Полковник Вернон Уолтерс (Vernon Walters), американский военный атташе в Бразилии, сообщал, что Гуларт отдавал предпочтение «ультранационалистически настроенным» офицерам по сравнению с «проамерикански настроенными». Гуларт же таким образом поощрял самых лояльных своему правительству офицеров. Насамомделеон был очень обеспокоен поддерживаемыми США военными переворотами и открыто сказал об этом президенту Кеннеди [7].

Гуларт рассматривал вопрос о закупке вертолетов в Польше, потому что Вашингтон медлил с ответом на его просьбу о закупке их в США. Посол Гордон сообщил ему про польскую закупку, что он «не может рассчитывать на то, что Соединенным Штатам это понравится» [8].

Кроме того, администрация Гуларта приняла закон, ограничивающий размер прибыли многонациональных корпораций, которую они могли выводить из страны, а филиал американской корпорации ITT (International Telephone & Telegraph) был национализирован. Пришлось долго ждать компенсации за передачу управления из-за сложного финансового положения Бразилии, но это были единственные значительные меры, принятые против интересов корпорации США.

Неразрывно вплетенной во все эти жалобы, но в то же время отдельной проблемой был ужас, который испытывал Вашингтон от бразильского «дрейфа влево»: «коммунистического/левого» влияния в рабочем движении; повсеместного «внедрения» левых; «антиамериканизма» среди студентов и остального рабочего класса (генеральный консул США в Сан-Паулу предложил Госдепартаменту, чтобы США «нашли конкурирующие студенческие организации»); общего подрыва «влияния США и влияния людей и групп, дружественно настроенных по отношению к США» [9]. Можно было подумать, что вашингтонские чиновники страдают от недостатка признания — если бы не тот факт, что перевороты всегда приводили только к усилению антиамериканских настроений по всей Латинской Америке, и в США это знали.

Предшественник Гуларта Жаниу да Силва Куадруш (Janio da Silva Quadras) также вызывал раздражение Вашингтона. Он спрашивал, «почему США могут торговать с СССР и его союзниками, но настаивать, чтобы Бразилия торговала только с США?». Так он приступил к переговорам с Советским Союзом и другими коммунистическими странами с целью восстановления дипломатических и торговых отношений. Одним словом, он был независимым [10].

Куадруш был также более или менее консервативно настроенным: он подвергал резкой критике профсоюзы, посылал федеральные войска в голодающие районы северо-востока подавлять протесты и сажал в тюрьмы несогласных студентов [11].

Но Джон Морс Кэбот (John Moors Cabot), будучи послом США в Бразилии в то время, счел законным оспаривать участие Бразилии в заседании «^присоединившихся государств». «Бразилия подписала различные обязательства в отношении США и других государств Американского континента, — сказал посол. — Я уверен, что Бразилия не собирается забывать о своих обязательствах… У страны есть обязательства — это факт. Но Бразилия может отказаться от этих обязательств, если захочет» [12].

В начале 1961 года, как только Куадруш вступил в должность, ему нанес визит Адольф Берли-младший (Adolf Berle, Jr.), советник президента Кеннеди по Латинской Америке и бывший посол в Бразилии. Берли прибыл в качестве специального посланника Кеннеди, для того чтобы заручиться поддержкой Куадруша в предстоящем вторжении в Залив Свиней. Посол Кэбот присутствовал при этом разговоре и несколько лет спустя описал эту встречу писателю Питеру Бэллу. Со слов Бэлла:

«Посол Кэбот помнит бурный разговор, в ходе которого Берли заявил, что Соединенные Штаты зарезервировали 300 млн долларов для Бразилии и неожиданно «предложил их в качестве взятки» за сотрудничество Бразилии… Куадруш был «явно раздражен» тем, что Берли отказался услышать его третье «нет». Ни один бразильский чиновник не присутствовал в аэропорту, когда этот посланник улетал» [13].

Куадруш, избранный с рекордным перевесом голосов, был, как и Гуларт, обвинен в стремлении к диктатуре — поскольку предпринимал меры, непопулярные среди олигархии, военных кругов и США, и проводил прокоммунистическую внешнюю политику. Всего через семь месяцев он неожиданно подал в отставку — по сообщениям, под давлением и при возможных угрозах со стороны военных. В заявлении об отставке он обвинил в своем вынужденном уходе «реакционеров» и «амбиции групп людей, включая иностранцев… ужасные силы, которые поднялись против» него [14].

Несколько месяцев спустя Куадруш появился вновь для того, чтобы выступить с речью, в которой он назвал Берли, Кэбота и министра финансов США Дугласа Диллана (Douglas Dillon) среди тех, кто способствовал его падению. По его словам, Диллан стремился смешать внешнюю политику с потребностью Бразилии в иностранных кредитах [15]. Как Берли, так и Кэбот в 1954 году были сторонниками свержения гватемальского президента Арбенса, чьи грехи в глазах Вашингтона повторял Гуларт [16].

В то же время Куадруш объявил о своем намерении возглавить «народный крестовый поход против реакционеров, коррупции и коммунистов» [17].

Будучи вице-президентом при Куадруше, Гуларт в августе 1961 года сам стал президентом, несмотря на неожиданный переворот и гражданскую войну, начатую частью военных с целью блокировать его, так как он считался опасным радикалом. Только вмешательство лояльных военных частей и других сторонников конституционного процесса позволило Гуларту вступить в должность [18]. Военная оппозиция Гуларту, следует отметить, появилась еще до того, как у него возникла возможность показать свое предполагаемое стремление к диктатуре. Действительно, в начале 1954 года военные продемонстрировали свою антипатию к нему, заставив президента Варгоса уволить Гуларта с поста министра труда [19]. Сомнения американцев в Гуларте также появились еще до его президентства. В 1960 году, когда Гуларт был избран вице-президентом, «озабоченность Госдепартамента и Пентагона превратилась в панику», по словам служившего в Бразилии американского чиновника [20].

Гуларт пытался продолжать вести самостоятельную внешнюю политику, начатую Куадрушем. Его правительство пошло дальше, возобновив отношения с социалистическими странами. На заседании Организации американских государств в декабре 1961 года Бразилия в ходе голосования воздержалась по вопросу о проведении специальной сессии, где должна была обсуждаться «кубинская проблема». Она также решительно выступала против санкций в отношении правительства Кастро [21]. Несколько месяцев спустя, выступая перед Конгрессом США, Гуларт подтвердил право Бразилии на собственную позицию по некоторым вопросам холодной войны. Он заявил, что Бразилия солидаризируется «с демократическими принципами, которые объединяют народы Запада, но «не является частью какого либо военно-политического блока» [22].

Журнал «Тайм», как и большинство американских средств массовой информации, никак не мог понять концепцию и практику независимости союзников Америки. В ноябре 1961 года этот журнал писал, что внутренняя политика Бразилии была «запутанной» и что Бразилию «сносило течением во внешних делах; Гуларт пытается продолжать старую игру Куадруша в международную «независимость», что означает «добиваться расположения у Востока и одновременно попрошайничать у Запада». «Тайм» критически отозвался о Гуларте по поводу того, что он просил приглашения посетить