– Какие же?

– Например, умение любить.

– Любить? – непонимающе переспросила принцесса.

– О да, дитя, любовь, что рвет и греет тебя изнутри, – это и есть то самое, заветное и необходимое. Ведь без любви не рождается ничего, не рождается и не живет. И не возрождается из небытия.

Таша вздрогнула, и Кагира одобрительно кивнул, буравя ее дырами пустых глаз:

– Соглашайся, будь смелой, сделай шаг.

– Я согласна, – решилась она наконец…

В груди тяжело и обреченно стучало сердце. Тоска по дому стала невыносимой и щемящей. От предстоящего пути веяло смертью и тьмой, но отказаться Таша уже не могла. Она чувствовала, что трудный выбор опасен, но верен.

Накинув сапоги и плащ, принцесса выскользнула в окно вслед за нетерпеливо оглядывающимся Кагирой и, утопая в снегу, побрела следом за ним. Таша не знала, что гонцам из лаПлава остался лишь день перехода, а в сторону Ликии скачут по ночной дороге полные надежды Тама и Айша, и гоблины в Гиеньей Гриве ждут добрых вестей…

Солнечный луч отразился в створке распахнутого настежь окна. В пустой комнате царил холод. Иней сверкал на неразобранной постели и на хрустальных подсвечниках, изображающих кентавров-факелоносцев. За окном напрямую в сад вели следы, теряясь за деревьями…

В то время Таша была уже далеко от гостевого дома. «Будет трудно, но, кажется, настало время взрослеть», – подумала она, разглядывая скрытую плащом горбатую спину Кагиры, и, сжав кулаки, решительно зашагала вперед.