На этот раз Капустин ответил уверенно:

— Представляю, товарищ директор! И всю ответственность возьму на себя.

— Герой, да? Ну что ж! Утром я встречаюсь с прокурором. Думаю, совместными усилиями мы получим санкцию на прослушивание указанных вами лиц, а также на применение мер по их нейтрализации, согласно статусу Градилова и Штерна! Поэтому вы уж, Александр Андреевич, постарайтесь не подвести нас.

Капустин заверил:

— Не подведу!

— Добро! Жду от вас известий завтра!

Через час Капустин был уже на квартире Брединского, превращенной во второй, главный, штаб, и кандидата в губернаторы, и генералов Капустина с Костиным.

Штерн в этот вечер, четверга 16 сентября, чувствовал себя неважно. Волчья интуиция предателя подсказывала отставному генералу, что где-то в его игре происходит не так, как должно происходить. Сидя у себя в апартаментах, он тщательно анализировал складывающуюся обстановку, но, как ни старался, никаких причин для беспокойства не находил. Туганов обработан и завтра произнесет речь, нужную Штерну. По докладам Сыроедова, начальника предвыборного штаба Брединского, последний покинул штаб и закрылся у себя на квартире. Это объяснимо — он понял, что попал в ловушку, умело подстроенную генералом. К тому же в Росиновке в заложницах находятся родственницы его жены. А Брединский не тот человек, чтобы идти к власти, переступая через трупы близких людей. Он не Штерн. Депрессия уважаемого Марка Захаровича понятна. Он не только проигрывает выборы, лишается должности директора машиностроительного завода, но вскоре вынужден будет вообще покинуть Переславль. Так думает он. Но Брединский не предполагает, что ему еще придется отбиваться от следствия после того, как будет устранен Туганов. Ну и черт с ним! Сам решил стать губернатором! Почему же непонятная тревога не дает покоя? Стоп! А все ли нормально в Хвосте и Росиновке? Оттуда никакой информации не поступало. Правда, он, Штерн, сам запретил до завтрашнего утра выходить его людям на связь. И, наверное, зря это сделал. Да, напрасно он прервал общение с Шаламеевым. Хотя это исправимо. Шаламеев не может выйти на связь со Штерном, но Штерн-то это сделать может легко!

Отставной комдив включил рацию и вызвал Шаламеева в 23.20, за полчаса до штурма спецгруппы УВД генерала Костина.

Поэтому на сигнал вызова главный наемник ответил спокойно:

— Слушаю вас!

Штерн спросил:

— У тебя все в порядке?

— Да! Все спокойно, а вас что-то встревожило?

— Нет. Просто хотел убедиться в том, что игра идет по плану!

— Все нормально!

— Это хорошо. Со вторым объектом давно связывался?

— Давно. Но если что, то они должны выйти на меня, а не я на них!

— И они не выходили на тебя?

— Нет.

Генерал немного подумал и приказал:

— Свяжись со вторым объектом. Узнай, как дела там. После чего перезвони мне. Только давай оперативней, время позднее.

— Слушаюсь! Ждите вызова!

Шаламеев, недоуменно пожав плечами, переключил станцию на дом в деревне Росиновка.

Сигнал рации прозвучал в горнице хаты, где находились Пирогов с Балманисом, неожиданно. Латыш даже вздрогнул, вопросительно посмотрев на капитана.

Тот спросил:

— Кто вызывает?

Наемник пожал плечами:

— Наверное, Шаламеев. Он один общается с нами.

— Включай аппарат и отвечай на вопросы Шаламеева. Здесь все в порядке. Тишина. Подельники спят. И ничего лишнего, если не хочешь умереть, понял?

— Понял, не дурак!

Латыш включил станцию:

— Слушаю!

Шаламеев спросил:

— Ты что там, уснул?

Балманис ответил, стараясь оставаться спокойным. И это ему удалось:

— Уснешь тут от безделья!

— Значит, у тебя порядок?

— Конечно! Иначе вышел бы на вас. А что, собственно, произошло? Чем вызван столь поздний вызов? Или у вас возникли проблемы?

— Нет! Все нормально! Никаких проблем. Только спать не надо.

— Да я не спал! Во двор выходил, смотрел улицу.

— Ясно. Продолжай в том же духе.

Балманис отключил станцию, передал ее Пирогову и спросил:

— Я все правильно сделал?

— Правильно! Отдыхай теперь!

Шаламеев, закончив разговор с Балманисом, переключился на Штерна и доложил, что и в Росиновке все в порядке. Генерал поблагодарил наемника и отключился. Откинулся на спинку кресла. И все же тревога не отпускала его. Почему? Ведь везде все нормально, как и вчера. Наверное, данное состояние — результат нервных перегрузок. Вчера их сняла Ангелина. Может, и сейчас вызвать проститутку? Или приказать доставить жену? От воспоминания о супруге Штерна перекосило. Нет, только не эту старую праведницу. Ангелину? Но та пока соберется, пока приедет, время к утру подойдет. Потом еще необузданный секс последние силы отберет. А завтра отставному комдиву нужно быть в форме. Завтра он должен стать свидетелем начала собственного триумфа и трагедии Туганова с Брединским. Поэтому лучший выход — коньяк и постель. Штерн выпил сто пятьдесят граммов спиртного и скрылся в спальне. Часы показывали 23.59.

В те же 23.59 Шаламеев также решил отправиться на отдых, но перед этим выкурить сигарету. Он вышел из дома. Во дворе наемник осмотрелся, достал пачку сигарет и тут же был сбит с ног тенью, метнувшейся к нему от сарая. Последнее, что этой ночью увидел Шаламеев, то, как к зданию бросились вооруженные люди. После чего лейтенант Сомов, руководивший штурмом, лишил бывшего офицера сознания. Без единого выстрела в самом доме были задержаны люди Шаламеева, в том числе и наемники-латыши Арманд Райкель и Айнарс Митолс. Операция по локализации боевой группировки кандидата в губернаторы Штерна была завершена захватом штурмовой группой УВД совместно с охранниками фирмы «Редут-К» загородной резиденции отставного генерала. Владелец охранной фирмы, бывший подполковник государственной безопасности и личный друг по службе генерала Капустина, выполнил просьбу высокопоставленного чиновника.

Теперь оставалось дождаться утра.

Пятница, 17 сентября 2004 года

Проснувшись и приведя себя в порядок, Штерн заказал кофе, устроившись перед телевизором. Включил местный канал. На экране появилась толпа. Люди собрались на митинг, устраиваемый бывшим губернатором области Тугановым.

Принесли ароматный напиток. Штерн сделал несколько глотков, не отрывая взгляда от телевизора. На трибуне показался Туганов в сопровождении членов своей команды, проигравших первый тур выборов. Бывший губернатор поправил микрофон и начал говорить. И от того, что услышал Штерн, он чуть не подскочил в кресле, облив кофе свою белоснежную рубашку. А говорил Туганов далеко не по тексту Штерна. Напротив, Туганов убедительно призывал своих избирателей во втором туре выборов отдать голоса за достойного человека, Брединского Марка Захаровича. Такого удара отставной генерал не ожидал. Он отбросил в сторону чашку с блюдечком: