— Смотри, в какой богатой шубенции кого-то шлёпнули, — снова подал голос из-за спины Синельников. — Аж завидки берут.

— Ему, что ли, завидуешь? — покосился в сторону лежащих, которых сноровисто обыскивали ребята в сером камуфляже, Семён.

— Да не ему самому, конечно, — поморщился Витька. — Просто мне за всю жизнь на такую шубу не заработать, наверное.

— Может, и заработать, — равнодушно пожал плечами Попович. — Только куда ты в такой шубе ходить будешь? На задержания, что ли?

— Тьфу ты, — осерчал Синельников. — С вами, товарищ капитан, разговаривать — только гороху наевшись! Я ему о прекрасном толкую, а он опять всё опошлил до уровня банального задержания! Никакого душевного роста с тобой.

— Ты посматривай лучше, где наши с тобой голубчики находятся. Вон, видишь — подняли с земли кого-то, на Туриста вроде похож…

— Точно, — хлопнул себя по ляжкам присмотревшийся Витька. — Как бы его у нас не утащили, а? В «застенки лубянки», блин. Оттуда хрен кого выдернешь потом. Тонны бумаг испишешь, прежде чем разрешат «их» подследственному какой-нибудь дурацкий вопрос задать. Что-нибудь вроде: «Что вы можете сказать относительно выражения лица гражданки Шибякиной пятого февраля сего года?» Тьфу! Год можно встречи добиваться.

— Обещали вроде, — вздохнул Попович. — Если б мы за Трофимом приехали, тогда бы шиш мы чего от них получили, а этих — может и отдадут. Сам подумай, зачем им рядовые уголовники?

— Для опытов, — буркнул Витька. — Будут делать из них неубиваемых человеков. Или ещё каких-нибудь монструозных личностей. С мозгом аллигатора, например. Не всё ведь врут про них в Голливуде, как ты думаешь? — кивнул Синельников в сторону развивших бурную деятельность чекистов.

— Балабол ты неубиваемый, — констатировал капитан. — Монструозный трепач. С мозгом аллигатора, например. Тебя самого исследовать бы не мешало. На предмет посторонних примесей в голове.

— Посторонних примесей у меня в голове нет, — не согласился с другом Виктор. — Чистейший вакуум.

— Во-во.

Минут двадцать сыщики наблюдали за слаженной работой смежного ведомства, прежде чем к ним снова подошёл майор Митрохин.

— Ну что ж, — сказал он более добродушным тоном. — Есть тут две фамилии из тех, что вы назвали.

— Только две? — уточнил Попович.

— Пока да, — майор посмотрел в какую-то бумажку. — Николаев и Мальбиев. Правда, пока только со слов самих задержанных, документов они не имеют.

— Ещё бы, — пробормотал Семён. — Кто ж им документы в побег выдаст… А третий, Сивцов? — спохватился он.

— Среди живых и легко раненых нет, — развёл руками Митрохин. — Пойдём, посмотрим на труп и на тяжело раненых. Таких трое. Может, какой-то и ваш.

С тяжёлым сердцем сыщики пошли к центру двора, где вокруг трупа крупного мужчины хлопотал фотограф. Больше на снегу никого не было — всех живых и раненых переместили под охраной в дом.

Ещё за несколько шагов до тела Семён понял, что это не Фёдор, слишком уж не совпадали габариты — лежащий на спине мертвец был не меньше метра девяносто ростом.

— Не ваш? — спросил майор, когда милиционеры подошли вплотную.

— Нет, — сказал Синельников. — А вы разве не знаете, что у убитого была совсем другая фамилия?

— Какая? — удивился Митрохин. — Вы можете установить его личность?

— И устанавливать нечего, — подтвердил с другой стороны Семён. — Это Бек. Максим Ромуальдович Беккер, если быть совсем точным. Наёмная военная сила, бывший спецназовец. Два раза был контужен, лет пять назад уволен в запас. Прибил кого-то в части до смерти, но до суда почему-то решили тогда не доводить, комиссовали по-тихому. На всю голову отмороженный тип.

— Хм, — поморщился майор. — Это минус нашей группе наружки. Вели, а не знали кого вели… Личность-то известная.

— Да уж, — вставил Витька. — С ним предпочитали не связываться. Знали, что у него «фляжка течёт». Чуть что — за ствол хватался.

— А где тяжело раненые? — напомнил Митрохину о своём интересе Попович.

— В доме. Пойдёмте.

— Слушай, а может, Сивцов опять какой-нибудь другой фамилией назвался? — озабоченно поинтересовался Синельников у капитана, пока они шли к крыльцу. — Он ведь того — тот ещё чудила у нас.

— Может, — не стал спорить Семён. — Но сначала взглянем на раненых.

Тяжело раненые лежали прямо в холле, их, похоже, только что затащили с улицы, поэтому заняться ими вплотную ещё не успели. Женщина и два мужчины. Один из них был в той самой шубе, которая так понравилась впечатлительному Синельникову.

— Ёпэрэсэтэ, — сказал Витька, едва увидев раненого в шубе. — Вот же он! Но на хрена он надел чью-то шубу? И как оказался в самом центре перестрелки?

— Что с ним? — спросил более практичный Попович, которому не улыбалось вручать Амине труп её благоверного. — Он живой хоть?

— Сюда сносили всех, у кого имелся пульс, — объяснил Митрохин. — Сейчас придёт врач и займётся каждым более основательно. Мы не предполагали, что будет столько раненых. И чего они стрелять друг в друга начали? Обычная сделка намечалась…

— А это кто? — перебил его грубый Синельников. — Что за дамочка?

— Подруга Трофима.

— Это Краснова? — поразился Семён. — Что-то её трудно узнать…

— Естественно, — пожал плечами майор. — У ней сломана челюсть, опухоль… Вот этот, кстати, ваш молодой человек постарался, — он кивнул на лежащего рядом Сивцова.

— Фёдор? — удивился Витька. — Гм… А я думал, Краснова владеет восточными единоборствами…

— Всё, отвладелась уже.

— А что такое?

— Шею сломала. Со второго этажа на голову не каждый день приземляться приходится. Хорошо, если через месяц говорить сможет, она у нас одна из главных фигурантов по делу.

— Так это её из окна взрывом выкинуло? — присвистнул Попович. — Да уж, врагу такого не пожелаешь… А что они там взорвали?

Митрохин пожал плечами — мол, и так что-то разболтался тут с вами, и немного отошёл в сторону, к одному из стоявших там коллег.

— Да сами поди какую-нибудь растяжку ставили, — начал фантазировать Витька. — Чтоб, значит, подорвать тех, кто на второй этаж поднимется. А тут у них чека, наверное, и выпала. Ну и всё — делать нече… — старший лейтенант вдруг осёкся на полуслове и замолчал.

Фёдор, лежавший перед ним на полу, вдруг быстро открыл один глаз, осмотрелся, но, едва заметив оперативников, моментально зажмурил его ещё сильней.

— Э… — сказал Синельников. — Он, того… мигает.

— Давай-ка глянем аккуратненько, что у него за рана, — предложил Попович. — А то врача так и нет до сих пор…

Они склонились над Сивцовым и стали осторожно расстёгивать богатую шубу. На меху крови было не видно. Под шубой тоже.