лучше. Смотри, у нее даже румянец на щеках появился. Вот и он успокоился. Его переложить надо. После первого обращения в боевую форму он почти сутки проспал.

— Давай, берись за плечи. Раз, два, три… Отлично. Толкай кушетку ближе к дивану. Ноги висят, коротко.

— Зато так он рядом со своей нари.

— На плед, прикрой. Нечего ему тут сверкать дарами матушки природы.

— Я думал, орков трудно смутить голым х… кхм.

— Смутится он, когда проснется. Уж очень брат у тебя правильный.

Он справился. Обернулся! Когда же закончится эта общая магическая анестезия, чтобы я могла его обнять и убедиться, что все позади!

— Жаль, не могу больше задерживаться. Дела в академии требуют моего присутствия.

— Не волнуйся, о них есть кому позаботится.

— Скажи, Оюн, ты чувствуешь изменения в магическом фоне Дракара? Коломбэйн говорит, воины равновесия первые ощущают изменения.

— Чувствую. Мне как будто дышать легче стало. Раньше мне казалось, что элефортус на груди разлегся и давит. А теперь его нет. Но портал — это только начало, нам предстоит много дел. Когда мой все контролирующий друг очнется, ему придется взять на себя еще и часть моих обязанностей здесь. А я отправлюсь с другими воинами равновесия наводить порядок в аномалии.

Встают, собираются уходить.

— Дэг, ты точно уверен, что у Амареля восстановление правильно идет? Очень долго он из лечебной комы не выходит.

— Я не вижу отклонений.

— Хромус сказал, что когда их Ренард принес, он в сознании был. Матерился страшно, пока его от дракона отвязывали. Выяснил все, что мог узнать о произошедшем. Затем закрылся в моем кабинете и в течение пяти часов через иверс ставил на уши свое ведомство. Отчеты из ТопКС ему и сейчас пачками шлют. Только читаю их я и Килиан. А потом попросил у Харусы трав целебных для чая и сказал, что на часиков десять отключится. Но пятые сутки пошли уже.

— Он не учел ущерб, нанесенный ему цветами амониса. Его целебные потоки так до конца и не восстановились. Теперь любое лечение будет занимать гораздо больше времени.

— Пойдем все же его проверим, а потом я тебя к порталу провожу.

Прошло еще трое суток. Все это время Ренард не оставлял меня. Даже Харуса, не смогла его выгнать. Она приносила мне отвары для поддержания тела каждые четыре часа. Он не уходил, сидел или лежал рядом. Говорил со мной. Рен рассказывал мне о море, о своем доме на берегу. Читал мне легенды Дракара, вставляя свои комментарии. Иногда он ругался, обещая меня отшлепать за безрассудство. Потом уговаривал, звал, признавался в любви. Моя душа рвалась к нему, приближая миг нашей встречи.

Два дня назад очнулся Амарель. Это принесло мне неимоверное облегчение. Они с Ренардом долго разбирали произошедшее. Рен держал меня на коленях, положив мою голову себе на плечо. Он настоял на возобновлении вечерних чаепитий и все мои близкие собирались вечером вокруг моего дивана. Пустота, разделяющая мое тело и разум редела, не выдерживая такого натиска. У пустоты не было шансов оставить меня себе. Многие сражались за меня. Я была важна для них. Они любили меня. А там где есть любовь, нет места пустоте.

Магия по капле возвращалась и соединяла меня в единое целое. Иногда мне даже удавалось слегка сжать пальцы моего любимого дракона. Он всегда ощущал даже самые легкие мои движения и задерживал дыхание, чтобы не вспугнуть их. Когда мы оставались одни, в тишине ночи Рен ложился рядом и звал меня. Иногда ласково, иногда с отчаяньем, как сейчас:

— Детка, я здесь. Я никогда тебя не оставлю. Вернись ко мне! Что бы ни произошло дальше, я буду рядом с тобой. Терри, ты нужна этому миру. Ты мне нужна!

Тоска в его голосе разорвала остатки пустоты. Способность двигаться вернулась ко мне. Я вдохнула полной грудью и открыла глаза. Все ощущения навалились разом, оглушив меня. Мягкий свет, проникающий с улицы, ослеплял, легкий сквозняк, пробежавшийся по моей коже, заставил вмиг покрыться мурашками. Льняные простыни, на которых я лежала, были такими осязаемыми. Это казалось нереальным.

Рен мгновенно отреагировал на перемену. Его лицо оказалось совсем близко. Я сосредоточилась на нем. Из глубины его глаз на меня смотрел дракон, измученный, усталый, но мой до последней чешуйки.

Глава 52 Ренард Нуарон

Что я подумал, увидев Терри лежащую на земле? Ничего. В тот момент моя способность думать испарилась вместе с остатками здравого смысла. Просто в том месте, где было мое сердце, разверзлась черная пропасть, из глубин которой поднялась ярость. Мир замер, и мой внутренний зверь сорвался с цепи. Меня сотрясла волна боли, затем еще и еще. Она дергала меня взад и вперед пока мои кости плавились, связки натягивались, а плоть текла, превращая меня в нечто абсолютно другое.

Моя чешуя расползлась, прикрыв новое тело непроницаемой броней. Агония закончилась, и я поднялся на лапы. На долю секунды я увидел свое отражение в глазах Годарда, а затем в них остался только страх. Мое гибкое тело налетело на него. Я больше не сдерживал мрак внутри себя. Голова сделалась пустой и легкой, дракон вырвался на свободу. Дракон, сражающийся за свою пару. У Годарда не было шансов.

Много позже способность мылить вернулась ко мне, принеся с собой боль. Я — дракон рычал и выл, сходя с ума без ее голоса, без ее прикосновений. Покинутый и одинокий. Поэтому каждое утро я вползал в комнату, на сколько позволял дверной проем, и лежал у ее постели, вдыхая знакомый запах степного ветра и цветущих трав. Я — человек, глубоко внутри понимал, что от меня больше ничего не зависит. Все, что я мог — это ждать.

Но у меня были те, кто дал мне надежду. Наши друзья и родные боролись за мою нари. За нас.

А потом она позвала меня по имени. Это было как удар молнии. Она обещала вернуться ко мне, и вернется! Я должен ответить ей, сказать, что буду ждать. Дракон со мной согласился и выпустил меня — человека.

Я понял, что она здесь еще до того как Терри сделала первый вдох. Дракон внутри меня почуял ее, и наша общая эйфория затопила меня.

Я подсунул руки ей под спину и прижал ее к себе так крепко, как мог.

Рука Терри прикоснулась к моему лицу.

— Я люблю тебя, — прошептала она чуть слышно, касаясь моей щеки. Я рвано выдохнул. Неужели она действительно это сказала?

— Никогда больше, слышишь? Никогда. Не вздумай! Если нечто подобное случиться в