и мы с моей милой невестой уберемся восвояси. Ты знаешь, что у Саттонов есть просто отменное имение в Гэмпшире?

Уинифред замерла. Сегодня наконец-то все закончится. Может, Стеллан и не верит в это, но Уоррен убьет Дарлинга.

– Разумеется, на твой счет я беспокоюсь гораздо больше, – протянул он и с преувеличенным интересом принялся изучать собственные ногти. – Теперь, когда мистер Уоррен знает о Тедди, письме и убийстве того старика, вряд ли ты отделаешься легким выговором. Впрочем, я мог бы помочь тебе сбежать, если бы ты…

– О письме? – резко спросила Уинифред, невольно подаваясь вперед. – Что ты имеешь в виду?

Юноша осекся и в замешательстве поглядел на нее.

– Письмо о компании, которое ты подделала.

– Откуда ты о нем знаешь?

– Откуда… Ах да!

Сделав вид, будто он только этого и ждал, Стеллан с ленивой грацией запустил руку в карман и вынул… ее веер. С резной костяной ручкой, украшенный мелким кружевом ручной работы. Тот самый, который она оставила на кресле в кабинете лорда Уилкиса в свою первую встречу с Теодором. Вот только голос собеседника виконта принадлежал не Стеллану.

– Откуда он у тебя?

– Мне передали его пару недель назад. – Юноша со щелчком раскрыл веер и принялся манерно им обмахиваться. – Слыхал, что Уинифред Бейл проявила возмутительную неосторожность.

Стеллан не может быть знаком с гостем лорда. Выходит, веер ему отдал сам лорд Уилкис. Но зачем? И как юноша провел связь между ее веером и поддельным письмом? Лорд Уилкис не может знать о подделке. Стеллана что-то связывает с собеседником виконта. А тот откуда-то узнал о письме и о том, что Уинифред принесла фальшивку. Выходит, это либо кто-то из партнеров Уоррена, знающий правду, либо кто-то из его людей.

Ей вспомнилось одно бесцветное лицо. Один тихий, незапоминающийся голос. Так вот почему она не узнала голос собеседника лорда Уилкиса – им был молчаливый секретарь мистера Уоррена!

– Так ты работаешь на Холбрука? – быстро спросила она.

Стеллан казался искренне удивленным. Уинифред поняла, что он уязвлен ее предположением, а не восхищен верной догадкой.

– Какой вздор! Это Джеймс Холбрук работает на меня! Он старый управляющий моих родителей. Пару лет назад мы с ним вступили в кое-какой сговор и порядочно сгребли денег, но потом папочка нас раскрыл, и Холбрука погнали взашей. Впрочем, я не потерял с ним связь – он умный малый. – Стеллан закрыл веер и, держа его на пальце за кольцо, полез в нагрудный карман за часами. – Холбрук прибился к мистеру Уоррену, но очень скоро захотел уйти – платят сущие гроши, а работы по горло. Но уходить от него страшнее, чем оставаться, ты и сама это знаешь. Я в ту пору уже познакомился с Тедди, узнал о его планах касаемо тебя и твоего работодателя и предложил Холбруку начать работать вместе с мистером Уорреном, а не на него. Мы кое-что знали о письме, разумеется. Я раздобыл ему приглашение на тот бал, он должен был опередить тебя и первым выманить у лорда Уилкиса письмо. Его мы планировали выменять у мистера Уоррена на долю в деле. Но это было сложно – у Джейми совсем нет тех способностей, какими располагаешь ты. К тому же виконт сжег послание, и бедняжка Холбрук совсем уже отчаялся, когда вдруг заприметил твой веер на кресле и догадался, что ты его обошла. – Юноша положил веер на свой стул и начал его разглядывать, будто мысленно воссоздавая события двухнедельной давности. – Мы подозревали, что настоящее письмо у тебя, но Холбрук за пару лет достаточно изучил и тебя, и мистера Уоррена, чтобы утверждать: ты не станешь ему лгать. По глупости я упустил из расчета Тедди – а зря. Нам оставалось только ждать. Когда позавчера ты принесла письмо, Холбрук понял, что это фальшивка, а я – что поразительно долго остаюсь в роли проигравшего. Я решил дать тебе еще один шанс, но было слишком очевидно, что ты меня просто использовала. – Стеллан наконец взглянул на нее и весело улыбнулся. – Ты знаешь, что нет никого, кого история любит больше, чем победителя?

Юноша слишком много о себе мнит. Она и воспользоваться-то им толком не смогла.

– Но почему тогда Холбрук не рассказал Уоррену о подделке? – слабым голосом на грани кашля спросила Уинифред. – Если он все слышал, то мог рассказать в тот же вечер.

В голове билась мысль о том, что ее могли раскрыть еще раньше. Но она уже выяснила все, что хотела. К тому же Стеллан то и дело поглядывал на свои часы, а значит гости могли прибыть в любую минуту.

– Он не решился раскрыть себя. Как бы мистеру Уоррену понравилось узнать, что его секретарь мешает карты его лучшей шпионке? Нет, предпринимать что-то насчет письма было слишком поздно, да и я не спешил тебя компрометировать. Но после нашей последней встречи я изменил свое мнение и все выложил твоему хозяину. Сказал, что тот слух на балу пустил я и с виконтом беседовал тоже я, так что Холбрук остался в тени. А я заручился хорошей сделкой.

Уинифред притворилась, будто закашлялась. В действительности в горло будто насыпали песка, и деланый кашель не принес ей ни малейшего облегчения.

– Зачем… ты мне это… рассказываешь? – выдавила она между приступами.

– А что ты теперь сделаешь? Холбрук бесполезен, и даже если ты сдашь его, я ничего не потеряю. А если надумаешь-таки воспользоваться моим предложением и сбежать, зачем тебе…

Его слова заглушил громкий кашель Уинифред.

– Господи помилуй! – насмешливо протянул Стеллан. – Со мной этот трюк не пройдет, хватит надрываться.

Не обращая внимания на его слова, Уинифред закашлялась еще усерднее, делая судорожные вдохи между приступами. В «Рассвете» одна из девочек однажды заболела чахоткой, и ее надрывный сухой кашель не прекращался день и ночь. Уинифред так его возненавидела, что запомнила на всю жизнь.

– Хватит. – В голосе юноши появились нотки беспокойства. – Я знаю, что ты притворяешься.

Горло ужасно саднило. Уинифред откинула голову, вздымая грудь и тяжело хрипя. Ох, сколько еще времени понадобится этому болвану, чтобы поверить, что она не притворяется? Неужели она настолько неубедительна?

– Уинифред? Тебе правда плохо? – уже без насмешки спросил Стеллан.

Его голос становился то тише, то громче, будто он вертел головой, ища стакан воды. Так ничего и не отыскав, Стеллан метнулся к ней и положил руки ей на плечи. Как, черт возьми, это должно ей помочь?

– Уинифред…

Освобожденными от веревки руками она схватила юношу за длинные волосы и с силой вмазала ему коленом по лицу. Оглушительно хрустнул нос.