герцог Австрийский и патриарх Аквилейский. Приложил ли кто-то из этих соседей руку к подготовке мятежа, мы не знаем; но, когда жители Триеста, осажденные венецианским флотом, обратились за поддержкой к герцогу, тот без промедления послал военную помощь. Однако венецианцы оказались проворнее. Они стянули кольцо блокады еще крепче, а летом 1369 г., спешно собрав войско (отчасти наемное), разбили австрийцев наголову. Триест выдержал еще несколько месяцев осады, но после разгрома австрийских сил его капитуляция стала лишь вопросом времени. 28 ноября город пал.

Тем временем Франческо да Каррара оправдывал все подозрения, которые давно уже внушал Венеции. Он возводил крепость за крепостью вдоль Бренты, и вскоре стало понятно, что он намерен разрабатывать в этом районе соляные копи. Венеция выразила протест, не стесняясь в выражениях: ее монополия на добычу соли была ровесницей самой республики и к XIV в. обеспечивала, по-видимому, уже около 10 % валового годового дохода[183]. Каррара тотчас обратился к своему давнему союзнику, королю Венгрии, и, должно быть, остался разочарован, когда Лайош, вместо того чтобы поддержать его, предложил всего лишь посредничество. Но переговоры, в ходе которых обстановка накалилась до такой степени, что представители обеих сторон схватились за мечи прямо в Зале совета, ни к чему не привели. Венеция не собиралась идти на уступки. Монополия на соль была краеугольным камнем ее экономики, который следовало защищать любой ценой. Власти республики наняли для командования сухопутной армией очередного известного кондотьера тех времен, Реньера де Гуаски, и объявили войну.

Теперь в осаде оказалась Падуя, а венецианские отряды занялись методичным уничтожением крепостей, только недавно построенных Каррарой, и опустошением его земель. Между тем в Венеции был раскрыт новый заговор: Каррара каким-то образом сумел подкупить двух сенаторов и вместе с ними строил планы убийства всех своих главных противников в правительстве. Несостоявшимся убийцам хватило ума посвятить в свои замыслы пару проституток из Мерчерии. Те оказались патриотками. Заговорщиков немедленно арестовали, привязали к конским хвостам и протащили по улицам от Риальто до Пьяццетты, где и казнили через четвертование на традиционном лобном месте, между двух колонн. Выяснилось, что к заговору причастны и другие аристократы; одних обезглавили, других приговорили к десяти годам тюрьмы с последующей ссылкой. Наказания были жестокими, но даже их не хватило, чтобы успокоить встревоженных горожан. То и дело рождались новые пугающие слухи: Каррара отравил колодцы; Каррара собирается поджечь Арсенал… Для поддержания законности и порядка, а возможно, и кое с какими другими целями Совет десяти потребовал особых полномочий: отряжать специальные отряды для патрулирования улиц и каналов, обыскивать всех приезжих, подвергать пыткам подозреваемых и обвиняемых. Подданные только приветствовали эти суровые меры: в глазах народа Франческо да Каррара стал настоящим Антихристом.

Война продолжалась почти четыре года, до осени 1373 г. Поначалу Венеция брала верх; затем, когда на помощь Карраре, уже располагавшему внушительным корпусом наемников из Германии, подошла венгерская армия (под началом Стефана Трансильванского, племянника Лайоша), маятник качнулся в противоположную сторону, и республика потерпела тяжелое поражение при Нарвезе, на реке Пьяве. Таддео Джустиниани, к тому времени сменивший деи Гуаски на посту главнокомандующего, попал в плен, а захваченное знамя святого Марка вывесили как трофей на стене базилики Святого Антония в Падуе. За поражением при Нарвезе последовало еще одно, при Фоссануове; но вскоре после этого, когда венгры осадили какую-то венецианскую крепостцу (настолько незначительную, что история даже не сохранила ее названия), ее защитники внезапно пошли в атаку. Венгерская контратака разбилась о строй венецианских пикинеров, и Стефан Трансильванский угодил в плен.

Почетного пленника привезли в Венецию и поселили во Дворце дожей. Народ ликовал, и на то были веские причины. Чтобы вызволить племянника, король Венгрии немедленно отвел свои войска, и Каррара, оставшись без союзника, был вынужден капитулировать на самых жестких условиях. От Каррары потребовали разрушить все крепости, которые у него еще оставались, и выплатить Венеции компенсацию в размере не менее четверти миллиона дукатов. Фельтре переходил под власть республики, как залог надлежащего исполнения этих условий. Карраре удалось выторговать лишь одну уступку: ему разрешили не приезжать в Венецию, а отправить вместо себя сына, чтобы тот публично просил прощения у дожа. Церемония состоялась осенью 1373 г., в присутствии всего сената. Петрарка (по-видимому, неизменно присутствовавший при всех подобных событиях) официально сопровождал просителя и произнес одну из своих обычных высокопарных речей на латыни, восхвалив заключение мира.

Но мир оказался шатким: Венеции продолжал досаждать еще один давний союзник Каррары, герцог Австрийский. Еще целых три года деревеньки и городки на холмах в окрестностях Тревизо, и без того хлебнувшие немало горя за последние пятьдесят лет, продолжали страдать от беспорядочных боевых действий, не дававших убедительного перевеса ни одной из сторон (хотя именно там венецианцы впервые использовали несколько небольших пушек, до того времени неизвестных в Италии). Только под конец 1376 г. герцог наконец отступил, но у Венеции к тому времени появились другие заботы. Ее многолетняя ожесточенная борьба с другим, еще более упорным противником вступала в последнюю стадию.

18

Война с Генуей

(1372 –1381)

Видит Бог, синьоры мои венецианцы, никогда вы не примиритесь ни с властителем Падуи, ни с нашей Генуэзской республикой, пока мы наконец не взнуздаем этих ваших диких жеребцов, которыми вы украсили дворец евангелиста вашего, святого Марка.

Адмирал Пьетро Дориа (цит. по: Чинаццо. Войны венецианцев с генуэзцами, 1378)

17 января 1369 г. Петр I Лузиньянский, король Кипра и Иерусалима, был убит у себя во дворце в Фамагусте. Ему наследовал четырнадцатилетний сын Петр II. Дядя-регент несколько раз откладывал коронацию по причине молодости племянника, и только в январе 1372 г. юного Петра провозгласили королем Кипра, а в октябре того же года – королем Иерусалима.

Последний титул был чисто номинальным: Иерусалим оставался в руках неверных вот уже почти два столетия[184], так что вторая коронация Петра состоялась в Фамагусте, в церкви Святого Николая. Уже по дороге к церкви между представителями Венеции и Генуи вспыхнул спор за верховенство. Кое-как их удалось помирить, но на пиру, последовавшем за церемонией, делегации двух республик принялись швырять друг в друга хлебом. Завязалась драка, в ходе которой обнаружилось, что многие генуэзцы, вопреки строгому закону, пронесли в зал мечи, скрытые под плащами. Учитывая все обстоятельства, трудно поверить, что венецианцы воздержались от аналогичного нарушения, но на Кипре к ним относились гораздо лучше, чем к их соперникам, и местные