– Ты не против путешествия в дикую страну?

Лукреция легкомысленно тряхнула смоляными локонами:

– Там много золота, мехов, алмазов и полнокровных людей. А что еще нужно для полного счастья?

Паоло рассеянно кивнул.

– Вижу, тебя что-то тревожит, друг мой, – проговорила графиня.

– Я все думаю: кто научил Адельберта выслеживать и убивать стриксов? Откуда у него сведения о нашей семье?

– Забудь, милый. – Лукреция нежно провела прохладной рукой по щеке мужа. – Его больше нет.

– Ты права, любимая. – Граф улыбнулся. – Тем более что Голландия позади. Перед нами – бескрайняя Россия…

А в Амстердаме, в бедном домике на окраине, оплакивал незадачливого охотника его десятилетний сын.

Владивосток, ноябрь 2009 года

Карандаш уверенно скользил по бумаге, и под ним появлялись контуры лица: линия высокого лба, прямой нос, миндалевидные глаза… и грустно опущенные уголки красивых губ.

Отложив очередной рисунок, с которого укоризненно смотрел печальный Денис, Даша откинулась на спинку стула и бездумно уставилась в окно. На улице все было затянуто белесой мутью, сквозь которую не могло пробиться солнце. Туман на улице, туман в мыслях и на сердце…

Глаза слипались, но Даша упорно боролась со сном. Взгляд девушки как будто расфокусировался, и показалось, что туман заполз в дом, окружил ее со всех сторон.

Вдруг из тумана соткалось чье-то лицо. Сначала расплывчатое, неясное, оно постепенно обретало плоть, цвет, твердело чертами. Даша с интересом наблюдала за тем, как кожа фантома становится желтовато-бледной, глаза темнеют, наливаясь чернотой. Высокие скулы, немного приплюснутый нос с чувственно трепещущими ноздрями, иссиня-черные волосы… Девушка вздрогнула, словно проснувшись и осознав, что из-за окна смотрит один из близнецов-китайцев, преследовавших ее в последние дни.

Азиат сидел на узком карнизе под окном, вытянув ноги и непринужденно облокотившись о стену. Ширина карниза составляла не больше десяти сантиметров, и по всем законам физики и логики китаец должен был сверзиться вниз. Даше показалось, что его тело парит в воздухе.

Она хотела закричать, но горло сдавила судорога. Хотела вскочить, но сил не было. Азиат ласково провел по стеклу длинными пальцами. Когти противно проскрежетали по поверхности. Тонкие, изогнутые луком губы дрогнули в ласковой улыбке.

– Впусти меня, – проговорил он.

Окно было закрыто, но Даша слышала слова китайца так явственно, словно он шепнул их ей прямо в ухо. Она все смотрела на красивое и одновременно жуткое лицо и не могла оторвать взгляд.

– Впусти, – повторил незваный гость.

Не отдавая себе отчета в том, что делает, Даша потянулась к ручке. Но вовремя спохватилась и отчаянно замотала головой, отказываясь и пытаясь прогнать морок. Азиат, не сводя с девушки полыхнувших желтыми огнями глаз, прижался губами к окну и запечатлел на нем страстный поцелуй. Он целовал и ласкал стекло, словно любимую женщину.

Дашу затошнило. И все равно она не могла найти в себе силы вскочить и убежать. Китаец высунул длинный, как у собаки, синеватый язык с золотой горошиной пирсинга, провел по окну. Лукаво подмигнул девушке, мол, видишь, какой я соблазнительный, и снова лизнул стекло.

– Впусти… – змеино свистело в голове, вонзалось в мозг, сверлило монотонно. – Впусти…

– Нет… – пересохшими губами прошептала Даша, потом тверже повторила: – Нет!

Азиат разочарованно вздохнул, покойницки сложил на груди руки крест-накрест, скорчил плаксивую физиономию и вдруг, сильно оттолкнувшись ногами от карниза, полетел вниз.

Ахнув, Даша вскочила и посмотрела в окно, ожидая увидеть распростертое на земле тело. Парень падал спиной вперед, так что ему грозил как минимум перелом позвоночника.

Но внизу никого не было. Девушка изумленно разглядывала покрытую снежком брусчатку, пытаясь понять, куда делся безумец. Вдруг что-то темное загородило обзор. Невесть откуда взявшийся китаец снова прижимался к стеклу, изображая, что ласкает Дашу.

Ощутив злобу, девушка отодвинулась от окна, сложила комбинацию из трех пальцев и продемонстрировала ее китайцу. Тот ответил непристойным жестом и отбил прямо в воздухе что-то вроде задорного гопака.

Сверху свесился второй близнец. Его перевернутое тело с задравшимся кожаным плащом, мерно раскачиваясь, маячило перед окном. Лицо расплылось в застывшей, словно приклеенной улыбке. «Если он свешивается с крыши, за что он держится? И главное чем?» – мелькнула странная мысль.

Азиат сделал кульбит, завис в воздухе рядом с братом. Обнявшись, оба уставились на Дашу. «Впусти нас», – с удвоенной силой зазвучало в сознании. Понимая, что не сможет долго сопротивляться этому гипнотическому призыву, девушка глухо застонала. Обморок представлялся самым желанным, что могло с нею случиться.

Почувствовав слабость жертвы, близнецы медленно подплыли к окну, прижались к стеклу, расплющив об него и без того плоские лица. Дашу обуяло невероятное желание открыть им, впустить в комнату вместе с туманом, подставить шею под белоснежные клыки и забыть обо всем.

Она потянулась к ручке окна.

Анна распахнула ворота, заехала во двор и загнала машину в гараж, расположенный в цоколе коттеджа. Вытащила из багажника пакет с продуктами и медленно поднялась по ступенькам крыльца. «Андрей опять будет ворчать», – мелькнула мысль. Муж не любил, когда Анна одна ездила в поселок – считал, что это может быть опасно. Но сегодня Андрей задремал после обеда, и будить его было жалко. «Может, он еще спит, – с улыбкой подумала она. – Тогда и не скажу, что была в магазине».

За забором раздался звук мотора. У ворот остановился грузовичок с надписью «Монастырская вода не наделает вреда». Белобрысый водитель выскочил из кабины, окликнул Анну:

– Водичку заказывали, хозяйка?

– Да, сейчас открою, – улыбнулась женщина.

Оставив сумку на крыльце, она подошла к воротам, отперла их, посторонилась. Парень внес две двадцатилитровые бутыли. Он держал их на весу, шагая легко и быстро, словно в руках и не было тяжести. Мысленно подивившись силе доставщика, Анна пошла вперед. Подхватив пакет, отперла дверь.

– Разрешите? – замявшись на крыльце, спросил белобрысый.

– Входите, конечно, – улыбнулась женщина.

Она придержала дверь, чтобы парню удобнее было вносить бутылки, и принялась рыться в объемистой утробе сумки в поисках кошелька. Как назло, кошелек не находился.

Наверху раздался звук шагов, и веселый голос Андрея проговорил:

– Да ждем мы, ждем. И все у нас в порядке. – Потом, уже совсем другим, серьезным тоном, муж добавил: – Понял. Не волнуйся, сделаю.

Андрей, с трубкой в руке, спускался по лестнице.