И разнесутся вечною музыкой декабря, в котором ты был рожден когда-то, моросью, порывами ветра, облаками, шагами, жизнями… слова, однажды звучавшие в старом треке «Идеальный шторм» исполнителя с загадочным названием ST1М, что проигрывал древний, но еще работающий плеер, наушники которого лили музыку в уши сталкера… только-только встретившего в Троте сероглазую девушку, которая посмотрела на него так, как не смотрела до этого ни одна женщина в большом мире…

Где-то вдали виднеется земля, Но волны накрывают с головой, И завтра здесь буду уже не я, Я утону и выплыву совсем другой…

* * *

Все обозримое пространство занимал ослепительный белый свет. Он струился, обнимал, вихрился и силился проникнуть в самые дальние уголки сознания идущего, чтобы стереть там остатки памяти.

Реверс пробирался через нескончаемую кутерьму, без цели и не имея четкой ориентировки. Такое когда-то уже было. Наконец сквозь белую пелену он сумел различить силуэт.

Орел сидел, скрестив ноги. Он ждал его… Реверс остановился. В первую минуту он даже ничего не испытал – ни удивления, ни радости, ни растерянности.

– Мы снова здесь, в тоннеле, ведущем в пятый круг? – спросил Реверс, и только когда спросил, до него самого вдруг начало доходить, что сказал.

И сразу нахлынуло все разом, и радость от того, что Орел жив, и удивление от того, что так смогло случиться, и растерянность от непонимания, как же оно так все случилось, что он пережил одно, а оказалось совсем иное…

– Да, потому что ходка закончилась, – ответил напарник, – когда исчерпала сама себя. Круг замкнулся, и ты вернулся к месту старта, чтобы начать следующий.

– Так это все… начиная с ошибкой насчет Зубра, было лишь тренировкой? Постановкой по твоему сценарию?

– Согласись, это было полезно и помогло тебе прийти к себе самому, – подметил Орел. – Правда, не совсем по-моему. Я ассистент режиссера, но не автор и не режиссер. Так, разве что иногда подсказывал эпизоды и повороты сюжета.

– Так что теперь, конец? Или…

– Ага, размечтался! Кто ж тебе даст отлеживаться в сторонке, когда тут такая шрапнельная каша заваривается, – произнес Орел. – Ты больше не кандидат. Испытание пройдено. Вот теперь мы отправимся в Путь.

Реверс в сердцах воскликнул:

– Вот же ж!.. А я только-только решил, что ходка завершилась неудачей и я слабак, не смог добраться до цели…

– Ты рановато себя записал в неудачники и уж точно слишком рано решил, что ничего не можешь изменить. В Троте закручивается такой ураган, что ни один сильный сталкер лишним не будет. Тем паче с таким уникальным опытом, как у тебя, Ангел!

– Ну, я вообще-то сдаваться не собирался… Если ходка к цели не привела, то, значит, нужно искать другой путь и снова в…

– Ха! Мне и в голову не приходило, что ты способен сдаться, – заверил Орел. – Кстати, если попросишь, твой мизинец может вернуться, это не проблема. Только надо по-настоящему захотеть… Все, что в Зону попало и в ней есть, может трансформироваться и менять форму и содержание в любом направлении. Палец никуда не делся, он просто временно находится в другом состоянии.

– Мне кажется, что я этого не… не особенно-то и хочу, – задумчиво сказал Реверс. – Поэтому вряд ли он вернется. Девятипалость не мешает мне стрелять и драться. А шрамы напоминают, не дают забыть…

– Ну, это твой выбор. Давай собирайся с духом, и в путь. Рано нам в пятый сбегать, прятаться, головы в Колодец совать, как страусы. Вверху дел непочатый край.

– Мда-а… я уже понял, что мерзопакостные пузыри и все такое прочее, по ошибке принимаемое за порождения самого Трота, не просто сон… Бр-р-р! – Реверс вздрогнул и встряхнул головой. Добавил: – Только я пока не разобрался, это было погружение в наведенную проекцию, чтобы таким образом передать мне информацию о положении дел скорбных наших, или, наоборот, это я послужил разведывательным зондом. Шпионом, который в силу наличия неких персональных свойств ухитрился пробраться через линию фронта и внедриться в тыл врага для сбора данных и выполнения диверсионных действий…

– Во-от, теперь ты знаешь, что у нас нет другого пути, как помогать… э-э… нашей родной чужеродности. Вперед! – скомандовал проводник. – Я как раз подходящее шоссе вспомнил, по нему начнем идти, чтобы добраться на самый верх, к Периметру. Скоро Новый год, а говорят, как встретишь его, так и проведешь.

– В дороге…

Время – слабый настой смерти…

Эрих Мария Ремарк

…Меньший, прокладывавший путь, чтобы не терять время, занялся ревизией своего запаса тестовых камешков. А потом ходка вновь продолжилась, и, конечно же, вскоре из тумана появился очередной монстр, жаждущий подкрепиться свежей человечиной. Этот, судя по его внешности, получился из медведя. Стычки не случилось, напарники метко расстреляли тварь с приличной дистанции, не подпустив. И продолжили слаженно, отработанно прокрадываться по шоссе. До следующего монстра, одинокого мутаволка, которого моментально прикончили, стоило зверюге появиться в поле зрения…

Они шли и шли вперед, больше не тратя драгоценное время на остановки, помня главнейшую заповедь бродяг, что дорогу осилит идущий.

Не прекращая движения, большой сказал:

– Ангел, надо поговорить. Я тебя не спрашивал, а сам ты не говорил… Так почему ты захотел возвратиться в Трот?

– Я обещал своему напарнику, который дал мне имя Ангел, что буду хранить его девушку. Я не выполнил обещанное. Она вдруг исчезла, я не смог обнаружить даже следа ее, хотя рыскал повсюду… Вот так, в поисковой ходке, я стал Ангелом-хранителем для других. Чтобы компенсировать. Помогал людям находить себя, кому выжить в Зоне, а кому, наоборот, покинуть ее… Потом и сам ушел, когда понял, что не имеет смысла за других проходить ходки, которые они должны пройти только сами. После всякое было, а осенью прошлого года по времени большого мира я вдруг узнал, что она все-таки жива, просто покидала Трот и сейчас вернулась в него… Я решил, что если уж я не знаю, жив ли Тигр, но узнал, что его девушка вернулась сюда, и не просто так вернулась, а потому что в…

– Постой! – Большой даже остановился, прекратил движение, первым следуя своему призыву. Повернулся к меньшему, уставился на него и голосом, прервавшимся от волнения, спросил: – Твоего… напарника звали Тигр?

– Ага, в миру Валентином, как я потом узнал. – Его спутник тоже остановился, чтобы ответить. – А меня просто Витьком сначала звали, пока он мне имя не…

– Как-как?

– Вот он мне оставил на память иглу. – Меньший полез куда-то за пазуху. – Это мой талисман, я тебе не показывал, не до того как-то было, пока мы…

Он добыл обломок некогда ядовитой иглы из тех, что мечут в цели иглометы – мутировавшие из ежей твари Зоны.