— Спасибо, — усмехается Артём, пропуская колкость мимо ушей. — Я знал, что могу на тебя положиться.

— Но обижать Алину я тебе не дам. Раз уж на это подписываюсь. Ты меня знаешь: если проникаюсь к человеку, то всей душой. Не до следующей твоей интрижки. Не нужно из моего отеля делать бордель.

В груди до боли давит. Я зябко обнимаю себя и впериваюсь глазами в пол.

— Я так обрадовалась, — продолжает Виктория Фёдоровна, вновь повысив голос, — когда ты согласился преподавать! Так престижно и весомо! Всем подругам рассказала. И вот результат: дома девочка появляется.

Артём смеется. Его словно вообще не трогают слова матери. Никак.

— Маше скажи, чтобы не приезжала в этом году на Рождество. Нефиг ей тут делать.

— Я как вас держащихся за руки увидела, первым делом в голове отметила, что предстоит разговор с Машей. Что ж, так и сделаем. Маша обидчивая, но нестрашно, перебьется в Риме.

О Марии слушать точно не хочется. Я поднимаюсь обратно, а затем громко сбегаю по лестнице. Выхожу на террасу. Виктория Фёдоровна приветливо улыбается и жестом предлагает сигарету. Вежливо отказываюсь. Артём протягивает руку, и я иду к нему.

— Вот вы где, — произношу максимально нейтрально.

Сердце колотится быстрее. Мне было нормально. Просто нормально до этого момента.

Если проститутка, хоть и бывшая, живет в гостинице, превращается ли эта гостиница автоматом в бордель? Некоторые секреты жгут карманы.

— Поговорила со своими? — спрашивает Артём. Снимает куртку и накидывает мне на плечи.

Только и успеваю пикнуть:

— Мне не холодно... спасибо. Да, поговорила, всё хорошо. — Обращаюсь к Виктории Фёдоровне: — Еще раз спасибо, что приютили. Буду рада любой работе. Я могу убираться, работать официанткой, ходить за продуктами... Всё что угодно.

— В понедельник поедем на ярмарку, помощь не помешает. Нужно купить новые украшения для отеля. В этом году я хочу вернуться к желто-красным цветам. Да, это простовато, но, по мне, уютно. Как никогда хочется домашнего уюта и покоя. В этом году хорошо так всех потрясло.

— Я с радостью помогу.

Артём обнимает со спины, утыкается в макушку. Виктория Фёдоровна задумчиво смотрит на нас. Тушит окурок в пепельнице. Вновь хмурится. Под ее цепким взглядом я робею.

Поторопилась, решив, что Артём не похож на мать. Внешне — совершенно нет, но вот характером... Они точно друг друга стоят. Передо мной два резких, уверенных в себе, малоэмоциональных человека. Из той информации, что удалось собрать, можно сделать вывод, что Марк был совсем не таким. Напротив — легким, простым, веселым и болтливым. Им без него тяжко. Им сложновато даже общаться. Говорят фактами, не вмешивая чувства. Оба будто замерзшие.

Я обхватываю холодные ладони Артёма, грею.

— Схожу до ресепшена, — говорит Виктория Фёдоровна. Поворачивается ко мне, улыбается: — Алиночка, попроси Артёма всё показать. Чувствуй себя как дома. Я очень рада, что ты составишь мне компанию.

Мы обмениваемся вежливыми кивками. Оставшись с Артёмом наедине, смотрим вдаль. Вернее, я смотрю. Он — не знаю куда.

Так не хочется, чтобы он завтра улетал. С ним бы подольше побыть. Вот так стоять на холоде и смотреть вдаль. Верить, что Артёму тоже хорошо так стоять со мной.

Жить хочется. Как же сильно жить хочется!

Днем и вечером, сразу после ужина, мы гуляем по городу. Любуемся на потрясающую иллюминацию, едим сладкую выпечку, что продается прямо на улице. Потом поднимаемся по лестнице. Артём провожает до номера.

Я слегка растерянно улыбаюсь:

— Спасибо за прекрасный вечер, Артём. Спокойной ночи.

— Не пригласишь зайти? — улыбается он. Чуть склоняет голову набок.

Хочу кинуться ему на шею, обнять руками и ногами и попросить натянуть меня посильнее. Краска ударяет в лицо. Опускаю глаза.

Вспоминаю слова его мамы о том, что я моложе почти в два раза. И что нельзя превращать отель в непонятно что.

— Ты потом уедешь, а я останусь жить с твоей мамой, — шепчу. — Не надо, пожалуйста.

— Ладно. — Он целует в щеку. — Спи крепко, Алина. Я немного поработаю перед сном еще.

— Тебе бы больше отдыхать.

— Не получается пока.

Артём уходит, а я принимаю душ и укладываюсь в кровать. Не спится. Долго не спится. Мысли разные в голове бродят. Хорошие и плохие. Самые разные.

Его мама недовольна нашим союзом, на ее взгляд — мы не пара. Совсем.

Закрываю лицо ладонями. Артём даже не пытался настоять на том, чтобы остаться на ночь. Ему со мной скучно. И встречаться, и спать, наверное. Ему нужна Галина, а не я. Он ошибся.

Глава 63

Две недели спустя

— Минуту, — говорю на английском. — Все правильно, у вас номер с видом на море! Давайте документы. И на детей тоже, пожалуйста. Впервые у нас?

— Да, — улыбаются в ответ.

Гости устали с дороги, но мы всем поднимаем настроение, угощая при входе горячим глинтвейном. Небольшая взятка работает на все сто.

— Тогда после оформления я все расскажу.

Вбиваю данные, прошу Элю сделать скан-копии. Все очень расторопно, так как образовалась небольшая очередь — зевать некогда.

Зимой на Кипре туристов немного, но перед самым Рождеством все же начинается горячая пора, ощущается наплыв.

Первые два дня после отъезда Артёма я слонялась как неприкаянная: работы не было. У Виктории Фёдоровны слаженный персонал, у каждого свои задачи — вклиниться нереально. Затем девушка-администратор ушла в отпуск. Виктория Фёдоровна не успевала и попросила ненадолго встать на ресепшен. Так и стою уже почти две недели.

Работа оказалась интересной. Много людей, общение, тренировка языка. Читать на английском я могу, а вот говорить... навык не отточен. Частенько лезу в словарь или попадаю в каверзные ситуации, чем веселю персонал.

Оформив гостей, рассказываю им о завтраках. Дверь вновь хлопает. Вечер, а поток туристов продолжается. Я быстро вскидываю глаза и... не верю им.

Не верю ни в какую! Он ведь сказал, что не получится приехать.

Артём по-хозяйски уверенно заходит в фойе, в одной его руке — огромный букет цветов, в другой, как обычно, телефон. С кем-то говорит, хмурится. Я же смотрю на него и не могу наглядеться. Сердце сжимается, а потом взрывается гранатой, разбивая ледяную броню вдребезги и наполняя теплом.

Я капец как соскучилась!

— Минуту, пожалуйста, — прошу сбивчиво. Сжимаю ладони. — Пожалуйста, одну минуточку.

Делаю рывок в сторону, но Эля