– Расскажите поподробнее о том, что происходит. Из вашего письма я понял, что некто отчаянно досаждает вам с неясной целью, но что конкретно он делает?

– Он всячески изводит меня. Внезапно, ниоткуда, появляется и вновь исчезает, стоит мне только обратить на него внимание. Но теперь я полностью уверен, что это кот.

– Где он появляется?

– Чаще всего я застаю его в обеденной зале или в галереи первого этажа. Еще в саду.

– Сад примыкает вплотную к склону горы, как и левое и среднее крыло дворца. Как он, по-вашему, туда проникает?

– Вот уж чего не знаю! – нахмурился Гросер Люве. – Да и какая, собственно, разница?

– Большая на самом деле. Одно дело, если он взбирается на гору по практически отвесной стене, и совсем другое, когда незаметно проникает во дворец через один из входов.

– Но каким образом? Я имею в виду второе, поскольку первое кажется мне вовсе невероятным.

– Во дворец можно легко проникнуть через потайной ход.

– Потайной ход?! – Грива старого барона от удивления вспушилась, а брови поползли на лоб.

– Винные подвалы.

– Как-как? – еще сильнее удивился барон. – Но ими уже давным-давно не пользовались. И дверь, насколько я знаю, была закрыта на замок изнутри.

– Вы ошибаетесь, херр барон, – выдержав эффектную паузу, сказал Шерлок Зай. – Мы только что вошли именно через подвал. Так что преступник вполне может использовать этот ход, чтобы проникать к вам.

– Какая наглость! Я велю сейчас же закрыть двери, – потянулся он за колокольчиком, стоящим перед ним на столе.

– Прошу вас, успокойтесь. Не будем торопиться.

– Но почему?

– Мы должны выяснить, что нужно от вас коту. А заблокировав двери, вы лишь спугнете его.

– Как скажете. – Гросер Люве опустил лапу и недовольно поерзал в кресле.

– В таком случае продолжим. Что именно делает кот?

– Ничего! – развел лапами барон. – У меня складывается впечатление, будто он просто издевается надо мной. Стоит мне его заметить, как он пускается наутек. И каждый раз все происходит настолько неожиданно, что у меня начинает бешено колотиться сердце. Я старый зверь, и однажды оно может не выдержать.

– Вещи не пропадают? Может быть, еда?

– В том-то и дело, что нет.

– Опишите его.

– Серый, с белыми полосками. Очень пушистый. В пол моего роста. И еще носит широкополую шляпу – не пойму, что за блажь такая. Зачем коту шляпа? – барон вопросительно уставился сначала на Шерлока Зая, а затем на меня. Я только пожал плечами, а мой друг остался невозмутим. – Глаз его я не разглядел, поскольку они таились под полями шляпы.

– Ясно. Что-нибудь еще происходило во дворце?

– Много чего, – замялся барон, затягивая с ответом. Шерлок Зай его не торопил. – Если бы только был кот… Понимаете, – Гросер Люве в нерешительности пожевал губами, – происходят очень странные вещи… Видения, очень страшные…

– Расскажите о них поподробнее, – подбодрил барона Шерлок Зай.

– Страшные светящиеся образины – они появляются исключительно ночью, – было заметно, что старику с трудом дается рассказ. – Берутся они ниоткуда и в разное время. Скалятся в окна, кривятся.

– Образины облюбовали какое-то конкретное место или возникают где угодно?

– Я их наблюдаю в окна спальни. Но дворецкий клянется, что тоже их видел, только из своих покоев.

– Где возникают рожи, и что предшествует их появлению?

– Они появляются внезапно то в одном окне, то в другом. А насчет предшествует… Не знаю, вроде бы ничего такого.

– Значит, внутри комнаты они не возникают?

– Слава богу, нет, – поежился барон.

– Рожи появляются каждый день?

– Не всегда, но никакой закономерности я не обнаружил.

– Когда вы их наблюдали в последний раз?

– Вчера ночью.

– А до этого?

– Позавчера и двумя днями раньше.

– Припомните, может быть, ночь, когда образина не появлялась, чем-нибудь отличалась от прочих?

– Тогда был сильный ветер, в саду повалило одно дерево и обломало множество сучьев. Но я не вижу никакой связи.

– Херр барон, вы доверяете дворецкому?

– Как самому себе!

– Неужели можно быть настолько уверенным в звере?

– Он не давал повода для обратного, – сухо отозвался барон. – К тому же он служит у меня уже пять лет, и я неплохо его изучил – совершенно безобидный и преданный малый.

– Предположим. А Гаунер?

– Прохвост, каких поискать, – поморщился Гросер Люве.

– Зачем же вы его держите?

– Не поверите: я ему доверяю, – вздохнул барон. – Он, конечно, проворачивает всякие гнусности за моей спиной, но зато держит в полном порядке все дела.

– Не совсем вас понимаю, если честно.

– Крадет он по мелочи, зато все крупные дела в ажуре. Иногда Пердье устраивает управляющему показательные разносы, после чего Гаунер становится шелковым. На некоторое время.

– Понятно… У вас есть завещание?

– Разумеется!

– Кому и что вы завещаете?

– В предыдущем я указал племянника – больше передать наследство было некому. Но когда я послал ему письмо с просьбой о помощи в трудную минуту, он проигнорировал мой призыв. Тогда я переписал завещание: десятую часть всего, чем я владею, кроме дворца, унаследует Пердье; остальное, включая дворец, отойдет городу. Не дело, чтобы такое огромное помещение пустовало, когда может приносить пользу. Здесь разместится детский приют. Пердье получит при нем должность управляющего делами.

– У вас не было конфликтов с Хансом Люве?

– Ни единого! В детстве, когда его родители безвременно скончались, я приютил мальчишку и растил как родного. Но, повзрослев, Ханс вдруг заявил, что не желает жить во дворце, слывя богатым бездельником. Ему хотелось свободы – я не стал его отговаривать.

– То есть он покинул вас по собственной воле?

– Именно так, – кивнул Гросер Люве. – Возможно, я несколько перегнул палку, опекая его. Своих детей у меня не было.

– Понимаю. Херр барон, кому вы рассказывали о нашем приезде?

– Хм-м, – нахмурил кустистые брови старый лев. – Никому, насколько я помню. Кроме дворецкого. Письмо я запечатал лично и отправил с Пердье.

– А ответное письмо? Вы его получили запечатанным?

– Да.

– Можно на него взглянуть?

Барон тяжело поднялся из кресла, прошел к секретеру и, порывшись в нем, вынул письмо.