Эх, открыть бы сейчас дверь, оставив волшебника похрапывать в одиночку, да и перебраться к слугам, слопать куриную ножку, поболтать с Иеном… Но достойно ли будет такое поведение преспешника – без двух минут волшебника, серьезного и важного человека?

Дверца скрипнула, показалась голова Халанбери.

– Ага, не спишь, – удовлетворенно сказал он. – Пошли курицу есть? Вкусная!

Для порядка Трикс подумал секунды две. Ну, может быть, одну. Потом вскочил, задул огонек в фонаре, чтобы Щавель уж точно не проснулся, и протиснулся в кабинку слуг.

– Господину ученику волшебника наше почтение! – протягивая ему поджаренный, сочащийся жиром куриный окорочок, сказал повар. Он был совсем молодой, явно недавно перешедший из ранга поварят (или как там оно называется? Наверняка ученики повара тоже имеют свои ранги) в настоящие повара.

Трикс схватил куриную ножку и с удовольствием в нее вгрызся. Промычал:

– Вкусно… Меня зовут Трикс.

– А меня – Дмак. Вот бокал вина из баронских погребов господину Триксу. – Повар вручил ему бокал. – Барон сам не пьет, но вина у него хорошие. Некоторые утверждают, будто к птице надо подавать белое вино. Абсолютнейшая ерунда! К птице, жаренной на углях, лучше всего красное!

Трикс с удовольствием глотнул вина. Иен тоже сидел с бокалом и куском курицы, а вот Халанбери вина по малолетству не налили.

– Как вы тут устроились? – стараясь говорить солидно (чему очень мешал стекающий по руке подгорелый жир и вкусное мясо во рту), спросил Трикс. – Не тесно?

Халанбери, которому хотелось поговорить, принялся радостно демонстрировать, как устроено помещение прислуги – три узкие койки, одна над другой, с пристяжными ремнями, чтобы не свалиться от рывка кареты, шкаф с припасами, маленькая плита над печкой. Тем временем повар принялся жарить следующую порцию курятины. Дым вытягивало в хитро устроенное над плитой окошко.

– Я поваром-то не хотел быть, – явно продолжая начатый ранее разговор, сказал Дмак, когда Халанбери утомился и притих. – Я в гильдии колесников был. Мой отец колеса для карет делает, для этой, кстати, тоже он делал. И для часов, что на башне княжеского дворца в Дилоне, он зубчатые колеса мастерил. И для замков маленькие колесики. Все, что круглое и вертится, – наша профессия. А было время, когда наша гильдия и за пуговицы отвечала! Только потом портные у нас патент выкупили, доказали в княжеском суде, что пуговицы, хоть и круглые, но не вертятся, а болтаются. И принялись сами пуговицы делать. Такого сразу натворили – пуговицы у них и квадратные стали, и треугольные, и вытянутые… Тьфу, не пуговицы, а срамота!

– Какая интересная работа! – удивился Трикс. В их со-герцогстве, конечно, тоже было представительство гильдии колесников, но он никогда не вникал в тонкости их работы.

– Очень интересная, – подтвердил повар. – Она очень философская, между прочим. Ведь колесо – это круг, а круг – это символ вечности, а вечность – это мироздание. Так что делаешь колесо – работаешь для вечности!

Он взмахнул руками так энергично, что уронил куриное крылышко на угли и принялся торопливо его доставать.

– Никогда бы не подумал, – признался Трикс. – Дела… А почему ты ушел в повара?

– Меня выгнали, – потупился Дмак. – За прожекты, порочащие гильдию.

– Это как? За квадратное колесо? – пошутил Трикс.

– Нет, что ты! – возмутился Дмак. – Я поесть люблю, особенно курочку на углях.

Трикс с сомнением посмотрел на высокого худого парня, но недоверия высказывать не стал.

– А в курочке на углях что важно? – спросил Дмак. – Чтобы она равномерно со всех сторон жарилась и не сгорала. И придумал я такую штуку – два колеса на одной оси, соединенные спицами по ободьям. На спицы насаживаешь курочек, ставишь всю штуку на подпорках над плитой, крутишь ручку на оси – и мясо готовится. Быстро и равномерно!

– И что не работает? – спросил Трикс.

– Да все работает, – огорченно сказал Дмак. – Только наши возмутились, сказали, что это недостойное применение великой идеи колеса. Отправили меня к поварам в гильдию. Те вначале обрадовались… а потом испугались. Это ведь получится, что любой дурак может быстро и вкусно готовить птицу! Сколько поваров тогда разорятся! Вот… велели готовить по старинке…

Он протянул Триксу еще один кусок курятины, слегка подгорелый, но вкусный.

– И правильно тебе велели, молодой человек. – В дверку просунулся Щавель. – Совершенно правильно.

Волшебник окинул помещение внимательным взглядом, подобрал полы мантии, забрался внутрь. Сел на торопливо освобожденную Халанбери табуретку и продолжил:

– Не хотел мешать молодежи развлекаться, но уж больно вкусно пахло…

Дмак торопливо протянул ему курицу и вино.

– Ага, – сказал Щавель. – И чем плоха курица, сделанная без всяких ухищрений с колесами?

– Она неплоха, – вздохнул Дмак. – Но ее можно было бы готовить очень быстро и в больших количествах.

– И что? – возмутился Щавель. – Эх, молодость… Все вам хочется сделать быстро. А ты представь, что по всему городу стоят лоточники, у каждого маленькая печка, над ней твое колесо. Подходи и покупай курицу на углях.

– Так что плохого? – удивился Дмак. – Если люди быстро покушают?

– Еда – это процесс обстоятельный и неспешный, – обгладывая ножку, сказал Щавель. – Она предполагает, что люди сидят за столом, общаются, кушают, пьют вино и пиво. После долгой и вкусной еды, после интересной беседы человек встает просветленным и умиротворенным. А если внедрить твое изобретение? Вот ты все время говоришь слово «быстро». Очень опасное слово! Может, ты и еще чего-то изобретал подобного?

Дмак смутился.

– Ну… по мелочи. Например, волновую печку.

– Это как?

– Это железная камера с дверкой. В неё мехами гонят из печки горячий воздух. Тот волнами прокатывается по камере и быстро-быстро нагревает еду. К примеру, можно заранее наготовить чего-то вкусненького. Взять булку, разрезать, внутрь положить котлету и ломтик сыра. А потом, когда захочется есть, за минуту ее нагреть в волновой печке!

– Ужасно! – воскликнул Щавель. – Понятное дело, что булку с котлетой надо нагревать, холодной ее есть не захочется… Но ведь это невкусно и вредно для желудка.

– Не очень вкусно, – признал Дмак. – Но если обильно намазать горчицей или соусом из помидоров, то становится ничего так…

– Что еще ты придумал? – продолжал допрос Щавель.

– Стакан… для питья на ходу. Это стакан с крышкой, туда вставляется соломка… Идешь и пьешь. И не плещется.

– Это может пригодиться для поездок, – чуть смягчился Щавель, стряхивая с рукава мантии расплескавшееся вино. К счастью, дорожная мантия была так засалена, что вино и не подумало впитаться, а каплями лежало на ткани. – Или для симпозиумов. Расхаживаешь по залу, пьешь вино через соломку… Хм. Любопытно. Что еще?