получается И

мы говорим О

получается А

мы говорим Ы

получается И

уж не говоря

что Ю – У

а Я – А

мы говорим

зря-а-а

(в двух смыслах)

Сергей Бирюков. «мы говорим Е…» [1031].

В другом тексте Бирюкова деепричастия нет, но оно подразумевается в конструкции смотрел <…> зря, а наречие зря подкреплено синонимом бестолку.

И в воскресенье

я смотрел на полумесяц,

все бестолку, все зря,

все шло к финалу

в дебрях декабря.

Но что за слово

бредило-бродило

под цифрой

польского календаря?..

Сергей Бирюков. «Я думаю, его звали Циприан Норвид…» [1032].

Алексей Корецкий противопоставляет глаголу зреть деепричастие, помещая между ними союз но:

Зрят, но зря: впритык не различают

днесь часов закатных от рассветных.

Травы из семейства красноцветных

здесь преобладают.

Алексей Корецкий. «Зрят, но зря: впритык не различают…» [1033].

Гали-Дана Зингер создает контекст, в котором не только есть строки с этимологическим повтором зрения субъектив / дан мне вовсе не зря, но и появление в тексте уступительной частицы хотя предваряется деепричастием хотя:

плёнку не доснимать.

первый засвечен кадр.

северная заря

куражится надо мной.

Nikon, не отступи

отческих ядр, хотя

спасти свою тварь,

хотя

зрения субъектив

дан мне не вовсе зря.

Гали-Дана Зингер. «это простые слова…» [1034].

У Александра Кабанова на основе фразеологизма слепая любовь появляется каламбур не зря любил <…> слепец:

Не зря любил тебя, не зря

Слепец, почуявший измену,

Я уходил в ночную смену,

Подняв рогами якоря.

Александр Кабанов. «Как темнота от фонаря…» [1035] ;

У Юлии Скородумовой слово зря тоже двусмысленно:

Женщины любят кротов за то, что не зря, не имут

несовершенств, неряшеств, за минимализм телес.

За их самоуглубленность, за близость к земле родимой,

и как они ее роют. За шкурный к ним интерес.

Юлия Скородумова. «Женщины любят китов за покатые сильные спины…» [1036].

Лексические неологизмы

Современные поэты часто образуют деепричастия, которые представляют собой не только грамматические, но и лексические неологизмы. Производящие глаголы при этом не эксплицированы:

спой мне о том, как в усадьбе родной,

в двухсотлетней аллее

кости лежат под березонькой, отсвечивая

и голея

Мария Степанова. «когда в конкурентной скачке…» [1037] ;

Здесь жил Тишинский рынок. Я сюда

захаживал частехонько. Отсюда,

я помню, уходил последний раз,

когда царила слякоть и, капеля,

сочилось апельсином в левый глаз

слепое Солнце, – третьего апреля.

Максим Амелин. «На смерть Тишинского» [1038] ;

Черемухой окутанный и вишней

многоголосый воскликает хор:

«Хвала Тебе, хвала Тебе, Всевышний,

за то, что небо, дернув за вихор,

Ты от земли отъял; за то, что моря

голубоватый расплескал рассол;

за то, что – вголошая и узоря —

всему и вся Ты точные нашел —

высаживая Рай ко древу древо —

обличья, очертания; за то,

что времени клубок Ты пнул без гнева;

за то, что свет со тьмой развел по сто-

ронам; за то, что вдунул напоследок

любовно в пластилиновую плоть

Дух, выпуская ангелов из клеток,

хвала Тебе, хвала Тебе, Господь!»

Максим Амелин. «Черемухой окутанный и вишней…» [1039].

Деепричастием набывшися Евгений Клюев заполняет языковую лакуну:

Рассмеётся Абытрос, тебя глодая:

до чего же, дескать, косточки хрустят!

И погибла твоя тела молодая,

не набывшися у Господа в гостях!..

Евгений Клюев. «Абытрос» / «Бестиарий» [1040].

Потенциальный производящий глагол *набыться является словообразовательным и грамматическим аналогом глаголов типа наесться, нагуляться, насмотреться. Такой способ действия называется в лингвистике сатуративным, значение подобных глаголов – доведение действия до предела. В общеупотребительном языке от основы бы- образуются только глаголы противоположной семантики – ограничительного способа действия: побыть, побывать.

Во многих контекстах авторские деепричастия являются способом и результатом компрессии:

Старушечьи руки, и рюмочка из хрусталя, и несколько

капель пустырника, и опасенье, что жизнь оборвётся вот-вот,

но ещё, веселя, по капле даётся, и вкусно сосётся печенье.

И крылышки моли из шкапа летят, нафталя.

Владимир Гандельсман. «Вступление» / «Я шум оглушительный слышу Земли…» [1041] ;

«<…> Вы кладите сабельку, мои детушки,

А и берите вы ведерце серебряно,

Ведерце серебряно, дужки позолочены,

А и не борзяся, со смирением,

Со смирением, да и со тщанием,

Разгребайте ведерцем зелено говно,

Потрудитесь для своей Матушки!»

Сергей Круглов. «Церковь и ее детушки» / «Народные песни» [1042] ;

Мной пообедали, и я пошла —

пошла по улице, теряя время

сквозь решето секунд. Стихотворея,

откидывая вечность сквозь дуршлаг

разменности. Скучаешь ли по пище?

Заснул ли, переваривая явь…

Надя Делаланд. «Мной пообедали, и я пошла» [1043] ;

Вакханка нежная! пока в цвету,

   по-птичьи горлышко прочистив,

пропеснопой, а я тебе сплету

   венок из виноградных листьев,

зелено-златых. Тишина-змея

   вкруг дымчатых свернулась ягод.

Как только ты начнешь, песнопоя,

   и в ночь влюбленные полягут, —

юркнет во мрак. Накличь, по именам

   окликни дни от ряда к ряду,

из ряда вон. Пусть краснощека нам

   Дионисийскую прохладу

готовит Осень, проча чаши, чушь

   пророча и не разумея,

что испевает лучшую из душ

   ее вакханка-песнопея.

Максим Амелин. «Вакханка нежная! пока в цвету…» [1044] ;

Не мучайся печальница не плачь не суть

все как всегда все сладится уж как-нибудь

прощай моя болезная крепись душа

подробности железныя живопиша

Ирина Ермакова. «Сумарочка» [1045] ;

Приоткрой папиросную —

и коллекцией марок

набережная резная.

Посреди морóк,

привыканий – сядешь

в кресло и вдруг как равный