— Сурс назвал вас одним из глашатаев своих нужд и вас, Шон Шонгили, вторым.

Он огляделся, сначала посмотрел на Шинид, потом на Банни и наконец остановил взгляд на Яне.

— Ах да! Вас, майор Янаба Мэддок, я возьму с собой на заседание Совета МС, чтобы вы подтвердили некоторые детали в моем отчете. Как только наладят связь, я передам временный отчет начальству, но в настоящее время я уполномочен и обязан сместить нынешних представителей власти, как не благоприятствующих Субъекту Сознания. Вас, тех, кто давно живет на Сурсе, она просит остаться. Боюсь, что вам придется преодолеть некоторые трудности, пока мы не сможем дать вам соответствующие полномочия. Это исключительный случай, мы впервые имеем дело с таким необычным Разумом и должны учитывать его нужды, как и нужды здешних обитателей. — Он улыбнулся. — Но, кажется, вам тут рады, — сказал он, обращаясь к Клодах, Шинид, Эйслинг, Виттэйкеру, Джонни и Шону, — поскольку без вас Разум не смог бы осознать свои возможности.

— И каковы же эти возможности, мессир Анасилиакт? — спросила Мармион с одной из самых лучезарных своих улыбок.

Он пожал плечами, развел руками:

— Они безграничны, непредставимы, необъяснимы...

Все нервное напряжение, накопившееся в душе Яны за последние несколько недель, нашло выход в коротком приступе хохота:

— Я думаю, мессир Анасилиакт хочет сказать, что Разум может все, что угодно.

Земля всколыхнулась, и этот толчок вполне можно было воспринять как смех: это определенно была реакция Сурса на последние сказанные слова.

— Какие песни мы споем об этом, а, Банни? — прошептал Диего, когда все направились к выходу из пещеры. Банни улыбнулась и кивнула в знак согласия, и странное эхо зазвучало в пещере. Оно повторило слова Диего — но не последние и не первые его слова. Когда они обернулись на звук, радуги заиграли на зеркальных поверхностях пещеры, а эхо запело им в ответ голосом, который не принадлежал ни Диего, ни Банни, ни какому-либо иному человеку:

— Песни мы споем.., песни мы споем...