– Плохая новость: ближайший месяц можно видеться, только выгуливая собак, и, мо-о-ожет быть, тебя пару раз пригласят на ужин. При папе, разумеется. После этого можно будет договориться о просмотрах кино. А! Еще одна хорошая новость: можем вместе пойти на Снежный Бал. И еще одна плохая: Лукас, Слоан и Эр Джей пойдут с нами и нам запретили медляк. – Кейси усмехается. – Но если папе никто не скажет, то, считай, ничего не было.

Меня словно по голове ударили. Просто смотрю на нее, не в силах осознать происходящее.

– Кейси, – говорю я наконец.

– Да-да?

Я с трудом сглатываю встающий в горле комок.

– Мы же попрощались.

– Нет, это ты попрощался. А я тебе в этом отказываю. Я хочу быть с тобой, Фенн. – Облизнув губы, она неуверенно поджимает их. – А ты хочешь быть со мной?

Ком становится больше. Сейчас я им подавлюсь.

– Почему ты так упрямо продолжаешь давать мне шанс?

– Потому что ты того стоишь.

Я начинаю смеяться, совершенно ослепленный этой девчонкой. Честное слово, не знаю, что про нее и думать.

– Но, если мы сойдемся снова, – продолжает она, – мне надо, чтобы ты перестал воображать себе, какой я должна быть. Эту милую, невинную Кейси, которую нужно постоянно оберегать. Мне этого не надо, Фенн. Ты плохо знал меня до аварии. Да, я могу быть милой, но я могу и взорваться, когда злюсь. Да, у меня мало опыта, но иногда мне хочется искупаться голышом. Иногда я просыпаюсь из-за кошмаров или плачу из-за раненой зверюшки, но я не слабая.

– Я знаю, – с трудом произношу я.

– Я не та, кем была весной, – признает она. – Мне кажется, какие-то части меня изменились безвозвратно. Я чувствую себя сильнее. И не смогу быть с тобой дальше, если не буду уверена, что ты принимаешь меня именно такой, какая есть, а не такой, какой ты хочешь меня видеть.

– Кейси, ты, можно сказать, одна из самых сильных людей, кого я знаю. Без вариантов, – со слабой улыбкой заверяю. – И я буду рядом, когда ты решишь надрать задницу тем сучкам из школы, пойти купаться голышом или сотворить что-то безумное. Я буду рядом, что бы там ни было. Всегда. Так что, конечно, я принимаю тебя такой, какая ты есть. – Не могу отвести от нее взгляда. – Я только не понимаю, почему ты принимаешь меня? Я же все испортил.

– Слушай. Ты соврал, – прямо говорит она. – И сделал мне этим больно. Но в то же время я понимаю, что ты попал в невозможную ситуацию и принял спонтанное решение, которое оказалось ошибочным. Ты это признал и искупил вину. О большем я и не прошу.

– Если бы я был человеком получше, я бы не ждал так долго, – замечаю я.

– И все равно я тебя прощаю.

Никак не ожидал того, как на меня подействуют эти три маленьких слова. Я словно выныриваю из-под воды. Словно я несколько месяцев полз наверх из очень глубокой ямы, ломая ногти, и не мог даже подобраться ближе к свету, а тут раз – и небо.

Мой голос дрожит, когда я говорю:

– Ты не знаешь, как много это для меня значит.

– Знаю, – тихо говорит она. – Потому что тоже хочу попросить у тебя прощения. Я так злилась, что мне было плевать, будет ли больно тебе. А это тоже несправедливо. Так что прости меня, Фенн. За Лоусона, за это все. Хотелось бы мне все исправить, но словами сделанного не вернуть.

Словно в живот меня пнула этим напоминанием. Пока она не кинула в меня той бомбой, я и не догадывался, как сильно она может меня ранить. Какой опасной может быть. Даже если не нарочно. Даже если я это заслужил.

– Ты мне не принадлежишь, – скрипуче выдавливаю я. – У меня нет никакого права говорить тебе, что делать и с кем быть.

Как бы мне ни хотелось сделать из себя жертву, должен мне тут был только Лоусон. Это ему следовало остановиться. Если ему было не плевать на нашу дружбу. Очевидно, я ожидал от него слишком многого.

– Но в том и суть, – говорит Кейси и берет меня за руку. – На этот раз я прошу второго шанса. – И переплетает наши пальцы. – Может, мы обречены. Может, мы опять все испортим. Но я устала притворяться, что не хочу быть с тобой. Устала от того, что мое сердце разлетается на куски каждый раз, когда мы опять расходимся.

– Кейси… – Затихаю. Не могу подобрать слов.

– Ты все еще чувствуешь что-то ко мне? – спрашивает она с такой надеждой в голосе, что я чуть не распадаюсь на части.

– Конечно. Ты же знаешь. Но я не хочу, чтобы из-за меня ты соглашалась на что-то меньшее, чем счастье.

Она стискивает мою руку, и в ее лице мелькает странная искра.

– Ты хочешь, чтобы я была счастлива?

– Больше всего на свете.

– Тогда давай простим друг друга, Фенн. Забудем про тот выпускной, начнем с нуля. А лучше просто вернемся к тому, как все было до того, как начали всплывать все тайны и секреты. – Она проводит большим пальцем по моим костяшкам. – Своди меня в эти выходные на Снежный Бал.

Чтоб меня. Я ведь правда был готов смириться с судьбой. Попрощался с ней, оставил ее жить свободной от моего пагубного влияния.

Но хоть убейте, я не могу ей отказать. Эта девушка имеет надо мной абсолютную власть. Я целиком и полностью в ее распоряжении.

– Хорошо.

На ее лице вспыхивает ослепительная улыбка.

– Хорошо? Будешь моей парой?

– Конечно. – Подношу ее руку к лицу и прижимаюсь к ней губами. – Я буду твоей парой.

Глава 48

Кейси

Тема бала – зима, которую стошнило на Антарктиду, а потом эту Антарктиду стошнило на «Холодное сердце». Я уже видела столько пингвинов из папье-маше, что на всю жизнь хватит, и не знаю, чья была гениальная идея задействовать реквизит с рождественского концерта и запихнуть в сани картонных Эльзу с Анной вместо Санты. Этой школе одной только благотворительности перепадает миллионы ежегодно, могли бы и нанять какого-нибудь дизайнера для своих танцев. Хотя я аплодирую тому человеку, который развесил на потолке сотни и сотни бумажных снежинок в серебряных блестках. Вот это я понимаю упорство.

– Вот поэтому люди и спиваются, – наклоняется Фенн ко мне, не сводя взгляда с покачивающихся и переливающихся снежинок над нашими головами.

На входе в спортзал нас встречает припев чего-то из олдскульного инди-рока, не