Она поднялась, чтобы дотронуться до моей руки. Я позволил ей это, хотя она была рабыней.

Леди Флоренс обошла вокруг маленькие столики и встала перед меховой подстилкой, глядя на свое новое приобретение.

— Ты — рабыня, Мелпомена, — сказала она.

— Я не огорчена этим, госпожа, — ответила Мелпомена.

Внезапно хозяйка злобно ударила своей маленькой ножкой лежащую на спине невольницу. Мелпомена закричала от боли.

— Встань на колени, — подсказал я ей.

Она быстро встала на колени перед госпожой, опустив голову. Я увидел, что леди Флоренс смягчилась. Мне не показалось, что она прикажет убить Мелпомену сейчас же.

— Твоя месть рабыне оказалась великолепной, — сказала леди Лета.

— Это было прекрасно, — добавила леди Перимена.

— Спасибо, — ответила леди Флоренс, глядя на своего бывшего врага, лежащего у ее ног.

— Ты оставишь ее прислуживать тебе? — спросила леди Лета. — Это было бы забавно.

— Она слишком сексуальна, чтобы быть прислугой, — ответила леди Флоренс.

Мелпомена улыбнулась, нагнув голову.

— Ты превратишь ее в одну из своих конюшенных рабынь? — спросила леди Перимена.

Леди Флоренс взглянула на меня. Но я уже поправил свою тунику.

— Нет, — ответила она, — я не пошлю ее на конюшни.

Я был разочарован. Мелпомена могла бы превратиться в великолепную конюшенную девицу. Даже одно ее появление в конюшнях будет вселять бешеное желание в мужчинах.

— Нет, — повторила леди Флоренс, — я продам ее в Ар. Вот почему я пригласила Теналиона в мой дом сегодня вечером. У него уже приготовлена в повозке клетка для нее.

Леди Флоренс взглянула на работорговца.

— Можете забрать ее, Теналион.

— На четвереньки, голову вниз, рабыня, — приказал работорговец, встав на ноги и приблизившись к невольнице.

Та немедленно приняла требуемую позу.

Он отстегнул цепь от кольца на полу и затем от петли у девушки на щиколотке. Тот конец цепи, что был прикреплен к петле на ножном кольце, Теналион присоединил к петле на ошейнике девушки, так что цепь могла служить поводком. Затем он перебросил цепь у нее между ног, а сам снял кольцо с ее щиколотки и отдал его Роналду. Тот положил его в коробку, лежащую на столе.

— Как вы думаете, она хороший материал для рабства? — спросила леди Флоренс.

— Она еще не обучена и нуждается в правильном питании, а также в упражнениях и наказаниях, — сказал Теналион, — но я думаю, в свое время Мелпомена превратится в великолепную рабыню.

Он спокойно посмотрел на леди Флоренс. Я пришел к заключению, что Теналион считает — окажись леди Флоренс в сходных обстоятельствах и условиях, она тоже превратилась бы в великолепную рабыню. Я полагал, что клетка в его повозке вполне бы вместила обеих.

— Благодарю вас за ужин и чудесный вечер, — сказал Брендон, префект Бонда, — теперь я должен вернуться к своим людям в город.

— Я тоже приношу мою благодарность, — присоединился к его словам Филебас, кредитор из Венны.

Он смотрел на обнаженную рабыню, стоявшую на четвереньках, с цепью, свисавшей у нее между ног.

— Я не ожидал, что так скоро получу все свои деньги.

И эти двое, обменявшись комплиментами с хозяйкой, удалились из залы.

Я увидел, что дверь не заперта. Теперь в этом больше не было нужды. Леди Флоренс вновь оглядела нагую, оробевшую Мелпомену.

— Уберите эту шлюху с моих глаз, — приказала она. — Посадите в клетку, увезите в Ар и продайте. Выставьте на торги обнаженной!

Теналион улыбнулся.

— Она часть вашего имущества, — сказал он, — предмет купли-продажи. Я не случайный работорговец. Это мой бизнес. Я не могу просто забрать ее из ваших владений.

— Она не стоит и медяка, — ответила леди Флоренс, — я отдаю ее вам даром.

— Она имеет цену, — заметил Теналион, разглядывая обнаженные формы рабыни.

— Дайте мне тогда, — ответила леди Флоренс, — одну монетку в десятую долю медного тарска.

— Я честный человек, — заявил Теналион. — Позвольте мне заплатить вам за нее примерную цену, среднюю по месячным торгам.

— Сколько? — спросила леди Флоренс с любопытством.

Теналион положил ей в руку серебряный тарск.

— Так много?

— Да, — ответил работорговец, — она красива, и в ней есть огонь рабыни. Мужчины много платят за таких девиц.

Леди Флоренс сжала в руке серебряную монету. Теперь Мелпомена принадлежала Теналиону из Ара.

— Я продала тебя, Мелпомена, — сказала госпожа невольнице. — Ты — проданная рабыня!

— Да, госпожа, — ответила Мелпомена и обратилась к Теналиону: — Господин!

— Слушаю тебя, — ответил он.

— Можно спросить?

— Да, — разрешил он.

— За сколько меня продали?

— За один серебряный тарск.

— Ах! — выдохнула Мелпомена.

— Смотри окажись достойной этих денег, — проговорил Теналион.

— Да, господин, — ответила Мелпомена.

— Не сомневаюсь, Теналион, — сказала леди Флоренс, — что скоро вы поставите на ней клеймо.

Она говорила это небрежно, но я видел, что ее интересует этот вопрос.

— Я поставлю клеймо в моем лагере, послезавтра перед восходом солнца, — ответил Теналион.

— Понятно, — произнесла леди Флоренс.

— Не бойтесь, леди Флоренс, — уверил он, — ее бедро скоро познает поцелуй горящего железа. Скоро она полностью превратится в рабыню.

— Хорошо, — сказала леди Флоренс и добавила: — Не дайте ей убежать.

— Рабы не убегают от Теналиона из Ара, — произнес он и спокойно посмотрел на нее.

Хозяйка вздрогнула от его взгляда.

— Понимаю, — проговорила она.

Я улыбнулся про себя. Даже если охрана Теналиона небезупречна, как у большинства работорговцев, куда могла бы пойти обнаженная женщина в ошейнике? Если она бы и сбежала от одного хозяина, то скоро попала бы к другому. Превратившись в раба, рабом и остаешься.

— Ваша месть врагу, леди Флоренс, — сказала леди Лета, глядя на Мелпомену, — безусловно, полна и превосходна.

— Да, — согласилась леди Перимена, — вы отдали ее в рабство, вы опозорили и унизили ее, вы заставили ее развлекать ваших гостей, танцевать перед конюшенным рабом, а затем разделить с ним меха. А теперь вы продали ее.

— Безусловно, — согласилась леди Флоренс, — теперь моя месть полна и превосходна. Но если это так, почему я чувствую неудовлетворенность?