– Уверен, что ты разберешься.

– Да уж конечно.

Фидель слегка призадумалась и спросила Саида, к его удивлению:

– Ну а ты что?

Она ведь никогда не интересовалась им. Он пожал плечами, искренне не зная, что ему делать после всех этих злоключений. Из них всех он был просто человеком, который влез в очень странное дело и толком нигде не пригодился.

– Вернусь к своей жизни. Восстановлюсь в университете. Попытаюсь хотя бы. Но знаешь…

Их глаза встретились и разошлись, как будто случайно.

– Мне не хотелось бы жить, зная, что параллельно с моей обычной жизнью существует другой мир, живущий по законам кровавых жертвоприношений.

– Ну, память ты себе не сотрешь, – риторически заметила она. – Хотя могу навести иллюзию, если хочешь. Нервная система будет целее.

– Но тогда я и тебя забуду, – выдал он с легким промедлением.

– А ты не хочешь?

– Нет. Хотя ты походишь на страшный сон, – серьезно сказал Саид. – Но я хотел бы тебя помнить и видеть. Может, время от времени, ведь ты – птица вольная. Я не очень понимаю тебя и те пути, которые ты выбираешь, но… был бы рад как-нибудь разобраться в этом. Правда, без Пчел и Ос.

Показалось, что на ее губах мелькнула улыбка. Но она отвернулась к окну, и наверняка сказать было нельзя. Момент был тихий. Что-то зависло в воздухе или между ними.

– Ты всегда можешь зайти и рассказать, как у тебя дела, – со смешком добавил Саид. – Вильгельмштрассе, двадцать восемь. Недалеко от Остерберга. Тюбинген. Белый домик, из которого постоянно что-то выкидывают. Приходи в гости, просто так.

Она улыбалась, теперь это было видно явно.

– Хорошо, как-нибудь, когда не будешь меня ждать.

Но они оба знали, что Саид будет ждать даже спустя много времени. Некоторые гости всегда желанны.

* * *

Хаблов решил временно присвоить себе арендованную для поездки в «Прометей» машину. Кларисса брала ее на свое имя, а он нигде не значился. Соответственно, пока она лежит мертвая, у него есть время уехать на этой тачке куда подальше.

Для начала он планировал заглянуть домой и забрать валяющуюся в жестяной банке кредитку с небольшой суммой на черный день. Можно сказать, он настал. Далее… надо купить билет куда-нибудь и отдохнуть. Испания или Португалия. Морепродукты, вино, пляж и женщины. Он заслужил.

То, что люди стали его видеть, он заметил почти сразу, как вышел из дома Клариссы. Несмотря на то что стояла глубокая ночь, какой-то ошивающийся у дома алкаш стал просить впустить его.

– Я забыл ключи, – несвязно бормотал он, облокачиваясь о мусорный бак. – Я тут живу-у-у!

– Да мне по барабану, входи, – бросил Данила, оставив дверь подъезда открытой.

Он сел в машину и выехал из переулка. По венам неслась забытая радость. Свободен! Сам себе хозяин! Да и к тому же знающий колдовское дело. Ох как он заживет… То ли еще будет. Может, и не плохо все вышло в его жизни… Каждый раз, когда фортуна поворачивалась к нему задом, он обходил ее и снова попадал под ее дары.

Из груди вырвался легкий смех.

До дома он добрался в два счета, забрал кроме кредитки еще кое-какие вещи и снова оказался в дороге.

Данила обозначил в навигаторе маршрут до аэропорта Штутгарта, затем включил радио. Из колонок понесся бодрящий рэп, которому хотелось кивать в такт, да и строчки ложились на его настроение:

– У-уху-у! – заорал он, высунувшись в окно. – Эй, чувак! Слышал? Я вообще не парюсь! Я сейчас просто на позитиве…

Вдруг слова застряли в горле.

Данила притормозил, вглядываясь в человека, который стоял на ночной улице. Это уже само по себе было странно: посреди ночи прохожий торчит на одном месте.

Чуть ли не вывалившись наполовину из автомобиля, Данила присмотрелся.

Он не мог не узнать этого бородача в клетчатой рубашке, походившего на чокнутого лесоруба. Тот жил как раз в этом районе и был первым, к кому его потащила Рут, когда они только познакомились. Мужик обитал в фургоне, который виднелся на другой стороне улицы.

Данила затормозил окончательно, неотрывно следя за давним знакомым.

Мужчина продолжал стоять, слегка запрокинув голову, и казалось, что он высматривает что-то в небе, но его глаза были затянуты мутной белой пеленой. У Хаблова все внутри похолодело. Мысли против воли вернулись к недавним событиям.

Для чего ей было столько крови? Зачем?

К ритуалу омоложения это вообще никак не относилось.

Господа велели оставить кровь на Перекрестке. Был ли это дар им или же часть еще какого-то обряда, о котором ведьма ему ничего не сказала?

Внезапно рот мужчины раскрылся, и по округе разнесся низкий утробный звук, похожий на горловое пение. Звук становился все громче, а человек упал на колени, как если бы что-то согнуло его изнутри. Изо рта показался длинный тонкий хобот белого цвета, который словно зажил собственной жизнью. Он выползал все дальше и дальше, как живой. Интуиция Данилы вопила что есть мочи: «Дави на газ и вали!», но он не мог перестать смотреть.

С болезненным запозданием до него доходило. Однажды Кларисса вывела его на Перекресток и показала что-то белое и жуткое… Оно сидело на статуе Стража и смотрело на них сверху, выжидая.

Оса. Потусторонний падальщик, которого Господа изолировали от своих миров как могли. Ведь эта тварь способна сожрать что угодно, даже самих богов… Кларисса любовно называла Ос санитарами.

«Если хочешь быстро избавиться от врагов, впусти в себя Осу. Ты медиум и можешь ее контролировать и использовать как оружие абсолютной зачистки».

Мужчина застыл в странной позе, оттопырив вверх копчик и упершись руками в тротуар. Белый хобот шевелился и вздрагивал, быстро надуваясь изнутри. На конце образовался здоровый шар, внутри которого что-то отчаянно трепыхалось, норовя продавить эластичные стенки.

А потом – БАМ! – и шар разнесся на куски. Какие-то части прилипли к лобовому стеклу автомобиля, и капли белой гадости стекали даже по лицу Данилы.

Напротив мужчины на земле извивалась длинная белая тварь, похожая на огромное насекомое с вытянутой задницей. Впервые Данила видел это вблизи.