Мама кивнула.

– Мы действительно сделали хороший выбор, купив его, – поддержала она Кейт.

Мой отец тоже кивнул.

– Как и сотни других вещей.

Папа выглядел расслабленным. Я была рада, что он так хорошо ладил с дядей Эдгаром и, очевидно, снова наслаждается своей родиной. Тем не менее я решила не говорить на тему тети Катарины, чтобы не шокировать его. Шаг за шагом.

– Одежды было не настолько много, – возразила я и игриво хлопнула папу по плечу.

– Насилие в семье? Золотце, какие обычаи ты здесь выучила? – весело спросил он.

– Только самые лучшие, – низким голосом ответил Блейк, обнимая меня сзади. Мгновенно тысячи вольт, казалось, пронеслись через каждую клеточку моего тела. Было абсурдно, что я все еще так сильно реагировала на него, но после того, как мне так долго не разрешалось быть рядом с ним, я теперь наслаждалась каждым мгновением.

– От тебя, конечно, нет, – сказала я, смеясь, и повернулась к Блейку, который в своем черном костюме с темной рубашкой выглядел очень привлекательно. Волосы у него были зачесаны назад. Только одна непослушная прядь упала ему на лоб.

– У Блейка никогда не было хороших манер, – поддержал меня Престон, появившийся рядом с братом. В своем светло-голубом костюме он тоже чертовски хорошо выглядел. – Это просто не в его стиле.

– А не в твоем стиле – промолчать в нужный момент, – возразил Блейк.

– Мальчики, не могли бы вы… хотя бы раз… – начал дядя Эдгар, но, несмотря на его предостерегающий тон, на его лице появилось выражение чистого облегчения. Поскольку братья снова поладили, дядя Эдгар выглядел гораздо более расслабленным. Может быть, еще и потому, что они наконец попытались с ним поговорить. После того как мы сняли проклятие, Блейк и Престон перешли к тому, чтобы уладить все с отцом.

Не магическую часть, а ту, что касалась их матери. Они недвусмысленно дали ему понять, что он не виноват в ее смерти и должен наконец простить себя.

– Не поддевать друг друга? Боюсь, что это невозможно, – сказал Престон. – Это традиция.

В этот момент к нам подошел директор Кларк. Он приветливо поздоровался со всеми нами, прежде чем увести взрослых.

– Традиция? – спросила я, весело глядя на Престона. – Есть ли традиция поддевать Лили?

– Ой, – простонал Блейк. – Это же его ахиллесова пята, Джун.

– Маленькую ведьму? Что за ерунда, – сказал Престон слишком быстро, но его взгляд скользнул к Лили, которая только что села с Грейсоном в первом ряду. С ее черным платьем и высоко уложенными волосами она выглядела невероятно красиво.

– Три секунды, – только и сказал Блейк.

Престон раздраженно сдвинул брови.

– Какие три секунды?

– Ты смотрел на нее три секунды, – объяснил Блейк, похлопывая брата по плечу. – Три секунды для тех, кто тебе небезразличен, три секунды – это слишком много.

Престон глубоко вздохнул и сунул руки в карманы брюк.

– Боже, вот Лили – это проклятие.

– Даже без моего дара я знаю, что это ложь, – сказала я, улыбаясь.

– Может быть, и нет. Она – проклятие, но очень милое, упрямое проклятие. – Его взгляд снова переместился к ней, и его глаза начали сверкать. – Я думаю, мне нужно немного приободрить ее. Она ведь сейчас произнесет речь, не так ли?

– О, Престон. Не смей, – сказала я. – Она и так очень нервничает.

– Тем лучше, – усмехнулся он, прежде чем отправиться к ней.

– Кто-то должен остановить его. Я должна остановить его, – сказала я, но Блейк только покачал головой.

– Оставь этих двоих. Престон отвлечет ее от нервозности.

– Не уверена в этом. Вероятно, это сделает ее еще более нервной. – Издалека я узнала Вайолет, которая в фиолетовом бархатном платье до пола также шла к Лили. – Хорошо, у Лили есть поддержка.

– Хватит о Лили. – Блейк притянул меня достаточно близко, чтобы я могла почувствовать каждый мускул через его черную рубашку.

– Мы слишком долго не виделись.

– Всего несколько часов назад мы вместе завтракали.

– Все равно. Это было слишком давно, – его низкий голос вызвал теплую дрожь по всему телу, и в то же время у меня пошли мурашки по коже. Жар и холод одновременно.

– Тогда как ты собираешься уживаться с тем, что я учусь в Оксфорде? – спросила я с вызовом, пытаясь не потеряться в его голубых глазах. Мы стояли посреди аудитории нашей школы. Мы были не одни.

– Понятия не имею. Может быть, тебе просто нужно остаться здесь.

– Ты хочешь, чтобы я оставила свои планы из-за тебя?

– Конечно, нет, – сказал Блейк. Он решил заняться делами отца, но на летние месяцы у нас все еще было запланировано мини-кругосветное путешествие. – Мы преодолели проклятие, так что Оксфорд уж точно не убьет нас. – Он наклонил голову, его губы коснулись моего уха. – Твой отец наблюдает за мной. Должен ли я беспокоиться?

Вздохнув, я посмотрела назад. Я привыкла к тому, что люди в школе бросали на нас украдкой взгляды, и, к сожалению, я также привыкла к тому, что мои родители были слишком любопытны.

– Извини, мама тоже смотрит на нас. По-моему, они рады за меня.

– Ты думаешь? – его мускулистые руки притянули меня еще ближе.

– Не совсем уверена. В том плане, что ты ездишь на мотоцикле и в основном носишь черное. Они видели твои фотографии в ванной.

– Последнее – абсолютный плюс, – уверенность в его голосе заставила меня рассмеяться.

– И какой плюс, – сказала я, вставая на цыпочки и целуя Блейка, прежде чем мы присоединились к остальным в первом ряду. Большинство людей уже подыскивали себе места. Среди них я узнала и родителей Грейсона, беседующих с мамой Лили.

– Все в порядке? – спросила я Лили, на шее которой образовались красные пятна. – Престон был милым с тобой?

– Престон – это Престон, – она закатила глаза, но улыбка выдала ее. Ей понравилось, что он снова подошел к ней.

В этот момент директор Кларк вышел на сцену и встал у подиума. Он постучал пальцем по микрофону, который затрещал в ответ, и начать говорить. Сразу же над актовым залом опустилась благоговейная тишина.

– Добрый день, дамы и господа. Уважаемые ученики, дорогие члены семей. Мне особенно приятно видеть вас сегодня в Королевской школе. Какой особенный день, – сказал директор, а затем в течение пятнадцати минут говорил о школе, учителях и добрых пожеланиях, которые он высказывал выпускным классам. Рядом со мной Лили напрягалась все больше и больше, пока он, наконец, не кивнул ей. – По традиции, заключительное слово произносит ученик. В этом году для нас речь произнесет Лили Бейкер.

Раздались аплодисменты. Лили глубоко вдохнула, прежде чем выйти на сцену через боковой проход. Директор уступил ей место, и Лили направилась к подиуму. Даже отсюда я могла видеть красные пятна на ее шее. Она отрегулировала микрофон, чтобы он был ей по росту, и начала свою речь.