— Не знаю.

— Какие отношения связывают вас с Николаем Тарасовым по кличке Коля Черный, Сергеем Зипуновым по кличке Зип, Максимом Чирковым и Андреем Каштановым по кличке Каштан?

— Никаких.

— Вы никогда не были знакомы с перечисленными гражданами?

— Не знаю, может, когда-то и был. Забылось, наверное.

— В течение последнего месяца вы не встречались ни с кем из них, не разговаривали по телефону?

— Не помню, кажется, нет.

— А с Дмитрием Маляевым и Георгием Юдиным вас тоже ничего не связывает? Эти имена ни о чем вам не говорят?

— Не знаю, может, когда-то встречался с ними. Всех не упомнишь.

— Ай, как нехорошо, Толя! — покачал головой Гуров. — Дружбаны за тебя, можно сказать, костьми ложатся, даже с «кичи» весточку шлют, чтобы атамана любимого предупредить, а ты к ним так неуважительно. «Может, когда-то…» Нет, чтобы добрым словом помянуть корешей, благодарность выразить.

— Не понимаю, о чем вы говорите, гражданин начальник.

Чем дальше продвигался разговор с Басовым, тем яснее Гуров видел, что большого толка от этого разговора не будет.

Похоже, «нужный градус», на который он понадеялся, в действительности не слишком повлиял на опытного рецидивиста, уже имевшего за плечами две «ходки». Басовый выглядел спокойным и даже не особенно испуганным. Единственным, что выдавало внутреннее напряжение, был вот этот самый ступор — заторможенность реакций и предельная краткость ответов, в большинстве своем отрицательных и не дающих никакой информации.

«Нет, этого «на понтах» не расколешь, — глядя на него, думал Лев. — Если убил именно он, а похоже, что это так, отпираться будет до последнего. Здесь нужны либо железные аргументы в виде неопровержимых улик, либо… либо показания заказчика. Точнее — посредника. Ведь сам заказчик, скорее всего, даже не знаком с этим красавцем».

Вдруг в голове мелькнула мысль о телефонных звонках. Сейчас это была единственная ниточка, которая могла помочь связать Басового с музыкантами и доказать сговор. Кроме того, были еще некоторые детали, которые смогла бы прояснить телефонная «статистика».

На протяжении этого расследования полковник уже не раз мог убедиться, что Голубков — человек очень осторожный и расчетливый, лишний раз рисковать не будет. Поэтому, задумывая преступление, он навряд ли посвятил в свои планы всех четверых музыкантов. К чему такая широкая огласка? Достаточно сообщить о них кому-то одному. В этом случае, даже если посвященный не сможет помочь «в деле» сам, он, уже от себя, обратится к кому-то другому, а Голубков будет здесь ни при чем. Таким «доверенным лицом» вполне мог стать Коля Черный, руководитель группы. Он — главный, ему и карты в руки. Может быть, при анализе телефонных переговоров выяснится, что звонок в Самару был сделан именно с телефона Черного.

Но сейчас перед Гуровым была другая проблема, и, поняв, что забегает вперед, он вновь обратился к Басовому:

— У вас есть постоянное место работы?

Вопрос явно стал большой неожиданностью для Толи. Глазки его забегали по углам комнаты, и было видно, что он напрягает все свои мыслительные способности, чтобы угадать, в чем здесь подвох.

— Что, этого вы тоже не помните? — саркастически усмехнулся Лев.

— Трудно сказать, гражданин начальник, — медленно произнес Басовый. — Выпил сильно, а тут ваши еще по голове настучали. Может, и работаю где, да сейчас не припомню. С головой что-то… непонятное.

— Вот значит как. Ладно, Толя, будем считать, что первая беседа у нас с тобой не получилась. Посиди, подумай. Может, с головой снова подружишься. Отдыхай, я не тороплюсь.

Гуров вышел из комнаты для допросов и приказал охране увести Ряшенцева в камеру.

Несмотря на свои уверения в том, что не торопится, в действительности он намеревался форсировать события. Все больше фактов говорило в пользу того, что в качестве заказчика в этом деле может выступать Голубков. Зная же, насколько этот человек осторожен и бдителен, Лев понимал, что ему нельзя давать даже малейшего повода для подозрений.

На следующее утро Гурова ждали сразу две новости. Из Самары сообщили, что Димон и Жорик, в сопровождении охраны и соответствующих документов, направлены в столицу, а сотрудники технического отдела передали результаты анализа телефонных звонков.

Из этого анализа со всей очевидностью следовало, что посреднические функции при организации преступления выполняла не вся группа «X-files», а только один человек. Человеком этим, как и догадывался Гуров, оказался Коля Черный. Именно с его телефона было зафиксировано несколько звонков на самарский номер, причем даты свидетельствовали о том, что переговоры происходили незадолго перед убийством Бойцова.

Самый первый звонок был зафиксирован в начале августа. После этого в течение недели Тарасов в Самару не звонил. Следующий «сеанс связи» отмечался непосредственно перед ночью убийства. Два звонка были сделаны девятнадцатого августа и один — ранним утром двадцатого.

Больше междугородних переговоров Коля не вел, из чего Гуров сделал вывод, что подробности обсуждались уже на месте. Вполне вероятно, что, получив необходимые указания, Басовый поездом выехал в Москву, чтобы прибыть на место в день, назначенный для убийства.

Если заказчиком был Голубков, он, разумеется, знал о существующей традиции отмечать в «Ковчеге» окончание спектаклей и знал также, когда именно состоится следующий спектакль Берестова.

Пока все сходилось.

Вспомнив постоянное недовольство Орлова тем, что в этом расследовании все основывается на догадках, Гуров решил, что на этот раз у него есть все возможности подтвердить свои выводы неопровержимыми фактами. Надо лишь послать два официальных запроса. Что он и сделал, не откладывая в долгий ящик.

Первый запрос Лев отправил в самарское УВД с просьбой сообщить данные о гражданине, на которого зарегистрирован конкретный телефонный номер.

Второй был разослан по столичным вокзалам. В нем предлагалось проанализировать статистику продаж билетов по направлению Москва — Самара, чтобы определить, не передвигались ли в этом направлении следующие граждане: Дмитрий Маляев, Георгий Юдин и Анатолий Ряшенцев.

Отправив запросы, Гуров стал обдумывать план нового задержания.

Теперь, когда он уже точно знал, кто именно из «файлов» выполнял посреднические функции между заказчиком и исполнителем, ждать было нечего. Посредника нужно было брать, но брать так, чтобы никто не догадался, что это задержание как-то связано с убийством, а еще лучше, чтобы никто не понял, что здесь вообще имело место задержание.

Но как это сделать? Москва не Самара, здесь его знали в лицо, следовательно, самостоятельно подстроить какой-нибудь «казус» у него не было возможности. Все сразу обо всем догадаются, и Голубков — первый. Поручать же подобные тонкие вещи третьим лицам — всегда чревато. Чтобы «нечаянно» арестовать Колю, нужна была какая-то иная ситуация, и пока Лев не очень представлял, какая именно.