– Да, – лишь кивнула Ирена.

– И наверняка он заключил его с Гронхеймом и Баготом, когда сам Даргас, в принципе, и не нуждался ни в каких союзах, – посмотрел он на девушку.

– Ну да, – снова мотнула она головой. – Это было еще до моего рождения, но я хорошо изучала историю. В то время наше королевство было самодостаточным и довольно сильным. Отец пошел на такой шаг для того, чтобы совместными силами попытаться навести порядок на тракте, что идет вдоль Леса Приграничья, да высвободить дополнительные силы, чтобы держать их на границах с бывшими герцогствами Гальт-Резен и Вереном. В их землях уже тогда начались волнения и анархия. А с королём Гронхейма был даже устный уговор моего отца, что, дабы еще крепче связать наши страны, мне в будущем предстояло стать женой его среднего сына.

– Х-ха, – воскликнула Катаюн. – И ты еще задаешь вопросы? Да даже если вот сейчас вызвать правителя Гронхейма на королевский суд, если бы таковой существовал, он бы сказал, что действовал исключительно в интересах вашего союза. Решил до прихода врага занять побольше территории, чтобы защитить ее от рузейцев. Как-никак это приданое невесты его сына, а какими методами он действовал – не суть важно.

И снова княгиня смотрела на своего мужа.

– Возможны неточности в деталях, – кивнул он. – Но общая картина именно такая. Закон стаи, Рена. Даже у животных ослабевшему вожаку может кинуть вызов более молодой конкурент. Даргас ослаб, король Гронхейма решил, что главенствующую роль в их тройственном союзе пришло время передать его стране. Заодно и земли прирасить по такому случаю можно. И это только один из вариантов возможной действительности. Что творится в голове правителя Гронхейма – знает только он сам.

– Плохая стая, если в ней убивают вожаков, – неожиданно сказал Палак.

– Ну почему же, – возразил ему Призрак. – Стаю должен водить сильный и умелый зверь, а не одряхлевший старик. Иначе стая с голоду умрет.

– Возможно, – кивнул вайрон. – Вот только у старика опыта на десяток таких молодцов. Этот молодой да ранний половину стаи угробит, пока наберет хоть половину от того, что знает старый вожак. Плохая стая. У нас такого быть не может, – закончил он.

– Ну, так мы и не животные, – хлопнула его по плечу Катаюн.

– Потом будем предаваться разговорам, – прервал их князь. – В Оплоте, у теплого камина за чашкой «взбодрина». А теперь отложим их до лучших времен. Сержант, – повернулся он к воину, – как думаешь, город еще держится?

Мегарский стражник, не понимая, как себя вести пусть и с князем, но все же чужим, перевел свой взгляд на Ирену.

– Если ты еще не понял, воин, – еле заметно улыбнулась та, – и думаешь, что все сказанное до этого только бред твоего воображения, то я повторю еще раз. Я жена великого князя Сайшат Атея Призрака, – и немного задрала рукав охотничьего костюма, демонстрируя свою брачную татуировку. – У моего мужа такой же рисунок. Можешь мне поверить. И предвкушая твои вопросы, скажу: Виолин Льдинка тоже его жена. Поэтому можешь смело отвечать на все вопросы князя – он как минимум уже принц-консорт. А вообще, чтобы сохранить нашу землю, лучше стать частью Великого княжества Сайшат. Но об этом я скажу в другое время и в другом месте.

– Ну так что, сержант? – обращая на себя внимание, снова спросил Атей. – Времени совсем не остается. Ты слышал мой вопрос?

– Да, ваша светлость, – кивнул тот и поднялся, склонив голову. – Я слышал вопрос. Мегар должен держаться. Мы с друзьями уходили через стену – ворота заложили наглухо. В окрестностях много патрулей, товарищи в последней стычке остались прикрывать мой отход. Сейчас, наверное, они уже мертвы. Мою судьбу вы знаете, – сержант поднял глаза, встретился взглядом с Призраком и твёрдо закончил: – Князь, если так уж суждено богами, что для того, чтобы сохранить землю, которая вырастила не одно поколение моих предков, нужно перейти под крыло более сильного, то не нам противиться их воле. Можете рассчитывать на меня, мой князь, – и ударил себя в грудь кулаком.

– О чем я и говорил, – многозначительно заметил Гайн.

– Ты о чем? – повернулась к нему Ирена.

– Три лагеря, – напомнил он. – Те, кто практически не раздумывая пойдут за князем, кто будет сомневаться. Ну и непримиримые. Куда же без них.

– Довольно болтать, – резко оборвал его Атей и повернулся к командиру Разящего. – Гранит, ужинаем в седлах тем, что есть в переметных сумах. Идем на Мегар. Адым, – нашел он взглядом урукхая. – Задаешь лошадям темп, не мне тебя учить.

– Да, княже, – кивнул тот и тронул коня, чтобы оказаться в голове походной колонны.

– Лигдам, на вайрон разведка. Мелкие патрули и разъезды вырезать. Но после допроса и если это не всполошит основные силы. Когда утром мы будем под стенами города, противник этого знать не должен. Рена, – тоном, не терпящим возражений, сказал Призрак, – в центр колонны.

Потом приподнялся на стременах, окинул взглядом сосредоточенные, но возбужденные от предстоящей схватки лица воинов и громко крикнул:

– На Мегар! Марш! Марш!

Окрестности Даргасского Мегара

– Стоят ворота, стоят родимые, – шепотом проговорил Ян, рассматривая в предрассветных сумерках городскую стену. И столько в этом шёпоте было радости и гордости за защитников Мегара, что окружающие его воины невольно закивали, признавая исключительное мужество его гарнизона, состоящего из простых горожан.

Хассаш еще не взошел. Оставалось еще довольно много времени, прежде чем он выскочит из-за горизонта, чтобы согреть своими лучами остывшую за ночь землю. Но уже сейчас самые зоркие могли отчетливо различить, что все это время гронхеймцы занимались не уговорами воинов и горожан о сдаче им города.

На крепких крепостных воротах грязными безобразными кляксами явственно виделись подпалины и следы от ударов тарана. Сам таран обугленной головешкой валялся тут же на мосту, что вел к воротам через ров. Рядом с ним, напоминая изогнутые под неимоверными углами коряги, лежало несколько обгоревших тел, что этот самый таран, видимо, и принесли к воротам. Справа и слева от моста ров был закидан фашинами, а под крепостной стеной беспорядочной грудой перемешались бревна, огромные камни, обломки штурмовых лестниц и те, кто по ним должен был взойти наверх. Трупы штурмующих лежали не только под стеной, но и в самом рву, что был соединен с рекой Рубежной. И сейчас из него доносились всплески обрадовавшейся внезапному угощению рыбы и других речных обитателей. Абсолютно все говорило о том, что Даргасский Мегар выдержал как минимум пару штурмов. И при всем при этом он еще держится. Расположившееся под его стенами войско гронхеймцев прямо на это указывало.

Княжеские воины наблюдали всю эту картину, растворившись в небольшой молодой рощице, буквально в двух верстах от стен города. Вообще округу практически любого города вырубали подчистую как минимум в радиусе пяти верст, чтобы исключить случаи внезапных штурмов, когда выметнувшийся из-под прикрытия деревьев небольшой отряд мог захватить городские ворота и удерживать их до прихода основных сил. Но последние годы, видимо, этому никто не придавал значения, поэтому совсем рядом с городом вырос молодой лесок, что только играло на руку князя. Его (лесок), конечно, сейчас хорошо проредили штурмующие (вязали фашины, сколачивали лестницы, дрова для костров, наконец, рубили), но и того, что осталось, вполне хватало, чтобы оставаться незамеченными как со стены, так и из лагеря гронхеймцев.