Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Все в порядке, — я успокаиваю ее улыбкой, отмечая, что если бы Марина действительно имела планы по моему уничтожению (хотя к этому у нее не может быть абсолютно никаких поводов), она уже давно бы сделала это. Ну и точно не беспокоилась бы, что Наратов может ее узнать и это грозит мне неприятностями.
Она с облегчением выдыхает, но все равно не рискует поворачиваться лицом к залу. Вместо этого берет у проходящего мимо официанта шампанское и устрицу с сухого льда, молча салютует мне ракушкой, отправляет ее в рот и тут же запивает парой жадных глотков.
— Что? — смущенно улыбается в ответ на мой заинтересованный взгляд.
— Ты говорила, что никогда, никогда в жизни не будешь есть эту скользкую соленую гадость, — чуть не прыскаю со смеха, вспоминая, как в тот единственный вечер у меня в гостях, она кривилась и плевалась от одного только вида устриц.
— Я стала старше, набралась опыта и поняла, что устрицы — не самое ужасное говно, которое жизнь может запихнуть тебе в рот.
— За устриц! — предлагаю тост и по такому случаю даже пригубливаю игристое второй раз за вечер.
И как раз в эту минуту Наратов, наконец, отвязывается от Илоны, и уверенной походкой идет в нашу с Мариной сторону.
— Тебя можно оставить с ним наедине? — шепотом спрашивает она, очевидно все-таки собираясь исчезнуть с горизонта.
— Поверь — если даже он попробует причинить мне вред, я смогу справиться с ним даже при помощи щипцов для льда. — Киваю на стоящее неподалеку ведерко, только что принесенное официантом и до верху наполненное прозрачными кубиками.
Марина одними губами желает мне удачи и действительно почти магическим образом за секунды растворяется в толпе. Я не успеваю даже глазом моргнуть, а Сергей тоже тут как тут.
Так близко, что я делаю шаг назад, но он тут же снова сокращает это расстояние.
— Теперь я понимаю, почему Андрей никак и нигде не показывал свое сокровище, — говорит он тем хорошо знакомым голосом, от которого у меня когда-то моментально начинала кружиться голова.
А сейчас я чувствую только саднящую боль за ребрами, уже не такую сильную как раньше, но все же — достаточно ощутимую.
— Ну, это же его страница. — Беззаботно пожимаю плечами, надеясь, что дорогущий грим, за который я отвалила кучу бабла, будет намертво и до конца вечера скрывать все мои татуировки. Если Сергей не блефует и действительно меня не узнал, уж татуировки Рины он наверняка опознает с одного взгляда. — Иногда люди ведут социальные сети просто так, а не для того, чтобы бросаться оттуда своим счастьем в каждого встречного.
— А я бы бросался. — Сергей включает еще одну знакомую мне улыбку.
— Готова поспорить — Илона вне себя от счастья, — прикидываюсь шлагом и киваю на его супругу, которая о чем-то оживленно болтает с женщинами постарше, среди которых и мамаша Андрея.
— Ага, — кисло отзывается Сергей. В его планы наверняка не входил разговор о собственной семейной жизни. — Я слышал, ты работаешь в «ТехноФинанс».
— Семейная империя. Теперь я тоже — ее часть. Увы, — корчу небольшую скорбь, — самый маленький винтик.
— А хочется быстрее, выше, сильнее?
— Да, что в этом плохого?
— Разве удел женщины — не домашний очаг и разделка туши мамонта? — Наратов делает все, чтобы заезженная фраза об истинном женском счастье в его исполнении звучала максимально ничтожно. Выражение, транслируемое на его лице, можно смело отпечатывать с надписью: «Козья морда патриархата».
— Удел женщины — самой решать, хочет она разделывать тушу и сама ее добыть.
— Это сложно и небезопасно.
— Небезопасно — посвятить десять лет борщам, соплям и дыханию маткой ради того, чтобы в один прекрасный день оказаться на улице с хэштегом «РСП».
— Эй-эй, я тебе не враг, не надо вонзать в меня зубы! — Сергей машет перед моим лицом салфеткой, как будто это белый флаг. — Никогда бы не подумал, что Андрей выберет в жены кого-то… вроде тебя.
— Звучит как будто со мной явно какие-то проблемы.
— Никаких проблем. Просто у меня сомнения, справится ли ли он с тобой.
— У нас семья, а не ринг.
— Черт, Валерия, ты всегда настолько готова отражать любую шутку? — Сергей пытается скрыть легкое раздражение.
Неудивительно. Ему всегда не нравилось, когда кто-то претендует на первенство в тонком искусстве языковых манипуляций. Будь на моем месте менее подготовленная девушка — он давно бы навешал ей на уши, парочку комплексов.
— А это были шутки? — Снова только пригубливаю шампанское, боковым зрением замечая, что Илона уже заметила, к кому ускакал ее непоседливый супруг и теперь глаз с нас не сводит.
— Черт, я так и знал, что они все смеются не по настоящему, — понарошку конфузится Сергей.
И на долю секунды ему все же удается проломить мою защиту, и я улыбаюсь, настолько забавно и по-искреннему нелепо он он выглядит. Наратов тут же ловит мое настроение и триумфально подмигивает. Достаточно отрезвляющий жест, слава богу, чтобы я еще раз вспомнила, с какой хитрой и продуманной змеей я имею дело.
— Твое лицо кажется мне знакомым, — иду ва-банк, приближаюсь и всматриваюсь в него так, будто действительно пытаюсь угадать где и при каких обстоятельствах мы могли встречаться. — Мы ведь не могли встречаться раньше?
Если он только делает вид, что не узнал меня, то прямо сейчас самое время его на этом поймать. Ей-богу, мне будет гораздо спокойнее, если все прошлое между нами будет выяснено. Тогда по крайней мере, я смогу контролировать, чтобы он не распустил язык насчет моего прошлого, и, тем более, не пытался мне навредить.
— Ммммм… — Сергей так же внимательно изучает мое лицо. — Клянусь, если бы мы встречались раньше, я бы точно запомнил.
Настолько неприкрытая попытка флиртовать с женщиной, которая час назад стала женой его друга — очень в стиле Наратова. Он всегда прет напролом, когда видит цель.
— Да, в самом деле, — легко подыгрываю ему, — я просто обозналась.
Я широко улыбаюсь, глядя ему через плечо, потому что Илона на всех парах
