во время молитвы. Но Стойкая Цапля Брэдшоу был индейцем чероки, который женился на девушке из моравской общины в Салеме и теперь жил на другой окраине Риджа.

— Почему? Ведь женщины чероки сами выращивают урожай, и я точно видел, как они ловили рыбу сетями и складывали в садки.

— Цапля говорил не о рыбной ловле, — объяснил Джем отцу. — По его словам, женщины не могут охотиться, потому что от них воняет кровью и это отпугивает дичь.

— Что ж, верно, — к удивлению Роджера, согласился Джейми. — Но только когда у них месячные. И даже в этом случае, если зайти с подветренной стороны…

— А вдруг запах крови привлечет медведя или пуму? — спросил Жермен, видимо слегка обеспокоенный подобной возможностью.

— Маловероятно, — сухо сказал Роджер, надеясь, что прав. — На твоем месте я бы помалкивал о таком при тетушке. Она может обидеться.

Джейми усмехнулся и отправил мальчишек домой.

— Ступайте-ка. Нам тут еще нужно поговорить. Скажите бабушке, что мы придем к ужину, хорошо?

Они подождали, пока мальчики не отойдут на достаточное расстояние. Ветер стих, и последние круги на воде медленно растаяли в сгущающихся сумерках. Воздух наполнили маленькие мушки, не ставшие добычей форели.

— Значит, вы это сделали? — спросил Роджер. Он опасался услышать ответ. Что, если тесть отложил задуманное и сейчас попросит у него помощи?

Джейми кивнул и расправил широкие плечи.

— Клэр мне не сказала. Разумеется, я тотчас заметил, что она чем-то встревожена… — В его голосе промелькнула горькая усмешка: Клэр не умела скрывать чувства. — Но когда я завел об этом речь, она попросила меня дать ей время подумать.

— Вы согласились?

— Нет, — серьезно ответил Джейми. — Я видел, как она терзается. И тогда расспросил сестру — Дженни была с Клэр у Бердсли. Она тоже заметила этого типа и выведала у Клэр, в чем дело. Когда я дал понять, что знаю, Клэр заявила, что с ней все в порядке. Она пыталась простить ублюдка. И почти преуспела.

Джейми говорил будничным тоном, однако Роджер уловил нотку горечи.

— Думаете… следовало дать ей еще время? Прощение — долгий процесс, а не мгновенный акт.

Он почувствовал себя до странности неловко и кашлянул, прочищая горло.

— Знаю, — произнес Джейми сухим, как наждак, голосом. — Лучше многих.

Горячая волна смущения затопила грудь Роджера и поднялась к шее. Горло сдавило, и какое-то время он вообще не мог говорить.

— Да, — продолжил Джейми немного погодя. — Все так. Хотя, сдается мне, покойника простить куда легче, нежели того, кто мелькает у тебя перед глазами. Если начистоту, я подумал, меня она простит скорее, чем его. — Он пожал плечом. — И… даже если бы Клэр смирилась с тем, что этот тип живет поблизости, то я — никогда.

Роджер тихонько хмыкнул в знак согласия. Слова тут казались излишними.

Джейми не шевелился и молчал. Он чуть отвернул голову, глядя на поверхность воды, по которой от легкого ветерка пробегали всполохи ряби.

— Возможно, это самый скверный поступок за всю мою жизнь, — наконец проговорил он едва слышно.

— Хотите сказать, с нравственной точки зрения? — спросил Роджер, стараясь не выдать голосом чувств.

Джейми повернул голову, и в его голубых глазах при свете последних лучей солнца мелькнуло удивление.

— Нет, что ты, — без раздумий ответил он. — Я имел в виду сам процесс.

— Понятно.

Роджер умолк, ничем не нарушая воцарившееся молчание. Мысли Джейми казались осязаемыми, хотя сам он сидел неподвижно. К чему эта исповедь? Чтобы пережить все заново и таким образом снять камень с души? Роджер чувствовал страшное любопытство и в то же время отчаянное желание остаться в неведении. Он перевел дух и резко заговорил:

— Я рассказал Брианне. Что убил Бобла и… как именно. Может, не следовало.

Лицо Джейми полностью скрыла тень, но Роджер чувствовал взор голубых глаз на своем лице, озаренном закатным солнцем. Он едва удержался, чтобы не опустить взгляд.

— Правда? — спокойно полюбопытствовал Джейми. — И что она ответила? Конечно, если не хочешь, не говори.

— Я… Если честно, единственные слова, которые мне запомнились, были: «Я тебя люблю».

Он смог расслышать только это за грохотом барабанов и ударами собственного сердца. Роджер стоял на коленях, уткнувшись в ноги Брианны, а она все повторяла: «Я тебя люблю» — и обнимала его за плечи, укрывая водопадом волос, смывая своими слезами его грехи.

На мгновение он перенесся в прошлое и тут же очнулся, когда Джейми что-то сказал.

— Простите?

— Говорю: почему пресвитериане не считают брак таинством?

Джейми повернулся на камне лицом к Роджеру. Солнце уже почти село, лишь бронзовый нимб волос виднелся вокруг его головы. Остальное тонуло во мраке.

— Ты священник, Роджер Мак, — произнес он тем же тоном, каким мог описать любое природное явление, например пегую лошадь или стайку крякв. — Мне — да и тебе, думаю, тоже — ясно, что Бог призвал тебя и привел сюда именно за этим.

— Ну, с ролью священника, может, и ясно, — сухо сказал Роджер. — Что же до остального… Остается только гадать.

— С этим ты справишься лучше нас всех, парень, — с улыбкой в голосе заявил Джейми. Он встал — черная тень с удилищем в руке наклонилась к плетеной корзине для рыбы. — Не пора ли двигаться к дому?

Между берегом пруда и оленьей тропой, ведущей по небольшому склону, не было прохода как такового. Пока они с усилиями пробирались в сумерках по валунам через густой кустарник, разговор сошел на нет.

— Во сколько вы впервые увидели убийство? — вдруг спросил Роджер в спину Джейми.

— В восемь, — без колебаний ответил тот. — Во время драки, когда мы угоняли скот. Я тогда не слишком переживал.

Он поскользнулся на камне, однако вовремя схватился за еловую ветку и удержал равновесие. Твердо стоя на ногах, Джейми перекрестился и что-то пробормотал себе под нос.

В воздухе разлился запах помятой хвои; они пошли медленнее, глядя под ноги. Интересно, — подумал Роджер, — действительно ли в сумерках запахи ощущаются сильнее или просто зрение уступает место другим органам чувств?

— В Шотландии, — неожиданно произнес Джейми, — во время Восстания я видел, как мой дядя Дугал убил одного из своих людей. Жуткое дело, хотя и во имя милосердия.

Роджер перевел дыхание, собираясь сказать… Он не знал, что именно, но это не имело значения.

— А потом я убил Дугала прямо перед битвой. — Джейми не обернулся, продолжая медленно и упорно карабкаться вверх. Гравий время от времени скользил под его ногами.

— Знаю, — сообщил Роджер. — И по какой причине. Клэр нам рассказала. Когда вернулась и считала вас погибшим, — добавил он, видя, как напряглись плечи Джейми.

Наступила долгая пауза, нарушаемая