

– Борюсь, а результата не видно! Вон, дороги строить берутся. У нас в Сибири, сами знаете, какое сообщение. Как непогода, так не проехать. Конкурс объявляли на лучшую строительно-дорожную компанию. Выигрывают не те, что качественнее построят, а те, что больше на строительство запросят! Откаты везде! – благодарность за предоставление заказа, – пояснил Виктор Александрович, видя, что Петр не понял. – Смету составляют, от государства средства получат, и опять запрос – мало. Посредники сжирают все деньги. А с кем эти фирмы-паразиты связаны? Опять же с кем-то наверху.

– А ты, стало быть, не ведаешь, кому денежки утекают! – нахмурился, не поверив Президенту, Петр.

Виктор Александрович представил, как огромная сеть тягучей массой выползает из компьютера и обматывает его, закутывая в кокон. На этой сети висят чиновники разных рангов, судьи с мантиями, олигархи, коррупционные депутаты, милиция и кричат: «Затягивай, плотнее, чтоб не продыхнуть». Виктор Александрович почувствовал легкое удушье, которое нарастало с каждой секундой. Он подошел к окну, хотел открыть, но вспомнил, что из соображений безопасности этого сделать нельзя.

– Воевать устал! Милиция куплена, суды! Вы-то как с этим боролись?

– Вешал! – Петр стукнул ладонью по столу и покрутил головой. – Я каждого честного служаку расцеловать был готов, что хошь, ему бы дал, только не воруй! Но прихлопнуть заразу так и не смог. Приутихнут, переждут, чуть вожжи ослабишь, втрое берут.

– А у нас и законы писаны, чтоб воровать удобнее, и поймать за это нельзя. – усмехнулся Президент.

– А где ж ты был, когда законы такие принимали?! – возмутился Петр. – Где это видано, чтоб руки отдельно от головы работали?!

– Да в том-то и дело, что принимались законы не при мне.

Виктор Александрович нервно заходил по кабинету.

– У нас Президент должность выборная. Не на всю жизнь, как у вас было, а на несколько лет. Так что приходится убирать за теми, кто до нас намусорил.

Петр понимающе покачал головой.

– Тяжело молодой поросли супротив укоренившихся дерев. Они за годы не токмо землей держатся, а и травяным покровом оплелись. Одним характером их не переборешь.

– Раньше цари одним указом могли порядок вещей изменить, устранить воров, а на их место поставить честных. Так ведь? – продолжал Президент.

– Так, – согласился Петр. – Токмо, честный ли – время, да размер соблазна показать может. Был у меня один честный. Несколько лет держался, не брал мзду. А потом свернул на дурную дорожку. Я его спросил: «Что не утерпел? Гнилье наружу прорвалось?» А он мне: «Не смог сдержаться, Ваше Величество, устал супротив всех быть. Они в сытости и в почете, а я честный – враг всем и в нищете». – «В какой нищете? – спрашиваю. – Я тебе вот какое жалование дал! В десять раз супротив прежнего». – «За это спасибо, Петр Алексеевич, – говорит, – токмо они в сто раз супротив того имеют и насмехаются надо мной, что я могу иметь больше, да отказываюсь! Дураком меня тут все кличут. Дорого мне честность моя обходится! Ни от жены, ни от детей понимания не вижу! Уж лучше – как все».

Петр покрутил головой, вспоминая о былом.

– И что? Как вы с ним поступили? – заинтересовался Виктор Александрович.

– Вестимо как! Голову долой, – Петр рубанул рукой по воздуху, показывая как это было, – чтоб другим не повадно было. У нас с ним уговор был, он ведал, на что шел!

– Вот видите, – пожаловался Президент, – а я этого не могу. Вот почитайте Конституцию, там все сказано.

Президент протянул Петру синюю книжицу. Петр читал и почесывал в затылке.