– Кто у нас мастак по этим штукам?

– Гри Уотсон.

– Зови его.

Штуцер выглянул за дверь и сделал несколько распоряжений. Потом вернулся к столу.

– Там Дольф стоит. Отпустить его?

– Нет, пусть зайдет.

– Дольф! – позвал Штуцер главного шкуродера. Тот зашел.

– Вот что, Дольф, – сказал Оберст, – беги на «круг» и начинайте проверять всех шнягов. Приличную публику не трогайте, а шнягов – всех. Только не обижайте. Ищите еще такие штуки или вот что – скажите, что даем по пять чаков за каждую такую штуковину. Пусть сдают охране, а ты возьми мелких денег у Вольфа на эти нужды, скажи, что я приказал.

– Понял, сэр! – кивнул Дольф и выбежал. В этот день здесь все только бегали, такое уж задалось утро.

– Разрешите? – спросил заглянувший в кабинет Гри Уотсон, невысокий варвар, выглядевший как мальчишка. Он занимался отладкой всего, что касалось электрики и радиоэлектроники, однако был способен на куда большее, но об источниках своих знаний не распространялся.

– Иди сюда и расскажи нам, что это такое.

Гри подошел и, едва взглянув, сказал:

– Это шпионский накопительный чип с импульсной передачей. Уже устаревшая модель.

Оберст со Штуцером переглянулись.

– Это собрали из карманов шнягов. Для чего, как ты думаешь?

– Ну, заявиться сюда – попадешься охране. А эти чипы можно незаметно насовать в карманы шнягов, и они, по москитной схеме, будут собирать информацию.

– Какую информацию? Просто болтовню?

– Да, шняги болтают, общаются, сообщают кучу информации, и это вообще мусор, но если поставить толковый фильтр с правильно отлаженной программой, он будет выбирать из этой болтовни слова и фразы, которые интересуют инициатора этой акции.

– Так, – произнес Оберст и вздохнул: – Только этого нам не хватало. А скажи, можно ли вычислить этого, как ты сказал, инициатора акции?

– Эта система может добивать в чистом поле до трех километров. В городе – метров четыреста или пятьсот. Здесь у нас с одной стороны тянутся незаселенные, брошенные и отравленные территории километров на пятнадцать. Дорог там нет, вряд ли туда наведывается инициатор, ведь подбирать потоки нужно ежедневно. А вот со стороны города подъезжать – очень удобно. Где-то он парковал машину и ходил распространять среди шнягов чипы, а потом уезжал.

– И сколько раз он мог это делать?

– Зависит от того, сколько нужно закинуть чипов.

– А сколько нужно?

– Чем больше – тем лучше. В любом случае это дело не одного дня. Надо подумать, кому интересна наша площадка, сэр, там и искать ноги этого инициатора.

– Спасибо, Гри, можешь быть свободен.

Эксперт ушел, а ему на смену вернулся бригадир шкуродеров и принес еще около полусотни чипов.

– Сыпь сюда, – сказал Штуцер. Дольф высыпал и ушел.

Наступила тишина. Штуцер молчал, ожидая, что скажет главный. Но он тоже молчал: слишком уж неожиданная и необычная на этот раз выявилась проблема.

– Что будем делать, босс? – не выдержал Штуцер.

– Что будем делать? Будем готовить к облаве.

– К облаве?

– Именно. Собирай группы, нужно начать прочесывать весь квартал, прилегающий к нашей территории. Пусть спрашивают в каждом доме, в каждой забегаловке. Нас там хорошо знают, никто запираться не будет.

– Что искать?

– Искать чужую машину, которая последнюю неделю там появлялась или стояла запаркованная.

– Я даже знаю, как она выглядит, босс.

– Ты про того копа? – уточнил Оберст.

– Так точно, про него. У него карета, заметная машина.

– Значит, при расспросах делайте акцент на карете и начинайте прямо сейчас, время дорого. Неизвестно, что они там намыли, какой информации…

Штуцер немедленно отправился выполнять задание, а Оберст посидел еще, допил свой бокал и, надев плащ, вышел подышать воздухом.

«Круг» уже функционировал в нормальном режиме, хотя какая-то общая нервозность еще сохранялась, Оберст видел это по структуре толпы.

В обычные, спокойные дни толпа была распределена равномерно, а теперь гости то и дело сходились какими-то кучками, все еще обмениваясь мнениями об имевших место событиях.

Впрочем, это Оберста не слишком беспокоило – случалось, здесь даже стреляли и были жертвы, но потом все успокаивалось.

Спустя пару часов вернулся Штуцер и с ним около трех десятков бойцов из команды дознавателей. По виду Штуцера, по тому, как он зашел в кабинет, было ясно, что ему удалось что-то выяснить.

– Ну? – спросил Оберст, откидываясь в кресле.

– Это он, сэр. Нашлось несколько свидетелей, которые видели, как его карета моталась здесь, а одна старуха сообщила, что видела машину, стоявшую под деревом, и что туда дважды садился оборванец.

– Оборванец, – повторил Оберст, криво улыбнувшись. – Маскировался.

– Так точно, сэр. Маскировался, чтобы распихать эти свои штучки-дрючки.

– Ну, значит, мы закроем эту тему раз и навсегда. Что он там намыл, мы потом, может, еще разузнаем, а пока решим вопрос по нему.

– Разрешите я сам?

– Нет-нет, Штуцер, больше никакой самодеятельности. Пусть поработают специалисты. Кто там у нас самый лучший, Тулло-Ящер?

– Был.

– Что значит был?

– Не поладил с «Элеватором», и они его сработали. Положили кучу бойцов, но дожали.

– Подумать только, а ведь считался почти мифической личностью, – покачал головой Оберст. – Тулло – то, Тулло – се. Что, прямо вот так взяли и завалили?

– Говорили, будто подранили крепко, и он все же уполз, но приползет ли обратно – вопрос.

– Ладно, тогда обратимся к братьям Модельяни. У тебя есть их номер?

– Есть, но, может, он уже старый?

– Набери-ка, может, работает.

Штуцер набрал, и ему ответили, сказав:

– Пожалуйста говорите.

– Это мебельная фабрика?

– Это мастерская ручной работы братьев Модельяни, – ответили ему.

– Рад слышать, что вы еще работаете. Мы хотели бы заказать у вас шкаф.

– Это можно обсудить.

– Вы могли бы подъехать к нам?

– Куда?

– Это на северной окраине – Заводской пустырь.

– Хорошо, через час будет нормально?

– Да, нормально, – ответил Штуцер. – Мы можем выйти и встретить вас на улице.