обобщениям, я бы даже сказал, человек – вообще тот, кто способен ставить цели. Все, что человек делает – он делает намерено, и в силу этого вся его биологическая жизнь и даже физическое существование приобретает целесообразность. Даже когда он старательно делает что-то бессмысленное с точки зрения своей природы или противное ей – он этим утверждает свою свободу, а это великая, на самом деле, цель. Или даже если он не знает свою цель – он ее ищет, а это тоже большое, почетное дело. Понять человека можно поняв его цели. Однако все цели нас не интересуют. Если допустим, человек падает с крыши, то куда он метит уже не так важно. Хотя, может и важно – может он для этого и падает. То есть когда дело касается человека, мы сразу видим, что у него есть много разных целей. Одни короткие – упасть с крыши, другие подлинней – попасть куда-то, третьи – совсем дальние. Предположим он так решил поквитаться со своими кредиторами. И упасть прямо перед входом в их офис.

Нас будут интересовать самые дальние цели, ведь именно им подчиняются более близкие. Соответственно, все цели так или иначе подчиняются последней – самой главной. Но когда мы задумаемся о том, откуда берется самая последняя, самая дальняя цель, мы придем к выводу, что ей неоткуда взяться. Человек не может просто придумать цель, если она ему безразлична. Она ему должна быть интересна. Значит все человеческие цели так или иначе уже заложены в человеке, потому что где же еще хранятся его интересы? Но что человеку интересно? Что для него ценно?

В человеке полным-полно интересов. Есть интересы, берущие свое происхождение в социальных инстинктах, есть – в животном эгоизме, а есть – в разуме, хотя это последнее упорно отрицается многими вполне разумными мыслителями. Но и неразумные интересы порождают действия, которые как правило контролируются или подавляются рассудком. Или, по крайней мере подпадают под таковое желание. Происходит это так. Сначала все источники подобных интересов – потребности – собираются в одно место, чтобы с ними было удобно работать. Работать, разумеется, на их удовлетворение, что в конце концов и становится целью. Но прежде, чем потребность родит цель, она должна родить ценность. Ценность – это как бы инструмент по работе с целями, то, что помогает оценить потребность – ее важность, срочность, хлопотность и т.д. А бывает, ценность в свою очередь рождает промежуточные потребности. Человек придает ценностям весовые коэффициенты, распределяет их по полочкам, окрашивает в разнообразные эмоциональные тона. Когда все наконец рассортировано, человек оценивает цели уже с более практической точки зрения и, в зависимости от наличия возможностей, превращает далее в мотивы, намерения и, наконец, в действия. Поскольку достигнуть цель иногда не получается, цели заменяются, подменяются и изменяются. Человек забывает о конечных целях и сосредотачивается на промежуточных. Ошибается в промежуточных и вспоминает о чем-то совсем ином. В результате, как видите, все так перепутывается, что понять откуда что взялось, становится совершенно невозможно.

Но это нисколько не останавливает разум в контроле над целями. Разум старается навести порядок тем, что строго ранжирует ценности и выделяет главные, которые оказываются соответствующими самым дальним целям. Но найти их причину уже нельзя. В конце концов, эти далекие цели, с гарантированной невозможностью их достичь, приводят человека к совершенно иному выводу, чем мы поспешно заключили – к осознанию того, что у всего должен быть иной смысл, нежели потребности и интересы. И поскольку в себе найти подобный смысл точно не удается, многие действия человека становятся не то чтобы бессмысленными, но не совсем прагматичными. Или, скорее "над-прагматичными". Над-прагматичность попросту означает, что не всякие осмысленные дела могут быть сведены к конкретному интересу. Но если поискать, наверняка можно найти то, что его заменяет, правда? Ведь должен же во всем этом быть хоть какой-то смысл?

2 Ценность №1

Если захотеть бесцельно позанудничать, можно попытаться найти источник некоторых весьма человечных потребностей в животных инстинктах. Например, любопытство похоже на насущную необходимость быть заранее готовым к возможной опасности, ощущение скуки – на необходимость не расслабляться, потребность быть начеку и т.п. Но занудство, которое тоже без сомнения, животно по происхождению – дело пустое. Посему оставим в покое начало практической деятельности и посмотрим на ее конец. И как только мы это сделаем, то сразу станет понятно, что самая дальняя цель у человека, самая главная цель всего – он сам. Человек для себя, как ни отпирайся, ценность. Разве можно полноценно жить без самого себя? Хуже того. Никакая ценность не может существовать без ценителя ценности, а цель – без ее постановщика. Это – непреложные факты. Соответственно, такая важная ценность требует много забот и всевозможной деятельности. И что интересно, почти всякая такая деятельность повышает эту ценность. Например, если женщина причешется, она начинает себя ценить уже немножко больше. Если юноша окончит ВУЗ, ему уже обидно работать хоть и супер, но всего лишь интендантом. А уж если поэт напишет стих, он сразу начинает так гордиться собой, что и руки не подаст.

В некотором смысле, все, что человек делает – увеличивает свою ценность. Сюда входит не только внешний вид и образование, но и например, занятия спортом, работа, отдых, общение с полезными людьми, диета. Развлекаясь и получая удовольствие, равно как изнуряя себя трудом и добиваясь результатов, человек стремится удовлетворить свои потребности, но потребность есть не просто следствие какого-то интереса, а следствие самой способности проявлять интерес – и любая такая способность уже есть потенциальная ценность, если дать интересу как следует проявиться. Так, проявление интереса к стихам вполне может обнаружить в человеке поэта, а к общению с людьми – выявить будущего отца нации. Поэтому интерес прочно связан с повышением своей ценности. Даже когда человек просто тратит на себя деньги, он как правило не беднеет, а ценнеет. И не только потребляя здоровую пищу или дорогую косметику – любая разумная покупка играет свою незаметную роль. Ибо в покупке проявляется его индивидуальность, которая своим проявлением и ценна – само ее проявление одновременно есть и повышение ее ценности. Особенно это заметно в случае больших покупок – яхты, самолета – или культурном потреблении где-нибудь в кинозалах интернета.

В этих примерах мы наглядно видим, как из одной большой человеческой ценности вытекают ценности помельче – здоровье, образование, богатство. А там – еще мельче, и еще, и еще… Возвращаясь к нашему банкроту, можно заметить,