litbaza книги онлайнРоманыВечная принцесса - Филиппа Грегори

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 81 82 83 84 85 86 87 88 89 ... 117
Перейти на страницу:

Я призываю к себе герцога Бэкингема, который столько лет назад, когда я только прибыла в Англию, вместе с Гарри выехал на полдороге меня приветствовать, — теперь он при дворе лорд-распорядитель — и еще леди Маргарет Пол. Мне приносят Королевскую церемониальную книгу, написанную самой покойной бабушкой короля, и я приступаю к делу.

Удача: раскрыв книгу, я обнаруживаю три страницы рукописных распоряжений. Тщеславная старая дама подробно расписала весь порядок собственных похорон. Мы с леди Маргарет только качаем головой. Тут есть все: и сколько епископов, факельщиков, плакальщиц и прочего наемного люда должно участвовать в церемонии, и как следует убрать улицы, и сколько времени держать траур. Показываю список Бэкингему — он не произносит ни слова, но улыбается и качает головой. Скрывая глубоко в душе недостойное торжество, я беру перо, окунаю его в черные чернила, почти все убавляю наполовину — я начинаю отдавать приказания.

Это было спокойное погребение, прошедшее гладко и достойно, и каждый знал, что руководила всем «испанская новобрачная». Те, кто не понимал этого раньше, теперь уразумели, что девушка, которая семь лет ждала, чтобы взойти на трон Англии, отнюдь не тратила времени зря. Она уяснила нрав и предпочтения английского народа, уяснила, какие представления ему по вкусу. Уяснила она и вкусы придворных: что почитается изящным и подобающим, что кричащим и неуместным. И, будучи принцессой по рождению, она умела командовать. В эти дни, предшествующие коронации, Каталина окончательно утвердилась как королева, и те, кто игнорировал ее в годы нищеты, теперь зауважали и полюбили ее.

Их восхищение она принимала так же, как когда-то принимала презрение: вежливо и спокойно. Она знала, что отныне со всеми вопросами придворной жизни люди будут идти к ней, а не к Гарри. После этого триумфа никто не попытается потеснить ее или выжить.

Мы решили не откладывать нашей коронации, хотя с похорон миледи Бофор, бабушки короля, прошло совсем немного времени. Приготовления все сделаны. Зачем, рассудили мы, портить радость городу и удовольствие людям, которые съехались со всей страны, чтобы поглядеть, как малыш Гарри наденет корону своего отца. Говорят, есть такие, кто пешком явился из самого Плимута, на берег которого когда-то я сошла, приплыв из Испании, — испуганная, измученная качкой девочка… Не станем же мы объявлять, что празднества по поводу нашего с Гарри восшествия на престол отложены из-за того, что сердитая старуха не вовремя умерла. Люди ждут праздника, решили мы, и не следует им отказывать.

Сказать по правде, это Гарри не в силах вынести отсрочку. Он обещал себе торжество и ни за что не согласится его отложить. И уж конечно, не из-за старухи, последние годы так мешавшей ему жить по-своему.

Я не возражаю. На мой взгляд, леди Бофор в свое время насладилась властью, но теперь-то настало наше время. Итак, я решаю — а теперь все решаю здесь я — коронацию не откладывать. И мы не откладываем.

Я знаю, что Гарри лишь внешне скорбит по бабушке. Это показной траур. В тот день, явившись к нему из опочивальни леди Бофор, я внимательно на него смотрела. По моему виду он понял, что она скончалась. Я видела, что его плечи поднялись и опустились, словно он освободился от бремени ее забот словно ее костлявая, любящая, крапчатая от старости рука, наконец, отпустила его. Я видела промелькнувшую на губах улыбку, след восторга, что он жив, молод и полон страстей, а ее больше нет. Но потом он старательно изобразил на лице приличествующую случаю скорбь, а я сделала шаг вперед, с видом столь же печальным, и в полагающихся выражениях сообщила ему, что миледи бабушка умерла, на что он ответил мне в том же тоне.

Я довольна, что он умеет лицемерить. В королевском дворце много дверей, говаривал мне мой отец, и король должен уметь входить и выходить так, чтобы никто не знал, что у него на уме. Гарри пока что мальчик, но когда-нибудь он станет мужчиной, ему придется принимать решения и вершить суд. Я запомню, что он способен говорить одно, а думать другое.

Однако я сделала еще один вывод. Он не проронил по родной бабке ни единой искренней слезы, и я поняла, что у нашего золотого Гарри сердце, которому верить нельзя. Она была ему как мать, верховный авторитет его детства. Окружила его неусыпной заботой, сама учила наукам. Не спускала с него глаз, защищала от ранящих душу впечатлений, не подпускала к нему доброхотов, которые могли бы научить его тому, что она не одобряла. Позволяла гулять только по проторенным ею самой тропкам. Часы проводила на коленях, молясь за него, и настаивала, чтобы его готовили к высоким церковным должностям. Но когда она вставала у него на пути, отказывая ему в наслаждениях, он видел в ней врага, а он не прощает тех, кто отказывает ему в чем-либо. Следовательно, думаю я, этот мальчик, этот очаровательный мальчик когда-нибудь вырастет в мужчину, эгоизм которого станет опасен и ему самому, и тем, кто с ним рядом. Когда-нибудь мы все пожалеем, что бабка не выучила его лучше.

Из Тауэра в Вестминстер Каталину везли как английскую принцессу, в носилках, обитых парчой, на четырех белых лошадках, так что все могли ее видеть. Она была в белом платье из шелка и небольшой, усыпанной жемчугом короне, волосы расчесаны и распущены по плечам. Сначала короновали Гарри; потом и Каталина склонила голову, приняла помазание на лоб и грудь и протянула руку за скипетром и жезлом из слоновой кости. И все это с мыслью, что теперь наконец-то она королева, такая же миропомазанная, как ее мать. Наконец-то она выполнила свое предназначение, миссию, ради которой появилась на свет, и заняла свое законное место, как обещала.

Ее трон стоял чуть ниже, чем трон короля Генриха. Толпа, радостно приветствуя красивого молодого наследника, славила и ее, «испанскую новобрачную», настоящую принцессу, выстоявшую, несмотря ни на что, и провозглашенную, наконец, королевой Англии Екатериной.

Я так долго ждала этого дня, что теперь, когда он настал, все похоже на сон. Церемониал длится: вот мое место в процессии, вот мой трон, вот прохладная слоновая кость жезла в моей руке, другая сжимает тяжелый скипетр, душный запах напоминает о капле масла на лбу и груди — и все это как сон, в котором я жду Артура.

Но это не сон.

Когда мы выходим из собора, толпа кричит от восторга. Я поворачиваю голову, чтобы взглянуть на своего супруга, — и сердце мое падает, как бывает, когда вдруг проснешься некстати: это не Артур. Это не мой любимый. На меня смотрят не красивые вдумчивые глаза Артура, а прищуренные в широкой улыбке глаза румяного, перевозбужденного Гарри.

И в этот момент я понимаю, что Артур окончательно, бесповоротно мертв. Я выполнила свою часть договора, я вышла замуж за короля Англии — пусть это всего лишь Гарри. Прощу тебя, Артур, выполни свою: следи за мной из райского сада и жди меня там. Когда-нибудь я сделаю свое дело и приду к тебе, чтобы не расставаться вовеки.

— Ты счастлива? — спрашивает меня мальчик, который идет рядом, ему приходится кричать, чтобы я услышала его в звоне колоколов и реве толпы. — Ты счастлива, Каталина? Ты рада, что я женился на тебе? Ты рада, что стала королевой Англии? Что я дал тебе корону?

1 ... 81 82 83 84 85 86 87 88 89 ... 117
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?