Алекс смотрел на нее пронзительным взглядом.

— Ты не можешь любить меня так, как я люблю тебя.

Они помолчали. Теперь влага блеснула в глазах Шарлотты. Наклонив голову, Алекс стал страстно целовать ее глаза, щеки, уши. Он поцелуем стирал с ее нежной кожи каждую слезинку.

Наконец они вместе упали на кровать. Шарлотта сжала плечи Алекса, и он погрузился в ее теплую глубину.

Август 1803 года

В теплых осенних сумерках Алекс ехал верхом вместе с Люсьеном Бошем и Уиллом Холландом. Все трое наслаждались поездкой. Солнце садилось за край густого леса, окружавшего загородное поместье барона Холланда. Чувствуя после долгого дня пути близость дома, их лошади побежали резвее.

— А славное у тебя местечко, Уилл.

Уилл улыбнулся. Когда они подъехали к домику привратника, он придержал лошадь:

— Прошу прощения, я на минуту. Жена привратника заболела, и я хотел бы справиться о ее здоровье.

Уилл соскочил с лошади и исчез в крытом соломой домике. Люсьен натянул поводья и повернулся к Алексу.

— Ты так и не позволил мне поблагодарить тебя, — сказал он.

— Не за что меня благодарить, — ответил Алекс.

— Нет, есть, — настаивал Люсьен. — Я знаю о скандале, в котором пострадала твоя жена. Если бы я не попросил тебя, ты не оставил бы ее — особенно в такой момент. Если бы только ты сказал мне, что она ждет ребенка…

— Мы не знали. Кроме того, все разрешилось само собой. Шарлотта столкнулась кое с какими сплетнями, но сейчас все улеглось: никто и думать не осмелится, что Сара не моя дочь!

(Сара была его дочерью — каждой черточкой лица и изгибом бровей.)

— Да, но я очень сожалею, что…

— Люсьен, ничего не было.

Разговор прервал Уилл: он вышел из домика и вскочил в седло. Алекс пустил лошадь галопом, стремясь скорее добраться до дома. Он отсутствовал несколько часов, осматривая земли и новые прядильные фабрики Уилла. Он соскучился по детям… и Шарлотте.

Люсьен снова поравнялся с Алексом.

— Насколько я понял, сегодня твой день рождения, — лукаво заметил он. — Думаю, тебе приготовили сюрприз.

Алекс искоса взглянул на него:

— Откуда ты знаешь?

Люсьен загадочно улыбнулся:

— Я так предполагаю.

В том, что Пиппа бросилась ему навстречу прямо через зеленую лужайку, расстилавшуюся перед домом Уилла, не было никакого сюрприза. Возможно, что «бросилась» в данном случае было преувеличением: Пиппа мелкими шажками направилась к нему, тоненьким голоском крича: «Папа! Папа!» Алекс соскочил с лошади и, подбросив дочь, посадил ее себе на плечо, и она зашептала ему в ухо свои пахнувшие ежевикой секреты о котятах в амбаре и ягодах в саду.

Не было никакого сюрприза в том, что жена смотрела на него со смешанным чувством любви и желания, и Алексу с трудом удавалось держать себя в руках. Ему пришлось на какое-то время отойти в сторону и сделать вид, что он углублен в изучение фарфора Хлои Холланд (как будто он снова стал подростком). В журчащем смехе жены тоже не было ничего необычного, как и в его желании поскорее перекинуть ее через плечо и унести в спальню.

Ничего не произошло и за обедом. Сидевшая во главе стола Хлоя вела себя с очаровательной простотой — она без труда вошла в роль баронессы Холланд. Гости обсуждали возможное вторжение Наполеона и позорную смерть епископа Бернама в объятиях женщины сомнительного поведения. Никто даже не упомянул о дне рождения Алекса Он чуть не обиделся. Но может быть, Шарлотта приготовила ему что-то особенное в спальне? Скажем, огромный бант, а внутри — жена. Ему весьма понравилась эта мысль.

Дамы встали и удалились в гостиную. Алекс, Уилл и Люсьен расположились в библиотеке с бокалами виски: Внезапно двери библиотеки распахнулись, и вошел дворецкий Уилла — француз, утверждавший, что не говорит по-английски.

Алекс вопросительно посмотрел на него.

— Милорд. — В руке, затянутой в перчатку, дворецкий держал белый конверт. Он величественно поклонился и подал ее Алексу.

Алекс взглянул на Люсьена и снова заметил на его лице лукавую улыбку.

— Мой день рождения? — Совершенно верно, — подтвердил друг.

Алекс сломал печать и быстро прочел записку. Затем, вопросительно подняв бровь, взглянул на Люсьена:

— Я должен пройти наверх и «нарядиться надлежащим образом»…

Уилл с улыбкой заговорщика встал со своего места.

— В таком случае, Алекс, позволь нам тебя не задерживать.

— Кто-нибудь знает, что задумала моя жена?

Взглянув на друзей, он увидел в их глазах озорные огоньки и понял, что ответ получил. Он быстро взбежал по мраморным ступеням, на ходу пытаясь представить себе этот фантастический «надлежащий» наряд. Интересно, как будет одета Шарлотта?

Но в спальне, кроме Китинга, не было никого — ни одетой, ни восхитительно раздетой жены. Китинг разложил на постели вечерний костюм. Алекс собирался возразить, но слова замерли у него на губах: очевидно, это было частью сюрприза, задуманного Шарлоттой. С его стороны было бы неблагодарностью не подчиниться. Он все же нахмурился, когда Китинг набросил ему на плечи старое зеленое домино.

— Разве я еду на маскарад? Маскарад в этом забытом Богом краю?

— Не знаю, милорд. Я лишь выполняю распоряжение графини.

Китинг не упомянул, что Шарлотта еще два месяца назад попросила его достать с чердака зеленое домино, а поездка в день рождения была задумана ею еще раньше.

Наконец Китинг вывел своего озадаченного хозяина из спальни. В холле их ожидал дворецкий Уилла — с «дьявольски французской», как сердито подумал Алекс, улыбкой на лице. Дворецкий почтительно проводил его до кареты.

Наконец-то, подумал Алекс, ускоряя шаги. Оттолкнув руку лакея, он сел в карету.

Но и в карете никого не оказалось, и, прежде чем он это понял, дверца закрылась, и лошади тронулись. Алексу стало не по себе.

Они ехали недолго, минут двадцать. Для Алекса была приготовлена корзина со снедью, и он воспользовался ею. Но даже бокал великолепного шампанского не вернул ему хорошего расположения духа. Где его жена? Какое удовольствие пить шампанское в одиночестве? Он представил, как она сидит в карете напротив него, и его глаза потемнели. Затем он хищно улыбнулся: он отомстит за этот день рождения, проведенный в одиночестве! Домой ведь она должна будет ехать вместе с ним…

К тому времени, когда карета остановилась, Алекс уже не сердился. Выпив почти целую бутылку шампанского, он даже повеселел.

Алекс распахнул дверцу, спрыгнул на землю и оказался лицом к лицу с Китингом. Быстро оглянувшись, он увидел, что они остановились на ухоженной аллее, ведущей к загородному дому.