Под знаменем Свободы вперёд, на разгром имперско-фашистских захватчиков!

Продолжается героическая борьба за Владисибирск на планете Новый Крым. Наши смелые войска прочно удерживают в своих руках оборонительные рубежи за пределами города, несмотря на постоянные атаки превосходящих сил инсургентов, воспользовавшихся выгодной для них обстановкой, вызванной вероломным нападением Дбигу на нашу Империю. Несмотря на все усилия мятежников, доблестные имперские части не допускают пересечения своих коммуникаций. Озверевшие террористы раз за разом бросают на наши позиции подчинённых их монстров, однако храбрые воины кайзера хорошо научились справляться с ними.

Упорная оборона важных позиций – наш ключ к успеху.

Борьба ведётся не только на поверхности планет, но и в околопланетном пространстве. Большинство кораблей Имперского флота вовлечено в боевые действия на других участках, и враг пытается сбросить нас с орбит, беспрепятственно вывозить с Нового Крыма его огромные рыбные богатства. Этому препятствуют наши Zerstrorers, бдительно несущие космическую вахту. Два их них, «Макс Шультд» и «Бруно Хейнеманн», обнаружили тайно взлетевшие с планеты грузовые челноки, направлявшиеся к ожидавшему их транспорту мятежников. Инсургенты попытались бежать, но меткий огонь наших эсминцев повредил их кораблю двигатели. Имперский флот захватил богатые трофеи, что позволит улучшить снабжение наших войск в данном секторе продуктами питания…

* * *

– Герр оберст!

– Входи, Руслан. Давай выкладывай свои формальные поздравления и перейдём к «без чинов». Я ведь так понимаю, ты явился не просто так?

– Никак нет, ге… Иоахим.

Валленштейн печально хмыкнул, с отвращением покрутив шеей в туго обтягивающем стоячем воротнике парадного мундира. Он принимал личные поздравления офицеров бригады с досрочным чином полковника – за уничтожение двух комплексов Дбигу, позволившее Имперскому флоту потеснить корабли Дбигу и оказать наконец существенную помощь с орбиты наземным частям.

– У вас, русских, удивительная особенность, – сообщил он мне, протягивая гранёный стакан с водкой, – появляться в самый неподходящий момент. Я только решил отвлечься от всех печальных мыслей и хоть какое-то время побыть туповато-надменным юнкером, наслаждающимся вожделенными двумя «розетками» на витом погоне – а тут входишь ты, и на лице у тебя яснее ясного написаны вселенские печаль и скорбь – на меньшее вы не размениваетесь… Прозит! – он залпом опорожнил стакан. – Пей, пей, Руслан.

Я медленно пригубил. Никогда не любил алкоголя и связанных с ним ощущений.

– Ваше здоровье, Иоахим.

– О да, оно нам скоро всем понадобится, – играя желваками на скулах, Валленштейн рванул старомодную пуговицу. – На Каппе настоящая мясорубка. Они считались тыловыми планетами, перевалочной базой. Гарнизон, конечно, приличный, но не элита, вдобавок разбавленная местными добровольцами. Мятежники забросили туда «истоки». Я уверен, что именно забросили, завезли тайно, потому что пространство вокруг Капп битком набито всеми мыслимыми и немыслимыми следящими станциями. Полагались на технику, не на людей… – он сморщился и брезгливо отставил стакан. – Нет, у меня даже напиться не получается. Добропорядочный имперский офицер, сражающийся за фатерлянд, не может напиться. Сейчас я начну шарить но ящикам в поисках антидота…

– Иоахим, вы же прекрасно знаете, где он лежит.

– Знаю, Руслан, знаю. Образец немецкого офицера, правда? Пунктуальный и мелочный. Да, помню, конечно. Всё помню… – он выдвинул ящик личного организатора, достал упаковку таблеток, бросил одну в рот, запил водой. – Сейчас, сейчас… одна минута, и я буду в порядке.

Я ждал, отвернувшись к стене. Действие этой таблетки сопровождается не самыми эстетическими гримасами.

– Ценю твою деликатность, – минуту спустя сказал Валленштейн уже нормальным голосом. – Давай теперь к делу.

– Слушаюсь, – вырвалось у меня, и я с некоторым испугом подумал, а не становлюсь ли и я уже «настоящим имперским офицером»? – Герр оберст, я прошу прощения. Многое из того, что я сейчас скажу, представится вам как минимум нелепым, а как максимум – безумным… – я сделал паузу, наблюдая за лицом полковника.

– Нет, не покажется, – спокойно ответил Валленштейн. – Для этого я слишком давно и слишком хорошо тебя знаю. Более того, мне доводилось видеть самые разные случаи помешательств у личного состава. Могу уверить, моему практическому опыту позавидовали б иные врачи-психиатры, кроме, разумеется, военных медиков. Так что продолжай, пожалуйста. Как только я замечу, что твои слова расходятся с моими критериями нормальности, я немедля тебя уведомлю.

– Герр оберст… – мне отчего-то было проще соблюдать формальный тон разговора. – Я – не человек.

Похоже, Валленштейн ожидал чего-то иного, например, признания того, что я, скажем, работаю на эрцгерцога Адальберта, или чего-то в этом духе.

– Не человек… – эхом откликнулся командир бригады «Танненберг». – Очень хорошо, Руслан. Ты добился цели. Продолжай.

– Я смесь человека и биоморфа, – словно кидаясь с головой в омут, продолжал я.

Глаза у Валленштейна полезли на лоб, он зашарил по столу в поисках стакана с водой.

– Создан путём слияния человеческих клеток в среде биоморфа. Полученный бласт имплантирован… женщине. Моей матери.

Валленштейн поперхнулся водой,

– Родился и вырос, как все нормальные дети на Новом Крыму. Не отличался никакими особенными способностями, кроме несколько повышенной физической выносливости, однако ничего принципиально невозможного для человека.

– П-прости, я п-перебью… тебя, гм… создали твои родители? Отец и мать?

– Да, герр оберст.

– Пресвятая Матерь Божья, – выдохнул Валленштейн. – Я… я считал себя человеком широких взглядов, но такое… это за пределами моего понимания. Но… прости, я перебил тебя, Руслан. Продолжай.

– Дальнейшее обо мне вы, в общем, знаете, герр оберст. Окончил гимназию, потом университет. Диплом с отличием. Поступил на имперскую службу, в батальон «Танненберг»…

– Но речь не о тебе, я правильно понял?

– Да. Мы одной крови с Дарианой Дарк. Меня это… обстоятельство, назовём его так, поразило до глубины души.

– Но кто создал Дариану? Её родители? – вновь перебил меня Валленштей.

Я покачал головой.

– Не могу знать, герр оберст. Я только знаю, что мы с ней – не… не чистокровные люди.

– Я благодарен тебе, что ты счёл возможным поделиться со мною этим, – негромко, но твёрдо произнёс полковник.

– В силу моей природы я и выжил в реакторе с активной биомассой, которой Дариана скармливала наших пленных. Вроде как натаскивала собаку на человеческую кровь. И точно так же узнал, что Дариана – биоморф, когда она, в свою очередь, выжила в точно таком же резервуаре, куда я её столкнул.