что он не станет выпытывать подробности. Я и сама предпочла бы не знать. — Но тот мужчина служил в британской армии, и когда там стало известно о случившемся, Джейн арестовали.

— Иисусе, — выдохнул Джем с благоговейным ужасом. — Ее повесили, как пытались повесить папу?

Может, стоило сказать внуку, чтобы не произносил имя Господа всуе? Хотя он явно сделал это не нарочно, да и потом — уж кто бы говорил, я ничем не лучше.

— Они хотели. Джейн была очень напугана, одинока и… в общем, она покончила с собой, милый.

Джем долго смотрел на меня непонимающим взглядом, потом с трудом сглотнул.

— Джейн попала в ад, бабушка? — спросил он едва слышно. — Поэтому Фанни грустит?

Я тщательно обернула камень тканью. Исходящий от него жар согревал ладони.

— Нет, мой хороший, — ответила я как можно убедительнее. — Я в этом абсолютно уверена. Господь примет во внимание все обстоятельства. Нет, Фанни просто скучает по сестре.

Джемми серьезно кивнул.

— Я бы скучал по Мэнди, если бы она кого-нибудь убила и ее… — Он шумно сглотнул от подобной мысли.

Я несколько встревожилась: похоже, он считал сестру способной на убийство, хотя…

— С Мэнди ничего такого не случится. Вот, держи. — Я вручила ему завернутый камень. — Смотри, осторожнее.

Мы медленно поднялись наверх, оставляя за собой шлейф теплого, пахнущего имбирем пара. Джейми сидел на кровати рядом с Фанни, а между ними лежала горка из нескольких предметов. Он посмотрел на меня, затем на Джема и кивнул на одеяло.

— Фрэнсис как раз показывала мне портрет своей сестры. Позволишь миссис Фрэзер и Джему тоже взглянуть, a nighean?

Краснота все еще покрывала заплаканное лицо Фанни, однако она уже взяла себя в руки. Серьезно кивнув, девочка немного отодвинулась в сторону.

В скромном узелке с вещами, который она привезла с собой, лежало все ее имущество: гребешок для вычесывания вшей, пробка от винной бутылки, два аккуратных мотка ниток (один — с воткнутой иголкой), бумажка с булавками и несколько жалких безвкусных украшений. На одеяле лежал лист бумаги с многочисленными складками и потертостями — карандашный портрет девушки.

— Один мужчина нарифовал… нарисовал его как-то ночью в салоне. — Фанни немного сместилась, чтобы мы могли посмотреть.

Рисунок представлял собой всего лишь набросок, однако художнику удалось вдохнуть в него жизнь и передать прелестные черты Джейн: прямой нос, нежные, чувственные губы. В выражении ее лица не было ни кокетства, ни напускной скромности. Она смотрела через плечо с легкой улыбкой и в то же время с едва заметным презрением во взгляде.

— Она хорошенькая, Фанни. — Джемми подошел и непринужденно погладил ее по руке, как погладил бы собаку.

Я заметила, что Джейми дал девочке носовой платок. Шмыгнув носом, она кивнула и высморкалась.

— Это все, что у меня есть, — произнесла Фанни хриплым, квакающим голосом. — Да ефо… еще медальон.

— Этот? — Джейми осторожно разгреб кучку указательным пальцем и вынул маленький латунный овал на цепочке. — Наверное, тут миниатюра Джейн? Или прядь ее волос?

Девочка покачала головой и забрала у него вещицу.

— Нет, — ответила она. — Здесь портрет наф… нашей мамы.

Фанни подцепила крышку ногтем большого пальца и открыла медальон. Я наклонилась, чтобы лучше разглядеть, но увидела немного: на миниатюру падала тень Джейми.

— Можно?

Она протянула мне медальон, и я поднесла его к свече. У женщины были темные, мягко вьющиеся волосы, как у Фанни, и определенное сходство с Джейн в линиях носа и подбородка, хотя портрет был выполнен не слишком искусно.

— Фрэнсис, пока я жив, никто и никогда не возьмет тебя насильно, — совершенно спокойно заявил у меня за спиной Джейми.

Повисла напряженная тишина. Я обернулась и увидела, как Фанни неотрывно смотрит на него снизу вверх. С большой нежностью Джейми коснулся ее руки.

— Ты мне веришь, дорогая? — спросил он тихо.

— Да, — прошептала она спустя некоторое время и выдохнула, отпуская на волю скопившееся внутри напряжение.

Джем прислонился головой к моему локтю, и я осознала, что у меня в глазах стоят слезы. Я поспешно промокнула их рукавом и попыталась закрыть медальон. Но тут он скользнул у меня в руке, и на крышке напротив миниатюры я увидела надпись.

«Фейт».

* * *

Сон все не шел. Напоив Фанни чаем, я снабдила ее достаточным количеством тряпок (она уже знала, как ими пользоваться) и ласково поговорила с девочкой, стараясь больше не тревожить ее личных призраков.

Когда мы взяли Фанни к себе, то условились не вытягивать из нее воспоминания, обрывки которых порой всплывали в разговорах, — например, о плохих людях на корабле и о судьбе несчастного Пятныша, — если только она сама не захочет поделиться. Рано или поздно мы обо всем от нее услышим, считала я. Бри и Роджер нас поддержали, хотя я видела, что Брианну снедает любопытство.

Время от времени Фанни вскользь говорила о сестре так, будто она и не покидала мира живых. Однако, судя по ее безутешному горю… Похоже, они с Джейн были гораздо ближе, чем я думала. И теперь лицо Джейн стояло у меня перед глазами.

К сожалению, все, что я знала о жизни девочек в Филадельфии, ограничивалось их пребыванием в борделе. Мне совсем не хотелось выяснять, как они туда попали. Только предположения уже пустили корни у меня в голове и неуклонно разрастались, вытесняя сон.

Плохие люди на корабле. Выброшенная в море собака. Домашний питомец? Семья… Может, Фанни и Джейн плыли с родителями и повстречали пиратов? Или капитан оказался мерзавцем, вроде Стивена Боннета… При мысли о нем волоски у меня на руках приподнялись — не от страха, а от гнева. Подобный ему запросто мог решить, что прелестные юные девушки вполне обойдутся без родителей.

Фейт. «Наша мама», — сказала Фанни. Я тщательно вглядывалась в миниатюру, но она была чересчур мала — всего-навсего лицо молодой женщины с темными вьющимися локонами, то ли волнистыми от природы, то ли завитыми по моде того времени.

Нет. Невозможно. Я в десятый раз легла на живот и уткнулась в подушку в надежде, что запах чистого белья и гусиный пух помогут забыться сном.

— Что невозможно, саксоночка? — раздался возле моего уха сонный голос Джейми. — И в таком случае не подождет ли оно до утра?

Простыни зашуршали, когда я повернулась на бок лицом к мужу.

— Извини. — Я примирительно тронула его руку. Теплая и твердая ладонь инстинктивно сжала мою. — Видимо, я случайно произнесла это вслух. Просто думала о медальоне Фанни.

«Фейт».

— Ох. — Джейми, кряхтя, легонько потянулся. — Ты об имени? Фейт?

— Ну да. Конечно, вряд ли это… связано с…

— Имя