По всей видимости тёмному ему помогло, потому что золотое веретено наконец смогло отделиться от вращающегося сгустка тёмной энергии, и продолжило самостоятельно опускаться на меня.

И как только это случилось иной взревел от восторга. Затем его вращающийся торнадо начало замедлять свой бег, и в этот миг я ощутил, как он сильно устал. А ещё я понял, что в процессе он отдал слишком много своей личной жизненной энергии, и теперь безумно хочет подписаться ей из любых доступных источников. И где именно иной будет её брать я догадался сразу.

Тёмный сгусток энергии нервно дёрнулся, и сойдя с занимаемой позиции, поплыло в сторону туннеля, ведущего в аномалию, где по-прежнему стоял Сева с ликвидаторами. В этот миг я почувствовал, что их участь предрешена.

А на том месте где иной начинал свой ритуал, в пространстве появилась крохотная точка, от которой повеяло чем-то поистине потусторонним. Одного взгляда мне хватило, чтобы определить, что это и есть тот самый едва зародившийся прокол.

И как не странно, но в этот момент в моё мечущееся сознание пришло обманчивое умиротворение. В миг откинув все эмоций, я принялся вытягивать из памяти молодого двойника, всё что он знал о потустороннем пространстве, по какой-то неведомой причине, постоянно пытающимся прорваться в эту реальность из образующихся микротрещин.

Откинув всё ненужное и отложив явно непроверенные данные, я всего за несколько секунд собрал факты и сформировал некое определение, суть которого мне крайне не понравилась. Сейчас, этот наивный мир семидесятых, был явно не готов к тому объёму хаоса что может прорваться внутрь.

Бороться с одиночными аномалиями в СССР научились давно, но, если их будут образовываться сотни каждые сутки, это остановить не удастся никому. А если кто-то из власть предержащих додумается применить ядерное оружие, то это только всё ещё сильно усугубит.

Пришедшее осознание грядущего, дало возможность отрешиться от мыслей, направленных на собственное выживание, и заставило искать иной путь спасения, этого наивного временного отрезка, о котором у меня остались только самые приятные воспоминания. И в этот миг в сознании снова всплыл образ той самой пентаграммы, с помощью которой меня пытались уже дважды уничтожить.

Выделив знакомую строку непонятных символов я с трудом согнул указательный палец и принялся выводить закорючки прямо на железобетонной плите, надеясь, что отвернувшаяся сила снова придёт на помощь.

Однако, чуда не произошло и окружающая меня, капризная энергия так и не откликнулась. Нет, сдаваться я не собирался, так что исступлённо продолжил, чертить раз за разом одно и тоже, стирая кожу и ноготь на пальце. При этом я наблюдал как с каждой секундой, к солнечному сплетению, миллиметр за миллиметром, продолжает неминуемо приближаться, бешено вращающееся золотое веретено.

* * *

Сева.

Если бы не Генка, то мы бы точно не сдюжили — именно так думал Сева в тот момент, когда панцирь из материализовавшиеся серой субстанции, запечатал провал, по всей видимости ведущий в иное изменение.

Кроме внезапно открывшихся недюжинных способностей, его лучший друг, смог походя насытить две протянутые гранаты такой разрушительной энергией, что после спаренных взрывов, безумная атака загоревшихся потусторонников захлебнулась. В результате оставшимся без патронов бойцам штурмового отделения, удалось отбиться от последней атаки обезумевших тварей, при этом действуя только штык-ножами и прикладами автоматов.

Особенно хорошо поработал, превратившийся в берсерка прапор, пока Сева сворачивал голыми руками, голову пойманному потусторонника, прапорщик успел зарубить топором минимум четверых.

Правда потом им так и не позволили насладиться победой, ибо вокруг начался следующий раунд творящейся чертовщины. За секунду до того, как выжженная пентаграмма над головой распалась, превратившись в аномальный туннель, Сева почувствовал, что прямо сейчас что-то произойдет. Но всё что он успел сделать, до того, как впал в состояние ненормального оцепенения, это задрать голову вверх, и инстинктивно сунув руку за пазуху, схватиться за ледяной кусок хрусталя.

А дальше он наблюдал за всеми действиями, происходящими в неестественно повёрнутом на девяносто градусов железобетонном мешке. То, что там творилось с его другом, Севе не понравилось, но всё что он смог сделать, так это немного поскрипеть зубами от накатывающейся злости и ещё крепче сжать кусок хрусталя.

Сева видел всё. Как его друга придирчиво осматривал пожилой товарищи, ранее точно принимавший участие в дисциплинарной комиссии и как потом его руки и ноги сковали цепями. А ещё он почувствовал темную силу, излучаемую молодым, вертлявым пареньком, и совсем не удивился, когда вокруг того начала сгущаться тьма.

Творящийся там ритуал, заставил задуматься о всей этой чертовщине. Однако, понять зачем это всё, Сева так и не сумел, ибо у него было слишком мало доступной информации.

Ах если бы Генка поменьше темнил и держал его в курсе всего, то вполне возможно, Сева смог бы ему хоть как-то помочь, а не стоять соленым столбом в ожидании неминуемо херовой развязки.

А пока он пытался хоть немного разобраться в том, что происходит, в переходной туннель влетел крутящийся сгусток тёмной энергии, с пареньком внутри, и завис прямо над ними. И в следующий миг Сева почувствовал на себе голодный взгляд зверя, словно выбирающего наиболее лакомый кусок мяса, из лежавших на тарелке.

Вот сука, да он же собрался нас сожрать! — понял Сева и в следующий миг почувствовал, как вокруг застывшей группы, начало образовываться поле, высасывающее саму жизненную энергию.

А уже через пару секунд Сева увидел, как от ликвидатора, которого прапор называл Доцентом, отделилась яркая искорка и скрылась в медленно кружащемся тёмном потоке. Вслед за этим, точно такая же малая толика жизни вырвалась из стоявшего рядом бойца.

Не в состоянии что-либо противопоставить, Сева снова попытался призвать на помощь ту силу, что он чувствовал внутри хрустального артефакта, но тот снова не поддался и позволил забрать даже малую толику.

После того пробного нырка через ледяной портал вместе с Генкой, Сева почувствовал, что внутри куска хрусталя находится именно его стихия. Из-за этого, он не в состоянии с собой совладать, каждую ночь забирал артефакт из рюкзака и по долгу следил за аквамариновой искоркой, плавающей внутри угловатого куска, горного хрусталя.

Однако, все попытки с нею взаимодействовать заканчивались крахом, потому что эта вещь, была непонятным образом, неразрывно связана с Генкой. Видимо поэтому и тот портал, Сева смог открыть только при непосредственном участии друга.

Вот и сейчас он чувствовал, что артефакт ему помог остаться в сознании, но никак не защитил от состояния противоестественного оцепенения. В результате, всё что Севе оставалось, это смотреть, как раз за разом, от одного из бойцов отделяется