Можно долго и бесплодно спорить о том, что есть язык – слуга или господин культуры? Но вывод прост: у людей с психологией слуг, рабов, и язык – раб устоявшейся в обществе культуры. Матерная бранная культура – тоже культура, сложившаяся норма и привычка общества. И «раб» считает, если все вокруг матерятся, «то я чем хуже».

Почему люди, говорящие на одном языке, зачастую не понимают друг друга, и от каких индивидуальных характеристик личности зависит, как её понимают другие люди? Какую функцию в системе коммуникаций выполняет речь? По мнению исследователей, есть некий участок цепочки ДНК, отвечающий за развитие речевых способностей человека. Группе ученых из Калифорнийского университета в Лос-Анджелесе удалось в результате целого ряда экспериментов ответить на вопрос: почему люди способны общаться посредством языка, в то время как их ближайшие биологические родственники шимпанзе – нет. Ключ к тайне человеческой речи лежит в двух аминокислотах, входящих в состав «гена речи». Этот ген существует не только у человека, но и у животных, однако, в зависимости от модификации, набор образующих его белков может меняться. Ученым удалось доказать, что у шимпанзе и людей эти различия сведены к минимуму: из 740 компонентов не совпадают только два, и именно они и стали залогом нашей уникальности. От мира бессловесного общения нас отделяют только два белка!

Но если речевыми процессами «дирижирует» особый ген, то какой ген правит матом? При такой моде на гуманное отношение ко всем антисоциальным процессам, которая так сильно поразила западное общество, возможно европейские учёные скоро и ярых матерщинников приравняют к больным, которых надо лечить. Гуманно, разумеется. Даже если лекарей они будут «крыть по матушке».

Одно бесспорно: человеческая речь – это не банальная болтовня, как кажется некоторым несведущим, кто считает, что её можно не развивать или поставить в конец списка человеческих способностей. Членораздельная и внятная речь необходима для правильного развития человеческого мозга. Есть гипотеза, что Землю населяли сразу несколько видов человека: Homo ergaster (человек работающий), Homo erectus (человек прямоходящий) и Homo sapiens (человек разумный). Homo ergaster появился около двух миллионов лет назад, у него был прекрасно развитый скелет, позволявший набирать при беге скорости нынешних олимпийских чемпионов. Привыкший к трудностям климата и научившийся спасаться от голодных зверей, человек работающий стал первым видом, переселившимся за пределы Африки. В Азии он развился до Homo erectus. Этот тип человека был крайне мобильным и уже умел в условиях жёсткой конкуренции добывать себе пищу самыми различными способами. Но, не смотря на силу и ловкость этих двух типов людей, единственным выжившим в целом ряде эволюционных экспериментов и невзгод оказался Homo sapiens – человек разумный. И как оказалось, решающую роль в этом сыграла речь. Ключевое качество Homo sapiens заключается в способности не только планировать действия, но и передавать идеи от одного индивидуума к другому с помощью речи. У Homo erectus отделы мозга, отвечающие за развитие языка и речи, были развиты слабо, что его, в конечном счете, и погубило.

Трагедии всех «маугли» – детей, воспитанных в изоляции от человеческой речи – именно в том и заключаются, что своевременно не развиваются важнейшие отделы мозга, нервные структуры и не формируется человеческий интеллект. Отсутствие нормальной речи вокруг ребёнка приводит к тому, что он, даже став взрослым, будет страдать от дефицита социальных навыков, который закроет ему путь к самостоятельной жизни и даже к элементарному самообслуживанию. Человек разумный потому и отделился от звериной стаи, что мозг его развился и стал человеческим благодаря развитию речи.

Слова обладают своей определённой силой, природой, которую трудно сравнить с какой-либо другой. Убогость языка влечёт за собой убогость и мысли, и речи, и жизни в целом. Лексикон языка вымирающего народа постепенно сокращается, и как знать, кто умирает раньше: нация или язык? Жизнь нации становится настолько бедной и убогой, что и нескольких слов вполне достаточно для изложения самых примитивных нужд и потребностей, что лучше всего заметно, когда все устремления человек направляет только на то, чтобы «трахнуть какую-нибудь бэ и послать её на». И хуже всего, когда такой становится речь женщины, а это уж вернейший признак вырождения всего общества. Что ни говорите в защиту ненормативной лексики, а не идёт женщине ругаться матом. Измызганность какая-то в женщине появляется. Она этим искажает свой образ, оскверняет собственную природу. Она уже не такая лёгкая и изящная, как была, а словно бы плюётся серной кислотой, сжигая льющийся шёлк волос, уродуя красивое лицо, и даже не догадывается об этом необратимом уродстве. Как бы она уже и не женщина. Впрочем, и не мужчина. Короче говоря, ни то, ни сё.

Но это не означает, что ругань украшает мужчин, придаёт их образу силы и мужества. Постоянно ругающийся мужчина наоборот выглядит слабым и жалким. Он не способен влиять на жизнь, она ему не подчиняется, собственно, именно об этом он и говорит постоянно. Ругается. Если ему хочется продемонстрировать реальную силу, правильней построить хороший дом или дорогу, но это и трудней. Ругаться – легче.

Из детства запомнились стихи Евгения Шварца про гражданина Дурнаво, который «всех презирал, никого не любил», а только ругался и злился, и даже «за бабочкой бегал, грозя кулаком, потом воробья обозвал дураком». Когда же к нему пришла смерть, он всех полюби л, но было поздно:

Заканчивается стихотворение наставлением: «Явление это ужасно, друзья: ругаться опасно, ругаться нельзя!». Именно, что опасно. Ведь как мало мы думаем о своих словах. Так много мы оскорбляем и больно раним друг друга, разрушаем свои и чужие судьбы, что на это уходит вся жизнь. И не успеваем сказать ничего доброго самым дорогим и близким людям.

Вот как описывались женщины в старинных романах? Она гневно взглянула на него и произнесла: «Подлец!». И сразу видишь некий величественный и прекрасный образ с гордо посаженной головой, с бровями, как расправленные крылья стремительной птицы. Очень женственно и стильно одновременно. Нынче дамы так не умеют, не говоря уж про мужчин. Или ещё такие «женские» ругательства удалось найти в старинных романах: «Как вам не стыдно! Подите прочь!». И сказано это звонким и чистым женским голосом, а не прокуренным и харкающим хрипом, каким сейчас некоторые девушки выплёвывают что-то вроде: «Аатваали!». Раньше могли вызвать на дуэль за такое высказывание: «Смею Вам заметить, сударь, что Вы – лжец!». Убить могли за такое, а нынче это почти комплимент. Нынче если выругаются, то на дуэль вызывать некого и некому: упадут оба замертво. Один – от истощения, другой – от потрясения. Ведь мат у нас такой, что дай бог каждому! Это ж не то, что у американцев с их «fuck you» – не ругательство, а какашки какие-то, как говаривал наш бригадир. Вот у нас другое дело! Практически на все буквы алфавита, разве на твёрдый и мягкий знаки нет, но это дело поправимое. Таким «богатством» можно гордиться! Особенно, если гордиться больше нечем. Космические программы свёрнуты, футбол никакой, мы сами давно перестали быть самой читающей нацией в мире. Это всё предметы гордости нашего прошлого, а теперь мы стали стыдиться культурного поведения и элементарной вежливости, зато гордимся хамством и пьянством. Русский футбол нынче «славен» не мастерством игроков, а поведением одичавших болельщиков, которые даже специально утрируют в себе самые эпатажные выходки и гордятся этим, вот в чём вся беда. Оно, конечно, так легче чего-либо добиться в жизни и зачем усложнять. Пришёл, рявкнул о том, что тебе нужно, получил – пусть только попробуют не дать – и пошёл восвояси.