– Фарр? – он обернулся на меня, словно ища защиты. – Разве мы не вместе?

– Нет, – ответил за него дядя. – Вы останетесь с Кайзой.

Он подал Иве руку, чтобы той удобней было выбираться из седла, но девчонка не приняла ее, сама спрыгнула вниз. Посмотрела на всех нас с тоской и обидой.

– Нет! – сказала она. – Не оставите вы меня тут! Коль с собой не берете, так сама пойду!

И бросилась прочь, только драный подол старой штопаной рубахи мелькнул меж деревьев...

Кайза помотрел ей в след, но ни один мускул не дрогнул на его лице. Он просто положил руку на плечо мальчика, словно взял его под свою защиту.

– Жаль, – промолвил шаман. – Двое лучше, чем один, а три – лучше, чем два. Что ж, она сделала выбор. – Кайза обернулся к дяде: – Прости, что не могу пойти с вами. Мы сделаем все, что сможем здесь.

Дядя Пат вытянул вперед ладонь, и их пальцы сплелись в старом дружеском пожатии.

– Я чувствую твою защиту. Она со мной.

– С вами всеми.

– Да.

Они порывисто обнялись и тут же разошлись в стороны. Больше не было сказано ни слова. Дядя вскочил в седло и поспешил вслед за остальными. Кайза проводил его долгим взглядом, а потом посмотрел на меня, и я ощутил поток тепла, идущий от его сердца к моему. Это было лучше любых пожеланий.

– Тебе, – сказал он, вручая мне маленькую кожаную флягу размером не больше, чем с кулак. – Выпьешь перед боем. Когда придет твой черед обнажить меч. Помни, твоя сила – не в силе удара. Она в тебе.

Вереск стоял рядом с шаманом растерянный и несчастный. В этот миг он совсем не казался мне взрослым, как то было в Арроэно... просто мальчик, который неожиданно остался совсем один с почти незнакомым ему человеком.

– Прости, – сказал я ему и стиснул за плечи. – Я тоже не знал. Но дядя Пат ничего не делает плохо. Доверься ему. Хорошо?

Вереск кивнул. Он глядел на меня так пронзительно, что я ощутил у себя под ногами обрыв.

– Вернитесь. По’ожалуйста. – Мальчик вдруг спешно сунул руку за пазуху и стянул через голову длинный цветной шнурок. Протянул его мне. – Я сделал это для те’ебя. Храни его рядом!

Я улыбнулся. Намотал шнурок на запястье и завязал прочным узлом.

Где-то под горой зазвучал призывно сигнальный рог. И словно вторя ему, в небе раздался глухой раскат грома. На лицо мне упали первые капли дождя.

Я вскочил в седло и пришпорил коня, догоняя своих.

5

Когда я был мальчишкой, часто думал, как же сильно мне не повезло – не повезло родиться во времена великих войн и великих героев. Я размахивал своим деревянным мечом, сражаясь с незримыми врагами и молил богов послать мне настоящую битву – такую, в какой я смогу доказать всему миру свою доблесть и отвагу.

Боги любят смеяться над людьми...

Стоя под навесом, отрезанным от всего мира проливным дождем, под внезапно холодным ветром, я с трудом понимал, что происходит на поле боя. Сотни людей сошлись двумя волнами под горой, сотни глоток кричали, сотни рук поднимали и опускали оружие, ржали лошади, гремел гром, земля превратилась в пекло.

И там, впереди, во главе этой схватки был не я.

Там был Дани.

Сильный, неуязвимый, окруженный кроваво-красным ореолом ярости и всемогущества. Мой безупречный отважный брат. Подобно Вереску я оказался лишь безмолвной фигурой на этой доске «престолов». Дядя, отец и генерал Гиро уже все решили за меня.

Ждать и молиться – вот и все, что мне пока было позволено.

И я ждал... Ждал, покуда чужая кровь зальет вековые камни у главных ворот Эймурдина. Ждал, стискивая в кулаке заветную флягу с зельем Кайзы. Ждал, когда на это пиршество смерти позовут и меня.

«Не всякая битва требует твоего присутствия, сын, – сказал король накануне. – Предоставь солдатам сделать их дело и расчистить эту дорогу, а наша задача – убить тех, кто прячется за стенами крепости. Вот там мы с тобой обнажим свое оружие. Все, какое у нас есть. Там скрываются наши настоящие враги».

Он был прав. Но как же больно ранило осознание неполноценности! Даниэль не остался в запасе... Все знали, что ему-то хватит сил и на битву с наемниками Мирте, и на нее саму.

Даниэль не дал бы подстрелить себя из арбалета...

И никогда не позволил бы своему побратиму сбежать, а потом превратиться в дерево.

Под горой все кончилось быстро. Намного быстрее, чем я думал. И в этом не было ни красоты, ни чести, ни доблести... только реки крови, стоны раненных и отчаянные крики умирающих под струями дождя. Я смотрел на поле боя и не видел его за пеленой боли, за багровым туманом, в который, точно в саван, смерть укутала людей. Я встречался с ней не раз, но только теперь в полной мере ощутил могущество этой силы... и тошнотворный ужас от прикосновения к этому мраку.

Не прошло и часа, как Дани ворвался на порог крепости, утирая с лица кровь и яростно отдавая приказы. Он потерял много людей снаружи и не думал, что внутри будет лучше. Никто так не думал, и потому теперь вперед шли те из нас, кто владел Силой.

Я вылил содержимое фляги в рот, и оно обожгло мою глотку безумным огнем, воспламенило меня самого так, как я никогда не ощущал прежде. Дождь хлестал меня по лицу, когда Высверк нес нас к воротам крепости, но никакая вода не могла погасить такого жара.

Ах, как же я ждал этого мгновения!.. Там впереди были все тайны Эймурдина. Там были враги, которых я жаждал уничтожить. Там был Лиан... Мой наатха.

– Второй отряд – вперед! – кричал Дани. – Оружие к бою! Арбалетчикам – готовность! – на миг я поймал его яростный полный огня взгляд и увидел хищный оскал убийцы. – Братишка! Вот и ты! Прикрывай мою задницу, а я прикрою твою!

Пламя последнего подарка Кайзы полыхало в моем нутре и делало меня факелом.

А потом я ощутил Силу Эймурдина.

Это было подобно удару водопада в темя.

Сила кипела и бурлила вокруг, она пронизывала мироздание, наполняла каждую частицу моего тела. Боги, я никогда не ощущал ничего подобного!

Я никогда еще не был таким всесильным.

Длинный, освещенный факелами проход в толще горы превратился в коридор смерти. Клинки поднимались и опускались, не щадя никого. Где-то рядом был мой отец, я слышал его рык. Слышал и рваное дыхание дяди, который никогда в жизни не брал оружия в руки. Он и сейчас шел этим путем, не обнажая ни меча, ни кинжала, но руки его полыхали невидимым простому глазу огнем. И от этого огня плавился весь мир вокруг, изгибался, искажался, укрывая собой наших людей и обнажая врагов.

А я все ждал, когда же впереди покажутся те, ради кого мы проливали эти реки крови... Те, кто на самом деле заслуживал смерти. Один из вражеских колдунов мелькал за спинами наемников, пока Дани не ранил его еще на подступах к воротам, и теперь крепость защищали только обычные люди. А значит, самая большая опасность ждала нас впереди. Не было сомнений – Мирте готовила нам сюрприз, который переживут не все.