– Я знаю, – сказала она с довольным вздохом.

– Знаешь? – Рори был так поражен, что на мгновение замер.

Затем его руки вновь продолжили свою неспешную работу.

Джоанна кивнула, от души наслаждаясь этим необыкновенным и довольно неприличным занятием – принимать ванну вместе со своим мужем. Его мыльные пальцы скользили по ее коже, проникали в самые интимные местечки, лаская и соблазняя. Это было стыдно и непристойно, но, боже мой, как же это было восхитительно!

– Кто тебе сказал? – мрачно спросил Рори.

– Гм? – пробормотала она, с трудом вспоминая, о чем это он. – Ах да. Нет, мне никто не говорил. Я просто знала, что это написал не ты.

Он замер в молчании, и она поняла, что ему вовсе не польстила ее догадливость, несмотря на то, что, в конечном счете, она оказалась права. Через мгновение он вновь продолжил свои волнующие, дерзкие ласки. Когда он заговорил, его глубокий, бархатный баритон показался ей тихим раскатом грома, рождающимся у него в груди.

– Как ты догадалась, девочка?

Она улыбнулась, расслышав явную досаду в его тоне:

– Я просто знаю, что человек, который может сравнить ухаживание за женщиной с приручением лошади с помощью морковки и яблок, не может написать романтическую балладу.

Он снова остановился, обдумывая ее слова.

– Пожалуйста, продолжай, – взмолилась она, чувствуя, как по ее телу разливается сладкая истома. – А кто написал эту балладу? – спросила она, издав протяжный, удовлетворенный стон.

– Я скажу тебе после рождения нашего третьего ребенка, – прошептал он ей в висок, и Джоанна поняла, что он улыбается. – Но если ты догадалась, – спросил он, продолжая свои ласки, – почему ты ничего мне не сказала в тот день? Почему, когда Макквистен пел, ты смотрела на меня так, словно поверила, что это я написал для тебя балладу?

– Я решила, что ты попросил Фергюса написать нежную любовную песню специально для меня, и была так тронута твоим поступком, что для меня это было все равно, как если бы ты сам ее написал.

– Я, может, и не способен сочинить балладу, – прошептал Рори ей на ухо, – но зато я могу играть на твоем прелестном, соблазнительном теле, любовь моя, пока ты не станешь вздыхать и стонать, как крошечная волшебная арфа, сделанная феями, чтобы сводить с ума смертных мужчин.

Теплая вода колыхалась вокруг проворных пальцев Рори. Он приводил Джоанну в трепет каждым своим движением, каждым прикосновением к ее нежным складочкам.

И когда она вправду начала стонать и вздыхать, как волшебная арфа под его чуткими, умелыми пальцами, Рори поднялся, поднял ее на руки и вышел из ванны. Он отнес ее мокрую на кровать, но, к ее удивлению, не лег с ней рядом, а опустился возле кровати на колени. Его руки скользнули по ее гладким бедрам, он приподнял ее и положил ее ноги себе на плечи.

– Что ты делаешь? – ахнула она со смущенным смехом.

Она не понимала, что он собирается делать, но чувствовала себя страшно неловко. Она попыталась сесть, но он одним быстрым толчком опять опрокинул ее на спину.

– Выполняю обязанности жениха, – сказал он, и в его зеленых драконьих глазах зажегся дьявольский огонь.

– Какие обязанности?

– Каждую ночь показывать тебе что-нибудь новенькое.

– А что я должна делать? Просто получать удовольствие?

Его широкая, плотоядная ухмылка была откровенно порочной. У нее сильнее забилось сердце.

– Позже я что-нибудь придумаю и для тебя.

С этими словами Рори провел губами по нежной, чувствительной коже на внутренней поверхности ее бедра и легонько укусил. Она чувствовала его горячее дыхание, отросшая за ночь щетина на его щеках и подбородке колола ее нежную кожу. Ее сердце колотилось в бешеном ритме, когда он принялся гладить и дергать золотистые завитки волос на ее лоне.

Святые небеса!

С драконьим хвостом или нет, но он явно был в сговоре с дьяволом. Словно огромное примитивное животное, он лизал и сосал ее, доводя до исступления.

– Рори! – вскрикнула она, не в силах больше терпеть эту сладкую муку.

Должно быть, он научился этому у морских русалок, не иначе. Кто же еще мог проделывать такие возмутительные вещи?

Джоанна содрогнулась, когда кончик его языка проник в нее. Одновременно он накрыл ее груди ладонями. Она почувствовала, как все ее тело пронзило острое наслаждение.

– О боже! – шептала она. – О боже!

Теперь она больше не сомневалась, что это правда. Мужчины клана Маклинов и в самом деле развлекались с русалками. Так вот почему он затащил ее в ванну! И вот почему ему так нравились ее распущенные волосы, да вдобавок еще и мокрые – она напоминала ему русалку!

Он ласкал своим искусным языком и губами ее нежные складки, еще влажные, пахнущие мылом. И весь огромный мир сузился для Джоанны в один центр, в котором находились они двое, одни в целом мире.

Он держал ее дрожащие, разгоряченные бедра в плену своих сильных рук, и она вздрагивала под его дразнящими, эротичными ласками, пока не выкрикнула его имя, задохнувшись в извечной, древней как мир, капитуляции – женщины перед ее мужчиной. Растворяясь в томном полубреду, Джоанна скорее почувствовала, чем увидела, что Рори поднялся и склонился над ней.

– Ты такая нежная, любовь моя, – прошептал он. – Я тоже постараюсь быть нежным.

Он развел ее бедра и осторожным скользящим движением проник внутрь. Казалось, он заполнил ее всю, добавив к палитре ее ощущений последнюю краску. Ощущение соития было таким необходимым и правильным в эту минуту, что Джоанна заплакала от полноты чувств и какого-то странного освобождения. Ей хотелось вобрать его в себя целиком и полностью раствориться в нем. Она сжала ногами его поджарое тело, требуя от него большего, не позволяя быть нежным.

– Ты нужен мне, Рори, – задыхаясь, произнесла она. – Я хочу тебя всего, без остатка, такого, какой ты есть. – И она выгнулась ему навстречу, пытаясь вобрать его в себя.

– Тогда вперед, любимая, – прошептал он, разделяя ее неистовое желание. – Помчались вместе к звездам!

Он вонзался в нее сильными рывками, все убыстряя темп. Если утром он старался быть сдержанным и нежным, то сейчас полностью дал волю своей дикой натуре, увлекая за собой задыхающуюся от возбуждения Джоанну в эту полубезумную скачку. Высшей точки они достигли вместе, и, издав звук, похожий на рычание, Рори рухнул рядом с Джоанной, потерявшей на несколько мгновений сознание.

Некоторое время они лежали не двигаясь, постепенно выравнивая дыхание. Затем Рори просунул руки под ее ягодицы и опрокинул на себя. Ее тело расслабленно приникло к его большому, сильному телу. И, вновь испытывая возбуждение, он простонал:

– Что ты делаешь со мной, Джоанна? С тобой я состарюсь раньше времени. Но какое же это будет счастье – стариться рядом с тобой!