Стремительно угасающее сознание человека, выталкиваемое из тела мутацией, в последнюю секунду осознало, от чего погибло население некогда могучей немецкой базы. От глупости и по неосторожности. Ослепленные собственной властью и величием, светила Рейха открыли ящик Пандоры, и лишь ледники Антарктики сумели придавить крышку страшного ящика вновь — на долгие сто лет, пока он, Ежи, не распечатал его опять…

Ложная надежда… Выведенный в телах истерзанных пленных, рожденный в страшном грехе, вирус не мог защитить человечество от мутации — он и был самой чудовищной из мутаций и обращал в чудовище каждого, кто смел к нему прикоснуться…

— А вот теперь начались настоящие проблемы, — палубой ниже выразил общую мысль Батон, вслушиваясь, как где-то вверху над потолком гулко топают могучие лапы, скребут по полу кривыми когтями. — Только не говорите, что кто-то эту дрянь попробовал.

— Ежи, — вспомнил лицо поляка Азат. — Он какой-то странный был…

Договорить оружейник не успел, так как позади группы в конце коридора что-то кубарем скатилось с лестницы — и устремилось в их сторону. Новорожденное чудовище привлек запах плоти. Австралийцы, все как один позабыв о своих врагах и о своих планах, с отчаянными криками ринулись прочь. Просидевшие двадцать лет без радиации и видевшие разве что чуть изменившихся пингвинов-убийц да морских леопардов разбойники не представляли, каких монстров способна была вынашивать искалеченная человеком Земля.

— Все в спасательный бот! — мгновенно выходя из оцепенения, скомандовал поднимающийся на ноги Тарас. — Не дайте им опередить нас!

Бегущие по коридорам люди из последних сил вслепую отстреливались от стремительно настигающей их твари. Замыкавший колонну Марк споткнулся и пропахал рифленый пол разбитым носом. В следующую секунду он отчаянно заорал — у него, еще живого, вырывали позвоночник.

Австралийцы добежали до бота первыми и, торопливо набившись внутрь, с руганью стали задраивать люк.

— Быстрее! — торопил несущийся впереди Тарас. — Осталось немного…

Как на грех заклинившая дверь не хотела поддаваться, словно издеваясь над обреченными, сдирающими пальцы в кровь людьми. Вбежавший в ангар с ботом первым капитан открыл по проему огонь, но австралийцы вовремя попрятались. Выбора не было, и горстка выживших, спасаясь от одной опасности, смело ринулась навстречу другой.

Притаившиеся головорезы, уже расстрелявшие все патроны, встретили нападавших топорами и ножами. Перекатившись по полу, Тарас снял из пистолета одного бандита, Паштет и Треска навалились на второго, а Батон с ревом набросился на Вильсона. А вот толкнувшего перед собой Леру и из-за этого замешкавшегося у люка Азата резко рвануло назад.

Тварь все-таки успела.

— Аза-ат! — поддавшись необъяснимому порыву, завизжала рванувшаяся на помощь девушка, успев схватить товарища за руку.

— Лерка, стоять! — сдавленно прохрипел борющийся с Вильсоном Батон.

— Отпусти! — уголки губ оружейника, которого тянула назад неведомая сила, дрогнули. — Не судьба…

— Не пущу! Слышишь… Не пущу!!! — заверещала сжимающая его ладонь девушка, смаргивая слезы. — Пожалуйста…

— Вспоминай обо мне.

Сквозь чудовищную боль, заживо разрываемый человек последний раз в жизни попытался улыбнулся, вырвал руку из трясущихся девичьих ладоней и последним усилием сдернул с пояса фугасную взрывчатку.

— Жаль, что не получ…

Теряющий сознание Ахметов все-таки успел в последние мгновения жизни активировать взрыватель.

— Не-е-ет!!! — отчаянный вопль заглушил мощнейший взрыв. Ударная волна отшвырнула Леру, словно котенка, обжигающей огненной плетью хлестнув по груди.

Спасательный бот тряхнуло. Сражающиеся люди закувыркались, словно букашки в катящейся банке. Каюта со стоном накренилась, из разломов в полу с шипением ударила густая струя обжигающего пара.

Оглушенная Лера не сразу поняла, где находится. Ее тошнило, отчаянно кружилась голова, а в ушах стоял противный тоненький писк. С трудом поднявшись, девушка расплывающимся взглядом оглядела разрушенную, двоящуюся каюту. Дерущихся разбросало кого куда — Паштет безжизненно навалился на Тараса, из носа и ушей обоих текла кровь. Треска стонал, обняв руками ушибленную голову. Двое австралийцев были убиты, а вот капитан с Батоном продолжали отчаянную схватку, невзирая на контузию. Вильсон что-то сдавленно хрипел, безумно вращая единственным глазом, пытаясь прижать противника к полу. Лера видела, что охотника быстро покидают силы. Неожиданно бородач съездил Батону головой по лицу, заставив умыться кровью, и, опрокинув наземь, вцепился ему в горло. Охотник сдавленно захрипел, силясь разжать стальную хватку, но лицо его стремительно становилось фиолетово-синим.

Подобрав с пола выпавший во время взрыва «Бизон», Лера нетвердой рукой навела короткий ствол на спину австралийца. Ей уже не было страшно, а покрасневшие глаза слезились лишь от разъедающего их удушливого дыма. Беззаботная двадцатитрехлетняя девчонка умерла, навсегда растворившись в прошлом, а на ее место пришел взрослый человек, которому новый, чудовищный, изуродованный, жестокий мир больше не оставил права на сомнения.

Закусив губу, Лера резко спустила курок.

Она не помнила, сколько времени они провели в боте после взрыва.

Час? Несколько? Сутки? Какая теперь разница?..

Когда, шатаясь после контузии словно пьяные, они поднимались в рубку, снаружи донеслись душераздирающие, нечеловеческие крики. Непонятным образом уцелевший при взрыве монстр умирал в снегу недалеко от пирса — окончательно поборовший человека вирус не переносил низких температур. Пока вокруг дергающейся в конвульсиях изуродованной массы суетились вооруженные огнеметами Батон и Тарас, Лера, стоя в сторонке с безвольно повисшими руками, молча смотрела на медленно исчезающее в гудящем пламени существо.

Все должно было быть совсем не так!

А как же спасение? Что будет с людьми, укрывшимися в ветшающих бункерах и душных туннелях метро по всей планете? Неужели человечество постепенно истончится, выродится, потухнет, словно задутая резким порывом ветра свеча? Неужели бывший царь природы был настолько ослеплен собственным безумием и злобой, что не оставил себе никакого, даже самого крохотного и призрачного, шанса на спасение?..

Совсем не так…

— …Говорит «Иван Грозный», как слышите меня? SOS! Просим помощи. Повторяю, SOS! Просим помощи! Мы у Земли Королевы Мод. Самим не выбраться…

Запертый в невидимых динамиках голос Ежи, даже после гибели поляка, все еще продолжал настойчиво взывать о помощи на разных языках. Лера вошла в тесную радиорубку, причудливо освещаемую разноцветными лампочками, моргающими, словно гирлянды на елке. Опустившись в кресло радиста и в изнеможении облокотившись на пульт, девушка некоторое время отрешенно слушала сопровождаемое помехами послание.