он сжал меня в своих объятиях. Его грудь начала дрожать, и мгновение спустя я поняла, что он смеется.

Исайя смеялся.

Он был глубоким и раскатистым. Сексуальный и настоящий. То, что я хотела слышать каждый день до конца своей жизни.

— Мы свободны, — повторил Исайя мои слова, отпуская меня.

Его лицо было освещено красным и синим светом от полицейской машины. Моя щека пульсировала, и, скорее всего, на этой неделе у меня будет синяк или даже фингал. Я заблокировала все это. Я заблокировала все, кроме своего мужа.

— Я должен отпустить тебя, — он заправил прядь волос мне за ухо, — но я не собираюсь этого делать.

— Это все равно не сработает. Куда ты, туда и я, помнишь?

Он опустил поцелуй на мои губы. Это было не более чем прикосновение, но в нем было столько любви и обещания. Исайя и его простые жесты. Он брал тихие моменты, те, на которые больше всего обращали внимание, и делал из них максимум. — Я люблю тебя.

Я улыбнулась ему в губы. — Я тоже.

ЭПИЛОГ

ЖЕНЕВЬЕВА

Tри года спустя…

— Вау. — Мои глаза окинули белый шатер. — Это что-то другое.

— Они точно привели в порядок кладбище. — Исайя взял меня за руку и повел к нашим зарезервированным местам.

Мы сидели во втором ряду со стороны невесты, на месте, отведенном для семьи. Белые складные стулья были расставлены в идеальном порядке. Их было не так много, но почти все были заполнены.

Под нашими ногами зеленела трава. Участок за гаражом, который когда-то был заполнен старым хламом и запасными ржавыми деталями, полностью преобразился. На это, должно быть, у ребят ушли месяцы.

Старые машины были перевезены за здание клуба. Они были скрыты рощей деревьев. Трава была коротко подстрижена, удивив всех нас пышным ковром, который скрывался под многолетним запустением.

В цветочных горшках росли разноцветные петунии и зеленые лианы сладкого картофеля. Деревья по краю участка за последние три года сильно разрослись. Их листва закрывала часть яркого июньского солнца.

— Теперь мы можем устроить здесь нормальное барбекю. — Исайя оглянулся через плечо на цементную площадку и стол для пикника возле стальной стены магазина.

Я проследил за его взглядом, представляя себе отца, сидящего там. Стол стоял на том же месте, что и много лет назад, когда у нас состоялся один из первых разговоров. Прошло уже более трех лет, а воспоминания о нем все еще вызывали слезы.

— Он был бы так зол сегодня, — пробормотала я. — Но он бы все равно пришел.

— Как и все мы. — Исайя подвел меня к нашим местам. Напротив, нас Брайс боролась с трехлетним Ксандером и двухлетним Зиком.

— Сидеть. Лежать. — Ее ноздри раздувались. — Если вы двое не прекратите драться, я клянусь…

— Дядя Сайя. — Ксандер перепрыгнул через спинку стула в объятия Исайи.

Исайя поймал его. — Эй, парень. Ты хорошо ведешь себя с мамой?

— Нет. — Он ковырялся в пуговице на белой рубашке Исайи.

Я не часто видела своего мужа одетым. Обычно он был в своем гаражном наряде — футболке, джинсах и мотоциклетных ботинках. Но эти выходные были вторые подряд, когда он надел накрахмаленную рубашку, закатал рукава, чтобы показать татуировки на предплечьях, и натянул пару черных брюк. Сапоги остались.

В моей душе вспыхнул прилив тепла. Как и в прошлые выходные, сегодня я смогу расстегнуть пуговицы на этой рубашке и взять в руки всю эту покрытую чернилами кожу.

— Ну что? — Брайс повернулась на своем стуле. — Каково это — вернуться?

Я улыбнулась ей, потом Исайе, который пытался научить Ксандера подмигивать. — Хорошо быть дома.

После трех лет, проведенных в Миссуле, мы с Исайей вчера переехали домой.

В прошлые выходные я окончила юридический факультет, став лучшей в своем классе. В понедельник будет мой второй первый рабочий день в фирме Джима, на этот раз в качестве адвоката.

Мне еще предстояло сдать экзамен на адвоката, но Джим был абсолютно уверен, что я пройду его безупречно. Пока что я снова буду находиться под его крылом, учиться и расти, пока однажды, возможно, он не передаст мне практику.

Я переместилась на своем стуле, ища в толпе его доброе лицо. Я нашла его через три ряда. Он сидел рядом со своей женой Коллин, ее светлые волосы были закручены в причудливый узел. Они оба улыбнулись, когда я помахала им рукой.

Было хорошо оказаться дома, снова в окружении семьи.

В Миссуле мы с Исайей были одни. С моим плотным расписанием занятий и его долгими часами работы в небольшом гараже, где он занимался рутинным обслуживанием автомобилей, мы не встретили много друзей. Иногда в выходные мы ездили в Ларк Коув, чтобы навестить Кейна, Пайпер и их детей. Сюзанна приезжала в Миссулу раз в два месяца. Она спала в маленькой гостевой спальне и рассказывала мне истории об Исайе из его детства.

Я потеряла свою единственную семью, когда умерла мама, но ее смерть привела меня к новой семье.

— Привет. — Эмметт хлопнул Исайю по плечу, садясь на свободное место рядом с нами. — Готов к этому?

— Нет. — Исайя нахмурился. — Есть шанс, что мы сможем отговорить ее от этого?

Эмметт наклонился к нам и осмотрел палатку. — Дэшу, Лео и мне понадобилось три часа, чтобы разобраться с этой гребаной палаткой. Я не против, если она все отменит, но ей лучше держать бар открытым.

Я хихикнула, снова оглядываясь по сторонам. — Где Лео?

— Опаздывает, как обычно. — Эмметт пожал плечами, затем достал из кармана сосательную конфету Dum Dums для Ксандера. Глаза парня расширились, а глаза Брайс сузились.

— Это пятый. — Она покачала головой, когда Эмметт протянул один Зику. — Когда они будут отскакивать от стен от сахарного кайфа, я позволю тебе присмотреть за ними, пока мама наслаждается открытым баром.

Мы все рассмеялись, а потом, конечно же, Лео опустился на стул рядом со мной. Он наклонился, чтобы поцеловать меня в щеку, а затем протянул руку через мои колени, чтобы пожать руку Исайе.

— Это официально? Вы, ребята, вернулись навсегда?

Исайя кивнул. — Со вчерашнего вечера.

Мы приехали в город до наступления темноты со всеми нашими вещами, упакованными в кузов трейлера U-Haul. Исайя тащил его за своим грузовиком, а я следовала за ним на своей машине.

С каждым месяцем Исайе становилось все удобнее возить меня. На его мотоцикле это всегда было проще. Тем не менее, по большей части мы ездили по отдельности, или я возила его. Не было никакой спешки. Не было причин, по которым он должен