Берега ручья густо заросли кустарником и деревцами. Несмотря на тучи комаров и других насекомых, передвигаться по берегу ручья было значительно легче, чем по густому лесу. Иногда через прогалы в зарослях Кэлен замечала, что сузившие проход обрывы стали пологими, отступили и вокруг поднимаются низкие лесистые холмы.

Ручей в конце концов привел ее к почти сплошной стене берез. Темные пятна на белой коре казались тысячами наблюдающих за ней глаз. Чуть дальше березовый лес поредел, и взору Кэлен открылся луг. Оставив темную стену леса позади, она вышла на поросшую густой травой плоскую равнину. Там ручей становился шире, превращаясь в каскад мелких прудов с кристально чистой водой и галечным дном.

Выйдя на открытое место, Кэлен увидела, как в действительности огромны горы, вздымавшиеся по обеим сторонам туманными, бледными, серо-голубыми стенами. Другого пути через высокие, покрытые снегом вершины не было. Судя по всему, они действительно нашли проход в горах, который приведет их в Сааведру.

Оставалось только убедить прорицательницу пропустить их.

Среди небольших круглых, травянистых кочек Кэлен нашла исток ручья. Под валуном, доходящим ей до колена, вероятно, прятался родник – вода выплескивалась через трещину в камне наверху и стекала по его бокам. Кэлен заметила нежившихся в ласковом течении пескарей, плававших возле гравийного дна в прозрачной заводи вокруг валуна. Кэлен казалось, что она уже видела похожее место, но никак не удавалось вспомнить, где.

За родником на заросшем травой склоне ее взору открылась уходящая вдаль долина в обрамлении огромных дубов и кленов. Мощные стволы раскидистых дубов под высокими кронами создавали красивую природную колоннаду. Кэлен полюбовалась бы размерами и красотой деревьев, обрамляющих пышные травы, но она пришла сюда с более важной целью и слишком беспокоилась за Ричарда.

Вскоре трава уже доходила ей до пояса, а под ногами что-то захрустело. Иногда трава под ее ногами сильно проминалась, и Кэлен решила внимательнее смотреть под ноги. Она заметила, что земля тут бугристая, сплошные мелкие, почти округлые кочки. Она потыкала носком сапога в толстый слой высохшей травы, и под ним открылось нечто, похожее на кость.

Кэлен осмотрелась и заметила, что вокруг вся земля испещрена небольшими круглыми бугорками. Эти круглые кочки с хрустом проминались, когда она на них наступала. Она принялась расчищать бугорок дальше.

Внутри оказался череп. Присев на корточки, Кэлен вытянула его из земли и повернула. На нее слепо уставились пустые глазницы.

Череп был человеческий.

Замерев, Кэлен внимательно осмотрела поросшую травой долину и повсюду, насколько хватал глаз, видела небольшие круглые бугорки. Даже вдали она заметила под травой характерные скругленные кочки. Все они располагались так тесно, что не наступать на них было невозможно.

Должно быть, только на ближайшем к ней участке лежали сотни черепов. Но, куда ни глянь, земля выглядела такой бугристой, и Кэлен заподозрила, что черепа лежат не только на поверхности, но что их толстый слой скрывает под собой землю. Она не представляла, сколько человеческих черепов лежит у нее под ногами, но догадывалась, что их тут не сотни, а многие тысячи.

Кэлен не имела ни малейшего представления о том, что здесь произошло, но поняла вдруг, что попытка пройти здесь без разрешения прорицательницы, скорее всего, приведет к тому, что трава вырастет и на костях ее отряда.

Но если Кэлен не получит этого разрешения, они с Ричардом, не сумев исцелиться, погибнут уже через несколько дней. Никки призналась ей, как коротка будет их оставшаяся жизнь, если не убрать прикосновение смерти.

Кэлен некогда было переживать из-за погибших, по которым она шла. Ее единственной заботой были живые, не только она сама с Ричардом, но и все остальные, зависящие от них.

Пробираясь среди величественных дубов, в листве которых порхали певчие птицы, она вскоре увидела, что деревья расступаются, открывая лужайку, которую заливал бы солнечный свет, не будь так пасмурно. На каменной скамье почти в центре лужайки она заметила человека – вне всяких сомнений, прорицательницу.

Кэлен не стала раздумывать над тем, что следует сделать или сказать, а направилась прямиком к женщине.

Приблизившись, она остановилась. Женщина боком сидела на серой гранитной скамье, спиной к Кэлен. Ее волосы представляли собой густую гриву из многих десятков толстых спутанных прядей, свободно свисающих во все стороны. Они были огненно-красного цвета.

– Добрый вечер, Мать-Исповедница, – не поворачиваясь, негромко произнесла женщина. – Благодарю, что пришла.

В этот миг Кэлен заметила Охотника. Он тихо сидел в стороне и наблюдал большими зелеными глазами.

Тогда Кэлен поняла: происходит нечто более значительное, чем ей казалось вначале.

Сидящая на скамейке женщина наконец повернулась и некоторое время рассматривала Кэлен, прежде чем встать. Ее серое платье казалось чересчур элегантным для леса, но поблизости не было видно ни дома, ни иного строения.

Ее густые рыжие волосы казались еще ярче по контрасту с пронзительными небесно-голубыми глазами. Эти глаза, очевидно, легко делались жестокими. Это были глаза, повидавшие много страшного.

Кэлен подумала, что прорицательницу можно было бы счесть привлекательной, не крась она губы черным.

– Благодарю, что встретились со мной, – сказала Кэлен.

Женщина изящно склонила голову:

– Конечно. Для меня честь увидеться с самой Матерью-Исповедницей. Меня зовут Красная.

– Красная? – повторила Кэлен, разглядывая странные волосы женщины, и решила, что выбор имени вполне очевиден.

На черных губах женщины появилась слабая довольная улыбка.

– Думаешь, меня зовут так из-за цвета волос?

– У меня промелькнула такая мысль, – призналась Кэлен.

– Вполне естественная. Но неверная. – С лица женщины не сходила вежливая улыбка, но улыбались лишь губы. – Меня зовут Красная, потому что когда-то по этому проходу через горы, – она махнула рукой сначала в ту сторону, куда стремилась попасть Кэлен, а потом в ту, откуда та пришла, – текла красная кровь. Я превратила тогда этот проход в реку крови. – Она пожала плечами. – Вот почему меня прозвали Красной. А волосы стали красными уже потом, – ее улыбка сделалась шире, – потому что мне понравилось имя.

– Понятно, – сказала Кэлен.

– Не нужно укоризны, Мать-Исповедница. В конце концов, было время, когда и ты окрашивала землю кровью.

– Вы правы, – призналась Кэлен и постаралась немного прояснить мысль. – Иногда люди вынуждены убивать.

Красная засмеялась.

– Да, действительно. – Смех оборвался, когда женщина наклонилась, вглядываясь в глаза собеседницы. – Рада, что ты это понимаешь.

Бросив взгляд на Охотника, тихо наблюдавшего за происходящим, Кэлен указала на зверя.