– У нас есть еще кое-что, – сообщает Маррс. – В багажном отсеке упакован беспилотник.

– Черт, я и забыл о Крошке Берте! – восклицает Джордан.

– У нас есть еще «глаза»? – спрашивает Эшлинг.

– Да, но это не главное. Главное – он оснащен двумя легкими, но очень мощными ракетами «воздух – земля». Одна – с лазерным наведением, другая реагирует на тепло.

Эшлинг улыбается еще шире.

Дедушка догадывается, о чем она сейчас думает.

Боже, какое счастье, что я не избавилась от этих ребят!

Она хлопает Маррса по плечу, как старого друга.

Я действительно безумно рада, что не избавилась от них.

Перу, Хульяка, Каса Исла Транкильо

Прошло уже две ночи с тех пор, как Яго поговорил с Аукапомой Уайной. Он все еще остается у родителей. Он все еще хочет участвовать в Игре, все еще хочет доставить Ключ Земли в Тиауанако. Но то, что старейшина рассказала о кахокийцах и Саре, смутило его, заставило его задуматься.

А к этому он не привык.

Пересказывать этот разговор отцу Яго не стал, но Ренцо он рассказал все. Ему нужно было с кем-то поделиться.

И они с Ренцо поговорили об этом. И приняли решение.

Теперь, посмотрев видео Аня Лю, они знают, что делать. Сообщения Хиляля они не видели, но это неважно. Яго не может больше ждать. Он помечен. Все они помечены.

Яго и Ренцо смотрят видео во 2-й раз.

В 3-й.

Оба молчат.

Пересматривать обращение Аня в 4-й раз они не хотят.

Яго роется в папке с музыкой. Находит песню группы Behemoth. Включает, доводя громкость почти до предела, наслаждаясь бухающими звуками, которые приводят его в экстатическое состояние.

Яго эту песню обожает.

– Ты со мной, Ренцо? – спрашивает Яго, и музыка заглушает его слова.

– Больше чем когда-либо, Игрок. Тебе нужна моя помощь.

– Ты уверен? Если ты предашь меня, я тебя убью.

– Уверен.

– Ты же знаешь, что я говорю серьезно.

– Я знаю, что слишком стар, чтобы бороться с тобой.

– И слишком много ешь.

– Пошел к черту.

Они неловко смеются. Музыка гремит в ушах.

Украшенные бриллиантами зубы Яго поблескивают на свету. – Подготовь наше барахло. Только по-тихому. Гитарреро не должен узнать.

– Разумеется.

– Завтра вечером папа уйдет на встречу по поводу Сьело.

В три пятнадцать пополуночи мы начинаем действовать.

И разберемся с Сарой.

– В три пятнадцать.

– Ты же меня не предашь?

– Клянусь нашей Линией и Последней Игрой.

– Отлично. Завтра ночью мы начинаем Игру.

Перу, Хульяка, район Сан-Хулиан, безымянная неасфальтированная дорога

Маккавей и Байцахан не видели ни обращения Аня Лю, ни сообщения Хиляля.

Но даже если бы и видели, им было бы плевать. Перуанские фрукты созрели, и двое Игроков выжидают подходящего момента, чтобы собрать урожай. Они подыскали двух подходящих наемников, за которыми и следили днем и вечером: один – низкий, как Байцахан, другой – почти такой же огромный, как Маккавей.

– Его униформа будет тебе жать, – криво ухмыляясь, пытается пошутить Байцахан.

– Смотри, они идут, – отвечает Маккавей, пропуская неуклюжую шутку мимо ушей.

Наемники Тлалока появляются из непрезентабельного бара под названием «Эль Мехор» – невысокой деревянной постройки, которой, судя по виду, стукнуло уже лет сто.

Мужчины пьяны – они пошатываются и громко смеются. Пар облачками вырывается у них изо рта. Винтовки болтаются у них под мышкой.

– Ольмеку бы это не понравилось, – осуждающе произносит Байцахан. Он ни разу в жизни не брал в рот спиртного.

– Они знают, что вот-вот настанет конец света. Как и мы все.

Всем хочется немного повеселиться напоследок.

– Мне – нет.

– Ну да, конечно. Тебе – нет.

Наемники приближаются с востока. К северу от них, через дорогу, стоит их фургон – большой «Шевроле», почему-то не отмеченный красным когтем. Из-за угла соседней улочки, ведущей в тупик, выходит женщина в длинном платье с подъюбником, толстом свитере, красно-желто-голубом пончо и темной фетровой шляпе, похожей на какой-то нелепый цилиндр. Пьяные мужчины тут же обращают на нее внимание. Вот они уже ловят ее за рукав. Хватают под руки. Тот, который пониже, винтовкой пытается задрать подол ее многослойного одеяния, но женщина отталкивает его. Она отчаянно мотает головой, размахивает руками, пытается сопротивляться. Она испугана. Тот, что повыше, оглядывает взглядом едва освещенную улицу. Никого.

Никого, кто мог бы услышать.

Никого, кто мог бы помочь.

Он поднимает винтовку и прицеливается ей в голову. – Он говорит ей не кричать, или он ее убьет, – говорит Маккавей.

Женщина не кричит.

Плечи ее дрожат.

Тот, который повыше, тащит женщину в сторону переулка.

Второй облизывает губы и закидывает винтовку за спину. Он тоже хватает женщину, та пытается вырваться, но безуспешно. Он наотмашь бьет ее рукой по лицу, затем срывает шляпу с ее головы. Улыбается и надевает шляпу себе на голову. Тот, что побольше, толкает женщину в переулок, и она исчезает из виду. Низкорослый следует за ней. Высокий оглядывается еще раз – он нервничает. Все еще никого.

Он исчезает вслед за ними.

Маккавей открывает дверь и ставит ногу на мерзлую землю.

– Ты что делаешь? – вскидывается Байцахан.

– Я этого так не оставлю.

– Ты ведь сам сказал, что людям хочется немного повеселиться.

Маккавея передергивает.

– Что за черт, Байц? Они собираются изнасиловать эту женщину. Вдвоем. Ты думаешь, это ей понравится?

– Понятия не имею, – пожимает плечами Байцахан.

Маккавей выбирается из машины.

– Да уж. Откуда тебе знать.